Приятно чувствовать, как темнота двигается по комнате, как она закрывает очарованием глаза, замедляет дыхание и набрасывает на тело покой. Но мне ничуть не страшно, даже не понимаю, как можно бояться темноты.
Я совсем не хочу спать. Я попрыгала, побегала, помахала руками и ногами (все, как написано в книге), и дремать вовсе не собираюсь.
Скоро я стану полицейским (только об этом еще никто не знает)!
Теперь надо готовиться к поступлению в университет (интересно, университет МВД существует?), почитать соответствующие книги или хотя бы детективы.
Писать я теперь, наверное, не буду. Все время будет занимать чтение и зарядка.
Так что, прощай, Матвей!
Мне очень жаль тебя оставлять, но события требуют действий. Помни, ты был хорошим, понимающим дневником, даже самым лучшим дневником! Но мне следует больше заниматься, чтобы лучше подготовиться.
Очень не хочется тебя покидать, Матвей. Ты был добрым и сочувствующим, ты слушал, молчал и не спрашивал. Таких, как ты, очень мало!
Только не смей забывать меня, не смей переставать обо мне думать!
Может быть, иногда, по воскресеньям, я снова смогу что-нибудь писать. Я в этом не уверена, но постараюсь. Я обещаю.
Прости за то, что не была серьезной, что надоедала глупыми и дурацкими фразами. Будь уверен, я положу тебя в самую красивую коробку и завяжу её прекрасным бантом. Обещаю.
И буду обязательно о тебе помнить.
Теперь я плачу. Скоро бумага станет совсем мокрой, и чернила превратятся в грязные кляксы. Несколько минут назад радовалась, а теперь, вот, плачу. Но это нормально для подростка, наверное.
Извини за сентиментальность!
Ладно.
Я иду спать. Между прочим, зеленый джип продолжает стоять около подъезда. Только теперь он развернулся в другую сторону. Может быть, следует выяснить, кому он принадлежит? Это будет мое первое полицейское задание!
Главное, чтобы не случилось ничего плохого!
Глава 10. Пистолет
* * *
Звук — сладкая ложь,
Зрение — лишь твой обман.
Будем говорить?
Четыре стены. На одной висят плотно замкнутые жалюзи. Жалюзи, за которыми нет окна.
Возле них стоит шкаф. Он с папками, набитыми чистыми листами бумаги. Рядом ещё один шкаф. Там книги: экономика, финансы, аудит и налоги. Ничего путного. К другой стене приставлен стол. Обычный рабочий стол: на нем лампа, органайзер, аккуратно сложенные листы чистой бумаги и компьютер. Около стола — стул. Ничего лишнего.
Да, это комната для делового человека. Кабинет для того, у кого работа — на первом месте. Кабинет для работы без вмешательства посторонних людей.
Да, дверь кабинета плохо открывается. Так специально задумано, чтобы чужим сложно было попасть и владелец дома чувствовал себя спокойно. Чтобы он точно знал, что его не потревожат.
Дверь такой комнаты с трудом открывается. Чтобы отпереть, надо знать кое-какой секрет.
Нет, ключ здесь совсем не нужен.
Ключ — это так старомодно и пошло!
Необходимо знать один секрет.
И он не совсем прост.
Не нужно нажимать на какую-то специальную кнопку или стучать по определенному месту необходимое количество раз. Такое годится только для плохих фильмов о шпионах. Нужно всего-навсего знать одну вещь. Что-то открытое только для тебя и сложное, абсолютно непонятное для других, для тех посторонних, которые так стремятся попасть в комнату и помешать твоей работе. Потому что в этой комнате не должно быть ничего лишнего.
А теперь там полно лишнего!
Оливер безрезультатно дергал ручку от жалюзи, Марианна, сделав шаг от дверного проема в комнату, наблюдала за ним.
Она обвела взглядом компьютер, но ей меньше всего хотелось его включать.
Что-то здесь выходило не так. Что-то не совпадало. Почему, как только Оливер сказал, что готов вырваться из дома, закрытая дверь вдруг открылась сама?
Девушка прошлась глазами по корешкам книг. Снова взглянула на Оливера.
Неужели есть тот, кто открывает и закрывает двери? Тот, кто позволяет им выходить, а потом снова запирает?
Что произойдет, когда они включат компьютер? Страшная маска с экрана станет вещать, как им друг друга убивать?
Ведь тот, кто их видит, хочет, чтобы они включили компьютер. Как в игре. Если что-то появляется в сценарии, оно должно быть использовано.
— Включим, может интернет есть, — Оливер подлетел к системному блоку.
Марианна не успела ничего сказать. Компьютер зашумел и под взором Оливера, полным надежды на спасительный интернет, начал медленно загружаться. На черном экране появились буквы и цифры, системный блок загудел ещё сильнее. Знаки пропали, возник синий экран, потом вывелись слова: «Введите, пожалуйста, пароль».
— Пароль? — обратился Оливер к Марианне.
— Я не знаю.
— Будто я знаю! — разозлился он. — Что за вторые буквы на каждой клавише?
— Кириллица.
— Думай, пароль — это должно быть что-то легкое, чтобы всегда держалось в голове, что-то памятное или важное.
— Сколько должно быть букв в пароле?
— Я не знаю. Все равно, — он ввел «12345».
Пароль был не таким.
— Кто-то хочет, чтобы мы угадали пароль. Значит, он простой.
Это может быть то, что у тебя на виду, — сказал Оливер, глядя на шкаф с книгами. — Например, какое-то название, попробуй «Предпринимательство».
Она ввела, нет результата.
— Помню, когда снимался, была сцена, где я ищу пароль и рассуждаю на эту тему: обычно пароли — это даты рождения, номера машин, клички домашних животных или это имя, — продолжил немец.
— Чьё имя? — крикнула она.
Марианна набрала «Оливер», потом «Хиро», «Грейс» и под конец «Марианна». Всё мимо.
— Пароль? — нервничал мужчина. — Что может быть паролем? Любое слово! Любая комбинация чисел! Все, что угодно!
— Нет, — Марианна отошла от компьютера. — Должно быть легко. Пробуй набирать слова, которые тебя окружают: «дом», «лабиринт», «кабинет», «компьютер».
Ничего верного. Если ты не знаешь пароль, не стоит ломать компьютер.
— Мне нужен ответ! Это нечто простое, знакомое, близкое…
— Я узнаю у Хиро, — Марианна направилась к двери, но мужчина схватил ее за руку. — Он знает больше, чем мы.
Не один Оливер подозревал японца, пришлось отпустить девушку.
Она вышла и неспешным шагом снова двинулась к белой комнате. Тишина и темные углы без светильников теперь обнаруживали в ней причудливые страхи. Вон фобия темноты, тут боязнь крови, а там, знакомьтесь, ужас сойти с ума.
