А дело в том, что на него отзыв написала эта дама. Она писала, что заплатила в кассу восемьсот рублей. И на приеме врач от алчного удовольствия сильно улыбался, хотя хотел это скрыть. Аж лицо расползалось от радости в усмешке. И этот жадный врач даже начал приплясывать. Танцевал в кабинете. Улыбался и выделывал па. Увольте мерзкого эскулапа, который танцует на костях пациентов!
Это о несправедливости. О том, что каждый видит то, что желает и способен видеть.
И о том, что кому-то страдание на нашем лице может показаться радостной улыбкой. А хромота – танцем вприсядку…
Это история про старичка и топинамбур
Очень простая. Взрослые дети и внуки приехали в деревню, навестить дедушку, он совсем ослабел и одряхлел. Конечно, ведь ему шел девяносто пятый год! Почтенный возраст. Пора готовиться к переходу в другой мир. Вот и приехали попрощаться, можно сказать.
Дедушку они обнаружили, копающим грядки. Он в огороде орудовал лопатой, шатаясь немного от слабости. Но глаза его сияли и он очень был увлечен своим занятием.
Видите ли, ему сосед подарил топинамбур. Корнеплод такой. Я не знаю, как его разводят; а этот дедушка был топинамбуром просто поражен. Он его решил вырастить. И поэтому умирать раздумал. Он же должен увидеть, как растет топинамбур, понимаете? И собрать урожай!
Дедушка выздоровел. Собрал урожай топинамбура. А потом снова его посадил, вот так!
И дожил почти до ста лет. Умер внезапно, когда собственноручно стирал коврик в ванной каким-то новым неизведанным способом.
В сто лет умереть, стирая коврик собственноручно, – это нормально. Когда-то ведь надо уходить на каникулы, в отпуск.
Но топинамбур продлевает жизнь! Полезное растение! Хотя дело вовсе не в топинамбуре. А в интересе к жизни… Надо собрать урожай сначала. А потом еще может случиться масса интересного…
Когда понимаешь, что человек неумен, извините,
сразу общаться становится легко. Теперь не надо ничего разъяснять, доказывать, аргументировать, цитировать. Можно легко и радостно общаться дальше. Нет ни разочарования, ни раздражения. Ничего нет. Пусть говорит или пишет. Все ясно теперь.
Это как у Аверченко: он спорил с каким-то господином в гостях. Вступил в дискуссию. А господин в разговоре упомянул, что у него на даче выпал огромный град. С виноградину размером! Извольте, мол, посмотреть. Достал спичечный размокший коробок и с недоумением стал говорить: а где же градина-то? Утром в коробок положил, а сейчас ее нет! Где она?
Ну вот и хорошо. Вот и славно. Теперь все ясно. И спорить совершенно не о чем с этим господином. Можно ему улыбаться и вежливо кивать. Это дурак.
Это грубое слово. Его Аверченко написал, не я. Но под текстом о том, что единственным способом спастись от чумы была эвакуация, что в угрожающих жизни обстоятельствах надо бежать от опасности, кто-то написал: «Так что ж и школу теперь ребенку бросить?..»
Я не отвечаю. Что ответишь-то? Милый человек с мокрым спичечным коробком в кармане. Со своим мнением. Потерялась градина – это бывает. Наверное, выронили. А коробок мокрый – это дождик накапал в карман. Или хулиган плюнул. Потом еще выпадет град – непременно принесите, я с удовольствием посмотрю.
Вот так надо отвечать. Без злости и раздражения. Потому что все ясно. И ничего не поделаешь…
Можно очень ошибиться, если поспешить с выводами и с действиями
Так ошибиться, что потом горько раскаешься, да уж поздно будет. У Чехова сытый благополучный помещик пригласил в гости священника, угостил чаем. И очень ему священник не понравился: одет как-то неопрятно, обувь старая, да еще положил в карман кренделек со стола. Не съел, а с собой взял. И этот помещик накатал жалобу начальству, описывая в черных красках поведение своего гостя. Потребовал его наказать за внешний вид и за недостойное поведение. А потом узнал, что этот молодой человек живет в страшной бедности, содержит большую семью и еще одного безработного старичка. А кренделек взял для жены, она давно сладкого не видела. Только делать было нечего – жалоба уже ушла куда надо. И как-то неловко давать задний ход и признавать свою ошибку…
Или вот одна девушка поехала с группой в другую страну. Там они проходили тренинги и обучение. Этой девушке очень не понравилось поведение двух других участниц группы: те смеялись громко, шептались по ночам, спать мешали, с молодыми людьми заигрывали. Неправильно себя вели! А на прощанье все обменялись письмами, где выразили свое отношение друг к другу. И эта девушка написала этим двум развязным болтушкам все, что о них думает. Очень гневно. С эпитетами. С укорами. Отдала свои письма, взяла письма, которые ей написали и уехала. А в поезде стала читать то, что ей написали. И как раз эти две девушки написали ей теплые, искренние, добрые слова и чудесные пожелания. Все самое хорошее, что только можно написать от души. Выразили самое высокое о ней мнение и любовь… Как ей было тяжело это читать! Как она представляла, – сейчас эти две симпатичные одногруппницы читают ее злобные послания…
Или одна женщина хотела, чтобы ее взяли, наконец, в штат. Срок договора подходил к концу. Она написала директору письмо со своей просьбой: возьмите меня в штат, пожалуйста! А потом стала думать, что ей откажут. Встревожилась. Вспомнила, какой директор жесткий, холодный человек. И моментально отправила жалобу в трудовую инспекцию, рассказав обо всех нарушениях. Отправила гневную жалобу, а ей приходит ответ от директора: «Дорогая Мария Петровна, простите, пожалуйста, что Вам пришлось ждать так долго. Непростое положение сейчас у нашей организации. Извините великодушно. Вы приняты в штат, вам назначен высокий оклад, а по итогам вашей работы будет выплачена премия. Одно удовольствие работать с таким хорошим специалистом и хорошим человеком, – таким, как Вы!»… Эта женщина страшно раскаялась в своем поступке. Но уже поздно было.
Подождать информации – вот что надо иногда сделать. Или поискать информацию. Поговорить, разузнать, подождать ответа, если был сделан запрос, подумать и посоветоваться, – это нетрудно. Не надо моментально все писать и высказывать, – может статься, мы ошибаемся. И эта ошибка заставит нас потом пожалеть о поспешности суждений или поступков. Но вред уже будет нанесен, вот в чем дело. И вернуть обратно брошенный камень невозможно. Можно только извиниться. Но не все на это способны, как помещик у Чехова. Он только вздохнул да рукой махнул, разрушив чужую жизнь – из-за кренделька, из-за печеньица…
«Черные ангелы» – так называли этих женщин
И вообще – как только их не называли… Сонька Золотая ручка, Ольга Остен-Сакен, Мария Тарновская; по сей день про них пишут романы и снимают фильмы. Все свои аферы они строили исключительно на личной привлекательности. На своей необычайной красоте.
Но вы знаете – никакой особой красоты не было. Чехов на Сахалине видел каторжанку Соньку и разочарованно описал ее – «старушонка». Даже у него закрались сомнения, а та ли это роковая женщина отбывает каторгу? Может, ее подменила другая – за деньги? Как и почему все были без ума от нее? И как ей удалось даже на каторге охмурить конвоира и пуститься с ним в побег?
