— Ты чего? — она подошла и обняла его. — Мы выберемся отсюда, все будет хорошо. Иди спать, Оливер. Завтра будет интересный день!
— Откуда ты знаешь?
— Славе удалось включить компьютер. Будем целыми днями теперь раскладывать пасьянсы!
— Конечно, но как это поможет нам выбраться? — усмехнулся он. — Значит, интернета нет. Но можно проверить все файлы на компьютере. Вдруг там подсказки.
— Не думаю, что это поможет…
— Ты одна тут нормальная, Марианна! С Хиро сразу все было понятно. Его психологические заморочки… Грейс лучше остерегаться. Да, держись от нее подальше! А тут ещё Слава хочет, чтобы все его боялись. Хотя я сам, как видишь, не образец для подражания.
— Оливер, Слава сказал, что паролем в компьютере было слово «Матвей». Тебе знакомо это имя?
— Нет. Оно похоже на русское. А в чем проблема? — зевнул он.
— Ни в чем. Странное совпадение. Ладно, надо ложиться спать.
— Да, смотри не заблудись.
— Постараюсь, — сказала она из-за угла, но вдруг развернулась и крикнула ему вдогонку. — У тебя же нет ещё какого-нибудь оружия, Оливер? Только честно!
— Ничего, кроме собственного обаяния.
— Это хорошо, правда. Иди спать!
Дневник (День 9-10-11)
☼
Я решила написать что-нибудь интересное. Нет, не про весело проведенные каникулы, где всем было хорошо и радостно, а что-нибудь загадочное, интригующее, совсем не понятное для тебя, Матвей.
Это будет маленький рассказ.
Не знаю, что со мной. Просто пришла в голову такая мысль, мысль странная и необычная. И я хочу записать её. Не знаю, что из этого получится.
Просто не хочется писать о том, о чем я обычно пишу. Не хочется смешить и забавлять тебя интересными случаями и потешными фразами. Не хочется говорить правду и нести дурацкую чушь про эпизоды моего нелепого существования. Вот так.
Я и мой Монстр
Вскоре я начала писать. Мысли, словно по движению волшебной палочки, стали складываться в искусные предложения, которым бы позавидовал любой поэт. Идеи, посещавшие меня, были настолько оригинальны, что иногда казалось, что такое не могло прийти в голову человеку. И я очень быстро решила, что буду писать.
Сначала я писала без остановки, писала день и ночь, забыв про голод, жажду и желание спать. Ничто не могло меня остановить. Но постепенно силы уходили, и я начинала думать над следующей фразой, словно внезапно открывшийся дар иссякал и испарялся.
Тогда меня посетил Он.
Не знаю, было ли посещение Его инициативой или мы оба хотели этого. Тем не менее Он как-то нашел меня. Впрочем, таким, как Он, ничего не стоит отыскать нужного человека.
Когда Он появился, казалось, что я оглохну от шума своего сердца. Он ничего не говорил: это было что-то вроде телепатии. Я понимала, о чем Он думает и что Ему нужно.
Он заставлял меня писать.
Где бы я ни пряталась, Он находил и заставлял писать.
Он прижимал меня к стене и начинал мучить, запустив длинные когти в голову, и я, обессилевшая от нестерпимой боли, принималась писать. Я кричала и падала в обморок. А Он все мучил меня, что я не могла ни о чем думать. Я могла только писать. Потому что Он приказывал писать.
Я не хочу, чтобы Он уходил.
Кажется, что это я вызвала Его.
Сейчас я пишу, а Он продолжает меня мучить. Ему не важна я, как человек и писатель, просто Он сам не может писать.
Он пишет через меня, пишет сквозь меня.
Вот, это я. А это мой Монстр.
Я и Моя одержимость.
☼
Я одна.
Родители уехали за покупками в огромный супермаркет. В таких случаях следует не тратить времени зря и делать что-нибудь совсем необыкновенное и уморительное, например, вызывать дух умершего человека или, в крайнем случае, любимого актера.
Или безудержно гадать. Но я сижу в одиночестве и вместо того, чтобы слушать на полной громкости песни, пишу в дневнике. Дело в том, что я слишком давно не писала.
Прости, Матвей. Но у меня были контрольные, зачеты и тесты, поэтому я была нервная, злая, и вообще всё связанное с бумагой и ручкой вызывало полное неисчерпаемое отвращение (тошноту).
Надеюсь, ты решил, куда мне поступать? Потому что, если не решил ты, то вряд ли вообще кто-то решит.
Вот так, значит!
Знаешь, Матвей, мне всегда хотелось иметь в доме какую-нибудь славную живность (того мерзкого хомяка, умершего через неделю после его покупки, славной живностью назвать никак нельзя, потому что эта тварь искусала мне все руки и убегала несколько раз).
Хочется собачку или, в крайнем случае, кошечку. Представляешь, как хорошо бы было обнимать маленькое гладкошерстное тельце или, напротив, огромное мохнатое туловище. Я бы научила его решать несложные математические примеры, танцевать, подпевать моим любимым исполнителям, приносить тапочки, разыскивать людей по запаху, перепрыгивать через обруч и трогать лапкой в экстренном случае. Я бы гуляла с ним, и мы вместе смотрели на солнце, а он бы тем временем посапывал или громко лаял.
Когда будет грустно, он будет грустить вместе со мной, а когда весело, он будет радостно вилять хвостом. Он будет ждать моего прихода, а когда я буду возвращаться из школы, он будет ликующе гавкать. Я буду любить его мордочку с умными глазками и покупать поводки под цвет штанов.
А когда он будет убегать больше чем на пять метров, я буду жутко волноваться и переживать. Он будет охранять меня и ночью стаскивать с ног одеяло.
Я буду счастлива. Сложно представить, что мое счастье будет заключено в этом маленьком (или большом) существе с четырьмя грязными лапами, которые придется мыть после каждой прогулки. Я буду держать это счастье и кормить с рук. А счастье будет любить меня и всячески оберегать от лишних килограммов, постоянно попрошайничая самые лакомые куски.
Тогда мы будем вместе наблюдать за каплями дождя и пытаться танцевать под тяжелый рок. Будем одинаково ненавидеть тараканов и видеть одни и те же сны.
И тогда, может быть, мне не надо будет решать, куда поступать, и думать о том, что завтра придется мыть полы. Все решится само собой, потому что со мной будет крошечное (или гигантское) счастье.
Если честно сказать, то я мечтаю о добермане или доге (о таком сильном и злом!).
Матвей, купи мне собачку!
Или крокодильчика?! Такого зеленого с острыми зубищами!
P. S. Знай, Матвей, что последние две фразы я писала не в состоянии алкогольного опьянения. Я серьезно!
☼
Мама сказала, что я должна все решать и узнавать сама, как делала она. А я тем временем сижу и думаю, что нельзя сидеть на месте.