Кстати, завтра суббота. Неучебный день. Значит, что я буду опять учить историю. Завтра нужно многое сделать. Поучить историю, купить продукты на неделю, скачать все информационные пособия по обществознанию, съездить на день открытых дверей, сделать уроки. Короче говоря, обширная программа.
Пишу какую-то чушь: уроки, пособия… Я же заводила дневник, чтобы не писать всякий бред, а изливать свои глубокие мысленные формы (ещё то словосочетание!). И вообще, я хотела писать стихи и думать о правде, а не разглагольствовать о том, как я внезапно стала много есть.
Всё как-то не получилось.
Всё пошло не в том направлении. Стало не тем, чем я ожидала. А тут ещё ураган, экзамены и плохие мысли.
Кажется, что вот-вот, и все закончится, все уйдет…
Глава 19. Доверие
* * *
Могу доверять?
Или все ложь? Ловушка?!
Вот бы точно знать!
Грейс вернулась в раздевалку, захватив пластмассовый стаканчик с водой. Она села с другой стороны мата и молча протянула Хиро добычу.
— Я нашла два кулера с водой, — произнесла она и замолчала.
— Если ты немного поговоришь со мной, земля не провалится из-под ног, и ты не низвергнешься в бездну.
— Я учту это, — ответила Грейс. — Марианне лучше?
— Да, таблетка начала действовать. Поесть ничего не нашла?
— Нет.
— То, что ты мне расскажешь, поддержит нас в дальнейшем, поможет спастись и выбраться.
— Как ты открыл дверь?! — резко поднимается Грейс.
— Легко, — говорил в ответ Хиро.
— У тебя есть ключ! Ты знал, что мы сюда попадем! — вскрикивает она. — Возможно, ты даже причастен к этому!
— Да, у меня есть ключ! Вот он, — Хиро залез рукой в карман и достал шариковую ручку. — Никогда не пыталась открывать ей двери?
Грейс со злостью посмотрела на ручку. Она снова села и уставилась на бледное лицо Марианны.
— Мы сейчас на втором этаже. На первом я видела столовую, она заперта, — добавила она спустя время. — Неподалеку от нее — закрытая входная дверь. Если идти в противоположную сторону, там полно кабинетов, но они тоже все заперты. Окна забиты досками. Пожарных выходов нет.
— Попробуй открыть столовую ручкой.
— У меня ничего не выйдет, — отвернулась она.
— Может, что и выйдет.
Грейс взяла ручку и снова скрылась за дверью. Хиро определял пульс у Марианны, но не находил в нем ничего хорошего. Он протянул руку ко лбу девушки, как вдруг услышал грохот и крик. Хиро с трудом поднялся, но никуда не пошел, уверив себя, что ему просто показалось по вине пустого желудка и расшатанных нервов.
Он поднял голову и возле двери увидел Грейс. Она прислонилась к стене и сжимала в руке три кекса. По другой руке струилась кровь.
— Я там немного запачкала пол… Хорошо, что никто об этом не узнает, — сказала она, прижимая одну руку к другой, чтобы остановить кровотечение.
— Ты что, с ума сошла? Этого ещё не хватало! — вскочил Хиро и стал осматривать вены Грейс.
— Кровь течет из локтя, — брезгливо отдернула она руку. — Я не смогла открыть дверь твоей ручкой. В двери были стеклянные вставки, я разбила локтем стекло, просунула руку и тогда открыла.
— Надо промыть и забинтовать…
— Сама знаю, что надо делать в таких случаях, — перебила она его. — Лишилась нескольких капель крови…
— Нужно посмотреть, нет ли в ране осколков стекла…
— Я сама все сделаю. Дай мне бинт, — Грейс разжала руку, и на пол упали испачканные кровью пакеты с кексами.
Хиро похлопал по карманам, потом взял бинт со лба Марианны и вложил его в окровавленные пальцы Грейс. Она, борясь со слабостью и дурнотой, мельком взглянула на него и направилась в туалет к раковине.
— Поешь, — встретил её Хиро, протягивая открытый кекс.
— Я не хочу, — отрезала она.
— Настолько не хочешь, что разбила локтем стекло в двери в столовую?
— Тогда хотела, а теперь не хочу, — Грейс прислонилась к стенке и сползла по ней вниз.
— Больно?
— Да. Ещё кружится голова и очень хочется спать.
— Давай я принесу воды. Куда нужно идти?
— Спустишься по лестнице и направо. Там большая рекреация. В углу кулер с водой.
— Понял. Только не трогай её, — кивнул он на Марианну.
— Очень надо! — воскликнула она.
Хиро уходит, и Грейс, вздыхая, сдвигает банкетки друг к другу и ложится на них. Она смотрит на потолок. Из-за его желтого цвета с выжженным пятном посередине её тошнит ещё больше. Лампа, не прикрытая люстрой, безжалостно бьет в глаза.
— Слишком маленькая раздевалка для школы, — думает Грейс и поворачивается на бок, лицом к Марианне.
Грейс вздрагивает и срывается с места. Ей кажется, что Марианна на нее смотрит. Грейс, держась за стреляющий локоть, осторожно подходит ближе и заглядывает Марианне в лицо. Та по-прежнему слепа, нема и глуха.
Грейс, медленно дыша, садится на банкетку, глядит на Марианну, потом начинает считать углы в комнате. Внезапно она вскрикивает и снова поворачивается к Марианне.
Та видит Грейс и начинает задыхаться. Марианна бьет руками по мату. Она, широко открыв рот, заглатывает воздух, но он словно не поступает в легкие, на полпути разворачивается и возвращается обратно.
— Дыши, дыши медленно, Марианна! — кричит ей Грейс. — Тихо, успокойся. Всё в порядке. Всё хорошо!
Марианна опрокидывает голову назад и видит потолок. Она делает глубокий глоток воздуха и замирает.
Её горло сдавлено от боли, в ушах стучат барабаны. Она одиноко смотрит по сторонам, разглядывая стены, замечая мусорную кучу, дыру и три закрытых двери. Её усталый взгляд падает на упаковку с кексом, замазанную кровью.
— Бери! — она слышит, как в ушах звенит голос Грейс.
Марианна отводит глаза и прижимается к мату, потом опускает голову и прижимает холодные руки к горячему лбу.
— Ты как? — звучит голос.
Марианне тяжело говорить, она ощупывает языком нёбо, шмыгает носом.
— Это школа, о которой говорил Слава, — снова звучит голос.
Марианна поворачивается на бок и ложится на мат. Она обхватывает руками колени и прижимает их к себе, закрывает глаза.
Грейс тупо смотрит на нее. Она хочет что-то сказать, но слова вязнут во рту, как в болоте, она давится ими и молчит.
Они напротив друг друга. Одна постепенно ослабевает, теряя контроль над своим телом. Она расслабляет ноги, и руки тоже начинают, словно веревки, свисать вниз. Другая, напротив, настолько напряжена, что, кажется, даже не дышит. Она стеклянными глазами смотрит вперед, намертво упершись в банкетку. Глухая тишина объединяет их.
