— Школа, как школа, — сказала Грейс. — Все одинаковые.
— Да, — раздался глухой голос Марианны. — Везде в определенной степени идет насилие над личностью.
— Вся жизнь — это насилие над личностью, — воскликнула Грейс. — Тебе все время говорят, что надо думать и делать. А если хоть немного начинаешь отличаться, это сразу осуждается.
— Рамки нужны, чтобы сохранить стабильность общества, — сказал Хиро. — Без них будет анархия и хаос. Разве ты хочешь войн и беспорядков?
— Я хочу спать, — ответила Марианна. — В данный момент я хочу только спать! Войны и беспорядки пусть хотят что-нибудь сами. Без меня.
Она плотно сомкнула глаза и накрылась с головой шторкой.
Когда Марианна проснулась, свет беспощадно бил в глаза. Она приподнялась и увидела перед собой Грейс. Та молча смотрела на девушку. В руках Грейс держала книгу, рядом ярким пламенем горела настольная лампа.
— Хиро и Франсуа ломают входную дверь, — нарушила молчание Грейс. — Как думаешь, у них есть шанс?
— Нет.
— Я тоже считаю, что ничего не выйдет. Здесь какое-то мистическое место, своеобразная дыра в пространстве, где события не подчиняются логическим законам. Мы не сможем открыть входную дверь. Ты ведь тоже так думаешь?
— Да, — Марианна смотрела то на название книги, то на Грейс.
— Я не вижу, как нам спастись. Мне кажется, что мы никогда не выберемся отсюда и умрем, когда закончится еда. Это ужасно — кончить жизнь в пустых стенах, умерев от голода.
— Зачем ты говоришь мне это? — Марианна по-прежнему смотрела то на название книги, то на Грейс.
— Зачем? — взмахнула руками Грейс. — Разве нужна причина, чтобы начать разговор, чтобы поделиться с другим человеком своими страхами? Неужели ты считаешь, что во мне нет ничего человеческого!
— У тебя всегда будет, что поесть, — заявила Марианна и протянула вперед перебинтованные руки. — Вот, посмотри. М-м-м-м, сколько вкусного!
Грейс вскочила с края мата, показала бинт с кровавой коркой на разбитом локте.
— У меня полно своих ран, — с гордостью сказала она. — И я знаю, как это больно и неприятно. К тому же ты выпила столько таблеток! Пока вся эта дрянь полностью не выйдет, вряд ли твоя кровь меня заинтересует!
— Отлично, — хмыкает Марианна и медленно встает. — Ты хочешь отсюда выйти?
— Уже да! — вскакивает Грейс. — С вами, занудами, я уже сроднилась. А этот Франсуа какой-то странный!
— Я пробовала выйти черед дыру в стене, но там уже нет прохода. Тупик. Мы должны посмотреть на ситуацию по-другому. Со стороны. Как будто наблюдатели. Мы все время делаем одно и то же, но это не помогает нам выйти.
Грейс хлопает глазами.
— Что ты предлагаешь? — не понимает она.
— Сломать не внешние преграды, а внутренние.
— Медитировать и открыть третий глаз? — хохочет Грейс.
— Нет, сперва нам нужно допросить Франсуа.
— Мне нравится идея! И лампой ему в лицо! — заливается она смехом. — Даже готова привести его ради такого сама.
Девушка в черном платье грациозно поправляет волосы, облизывает губы и размашистым шагом выходит. Она, улыбаясь, идет туда, откуда слышен скрежет и шум, и как только начинает приближаться к входной двери, срывается на бег.
— Франсуа, — кричит она уже издалека, — ты нам так нужен!
— Ты один можешь нам помочь, — хватает она его за локоть и тянет на себя. — Марианна просила тебя позвать.
— Что случилось? — ошалело спрашивает Хиро.
— Марианне нужен Франсуа, — словно маленький ребенок, надувает губы Грейс. — А ты оставайся наедине с дверью.
Девушка хохочет и, держа Франсуа за локоть, вприпрыжку ведет его по коридору в раздевалку.
— Что происходит? — шепчет он ей на ухо.
— Совсем скоро все узнаешь! — она еще сильнее сжимает ему локоть.
Когда он подходит к раздевалке, то не видит ничего, кроме темноты внутри комнаты. Грейс боком толкает его в самую пучину мрака.
— Почему здесь так темно? — бормочет мужчина.
— Лампочка перегорела, — самым невинным тоном произносит Марианна. — К тому же мне хотелось поговорить с тобой. О том, как ты нашел эту школу.
— Новую лампочку здесь точно не найти, — Франсуа глядит на Грейс в дверях.
Он пробует сделать шаг и выйти обратно на свет, но натыкается на препятствие.
Марианна стоит вплотную к нему. Она будто бы дышит не воздухом, а запахом его туалетной воды. Но долго не выдерживает и чихает. Тут же она жмет на кнопку настольной лампы, и свет бьет Франсуа в глаза.
— Где мы? Что это за страна, город? — спрашивает Марианна.
— Черногория, город Бечичи, — отрывисто отвечает он. — Нормально нельзя было спросить?
Грейс сгибается пополам от смеха.
— Вдруг ты бы не ответил, — Марианна ставит лампу на мат и садится неподалеку, обхватив коленки ладонями.
— Я из Москвы, — говорит она.
— Я из Нью-Йорка, — Грейс заходит в раздевалку. — Как мы оказались в Черногории?
— Если бы это было сном, мне бы не пришлось все время по-английски разговаривать, — тянет слова Марианна. — Вы бы все по-русски говорили.
— Как же, сон! — Франсуа садится рядом с ней. — Что тебе еще рассказать?
Глава 26. Тревога
* * *
Я смеюсь, чтобы
Никто из вас не узнал,
Как мне тяжело.
— Что находится рядом со школой? Как она выглядит со стороны? — Марианна смотрела в глаза Франсуа.
— Обыкновенная школа, — уводил он взгляд. — Рядом несколько строительных бытовок, но все заброшено.
— Понимаешь, мы не совсем обычные пленники школы, — она кинула быстрый взгляд на Грейс, прося поддержки. — Раньше мы жили в отеле, потом в доме, потом на корабле… И вот теперь — в школе.
Марианна смотрела за каждой реакцией мужчины, но он на удивление слишком спокойно все воспринимал.
— Я тоже много, где жил. Мир такой большой, не сидеть же на одном месте.
— И в отеле, и в доме тоже были заколочены окна, а двери не открывались, — откликнулась Грейс. — Мы пленники и уже долго не можем выйти.
— Я помогу открыть дверь. Ведь я уже открывал ее много раз. Не переживайте, девушки! Разберемся!
Марианна пристально смотрела на мужчину и никак не могла поймать его на откровенной лжи. Она была уверена, что он врал. Что-то не срасталось в его внешнем виде и поведении. Его кашемировый свитер казался совсем новым, а ботинки выглядели начищенными так, будто он вообще не ходил по земле. Разве такие люди прятались бы по пыльным заброшенным школам?
