А Шарль Перро все потерял: и место при дворе, и симпатию короля, и научный авторитет. Сказки-то всем понравились очень. Но разве может уважаемый профессор, академик, писать сказки? Сказки давайте сюда! А профессор – пошел вон! Чтобы не выдумывал всякие недостойные глупости про ведьм. Ни в сказках, ни в законопроектах…
Так что автор прекрасных сказок закончил жизнь в печали и в бедности. Законопроект могут простить, а сказки – ни за что не простят. Хотя будут обливаться над ними слезами или смеяться, как дети…
Шарль Перро писал правдивые сказки. Все из жизни. И в сказке про Красную Шапочку конец был совсем другой, кстати. Волк просто съел и бабушку, и внучку. И все.
Но русский переводчик написал продолжение сказки; про дровосеков, которые спасли бабушку и Красную Шапочку. И в этом виде мы сказку знаем с детства. Добро с топором победило зло. Так и должно быть.
Грустную историю жизни Шарля Перро тоже хочется дополнить. Сказки разошлись по всему свету и много добра принесли людям. И сам Шарль Перро сделал немало добра. И его личная история продолжается сейчас более счастливо, в хорошем месте. В сказочном. Где никого не сжигают, не мучают, где нет ни печали, ни скорби. Где все снова вместе. Где сказка вечна…
Перед счастливыми переменами
и поворотом жизни к лучшему вам могут предложить сдать экзамен. Вам будет послано маленькое искушение. Вы не будете об этом знать; только очень чувствительные люди сердцем почувствуют – неспроста это случилось! И в зависимости от того, сдадите ли вы экзамен, случатся или не случатся счастливые изменения в вашей жизни.
Одна женщина попала в полосу безденежья. Магазин ей пришлось закрыть; крошечный магазинчик. Кредиты стало нечем платить. Она стала вязать на дому, а потом сломала руку. Источник денег исчез! И вот она пошла в поликлинику, к врачу. И на дороге, у поликлиники, представляете, нашла кошелек. В нем деньги – не очень много, но ей показалось, что много! Можно неделю питаться и за квартиру заплатить.
Ах, как соблазнительно было все это! Как хотелось взять деньги себе. Но женщина взошла на крыльцо, в поликлинике подошла к регистратуре, чтобы отдать кошелек и чтобы объявление написали; чтобы нашли хозяина. А у регистратуры как раз плакала пожилая дама; она потеряла кошелек! Она очень плохо видела, почти слепая. В кошельке была ее пенсия. Так что владелица тут же нашлась. И горячо благодарила, даже деньги предлагала. Но женщина не взяла.
И в скором времени рука зажила, потом предложили прекрасную работу с хорошей зарплатой. Про случай с кошельком женщина забыла. А это и было искушение, вот в чем дело. Экзамен. Такие экзамены всегда посылают тому, кого переводят на новый уровень жизни.
Искушение может быть местью – предоставляется возможность отомстить врагу! Искушение может быть романом – можно изменить близкому человеку с кем-то симпатичным. Искушение может быть властью или деньгами; можно чуть-чуть сподличать, оттолкнуть кого-то или подставить, и получить желаемое… Искушение гневом может быть, – обрушить свой гнев на близкого, на беззащитного…
И вот в зависимости от того, как вы справитесь с экзаменом, вас или переведут на новый, счастливый уровень, или оставят на прежнем. В трудный период, когда вы ищете выход и мысленно просите о помощи, будьте особенно внимательны. Непременно сначала придется сдать экзамен и справиться с искушением.
Это история про награду
Профессор Яров этот рассказ приводит в своей книге. Девочка-подросток уже умирала с голоду и ничего не соображала. У человека атрофируются чувства, ничего не остается от нравственности во время пытки голодом. Так считается. И одни люди начинают есть других, – немало таких случаев. А еще бомбежки, страшный холод, полная безнадежность… И хлебные карточки потеряны, их легко потерять в кромешной тьме, в страшных очередях…
Девочка пошла в магазин, чтобы ограбить старушку. Старушка слабая, она не будет сопротивляться. Она даже закричать не сможет. У нее легко отнять кусочек хлебца. Толкнул ее и убежал, хотя бегом медленные шаги умирающей девочки не назовешь. И никто не побежит вслед, – люди истощены. Такое вот идеальное преступление. Старухи свое прожили, а девочкам хочется жить!
Девочка притащилась в магазин, а там как раз старушка покупает хлеб. Крошечный кусочек черного хлеба из целлюлозы, опилок и дуранды. И еще есть старушки, можно любую выбрать, послабее. Они такие хилые, так смотрят бесцветными глазами, прижимают к груди хлебные карточки…
Девочка повернулась и ушла. Никаких угрызений совести она не испытывала, нет. Она просто поняла, что так делать нельзя. Нельзя, и все тут. Лучше умереть, а так делать нельзя. Ушла истощенная девочка, не стала никого грабить и ни у кого вырывать хлеб.
Это было искушение, вот что это было. И девочка его преодолела. Нельзя делать то, что делать нельзя. И точка.
А награда, – спросите вы, – награда-то в чем? Вы же говорили про награду. Может быть, девочка нашла буханку хлеба или ее эвакуировали чудом в хорошее место, где не было бомбежек и голода?
Нет. Ничего такого не случилось. Просто девочка выжила, вот в чем дело. И сама стала старушкой. Прожила жизнь, вышла замуж, детей родила, работала, внуков нянчила. И стала старушкой, а потом рассказала эту историю – для книги. Это и была ее награда.
Иногда для того, чтобы выжить, просто не надо что-то делать. Отказаться, уйти, не вырывать у другого хлеб. И наградой будет жизнь. И эта, и вечная. Я так думаю.
Хотя девочка ни о чем таком не думала. Она просто думала, что нельзя грабить старушку. И все.
Поэт Афанасий Фет писал чудесные стихи;
нежные, восхитительные, полные нездешней музыкой. «Ель рукавом мне тропинку завесила», «шепот, робкое дыханье, трели соловья»… Это жемчужины любовной лирики. Это – поэзия. Истинная поэзия. От которой душа воспаряет ввысь.
Афанасий Фет был глуповат. Так говорили современники. Ни о чем возвышенном не разговаривал. На романтической красавице Марии Лазич не женился, потому что она была бедная. Женился на богатой. Был мировым судьей, помещиком, очень разбогател – он всегда об этом мечтал. 18 лет стихов не писал. Написал статью для одного либерального журнала про крестьян; но статью не приняли. Немного ошалели; лирический поэт писал, что мужиков надо пороть. Они это любят и делаются послушными. А Чехов писал, что Фет плевал в сторону университета. Велит кучеру остановиться; и плюнет. Тьфу! Даже кучер уже и без приказа останавливался.
И выглядел Фет не очень лирично. С бородой и прожилки на носу. Сидит и считает доходы от имения.
А потом возьмет и напишет такое стихотворение, что сердце воспарит и душа заплачет светлыми слезами…
Как же так? Один писатель даже спросил; где, мол, тот златокудрый юноша с лазоревыми глазами, который ангельским голосом поет эти дивные стихи? Где он?
Он внутри. Он внутри вот этого мирового судьи с бородой, который глуповат и разные токсичные методы воспитания крестьян предлагает. Считает деньги, десятины земли, разводит рыбу в прудах и взыскивает недоимку. Внутри Фета – юноша с лазоревыми глазами. С ангельским голосом. Этот юноша и диктует ему стихи.
