За моей спиной стоял человек, высокий и статный, одетый в накрахмаленную рясу ослепительно белого цвета, резко контрастирующего с черной кожей. Он рассматривал меня с таким же интересом, как и сестры.
В тот момент я осознал, что соломенная шляпа все еще у меня на голове. Я тут же стянул ее и положил на ближайшую скамью, после чего вытащил рекомендательный пикт-планшет, который господин Мальтер вручил мне перед отбытием с Лорхеса.
— Меня зовут Баптрис, — низким голосом приветливо представился незнакомец. — Добро пожаловать в наш хоспис.
— Старший администратор-медика Лемюаль Сарк, — ответил я. — Работаю собирателем, в последнее время приставлен к общей группе четыре-пять-семь-точка-семь в составе вспомогательных канцелярских отрядов военной компании на планете Лорхес, Дженовингия.
— Добро пожаловать, Лемюаль, — кивнул он. — Собиратель. Надо же. У нас таких еще не было.
Я не вполне понял, что он имеет в виду, и сейчас, когда я знаю природу возникшего недопонимания, холодок пробегает у меня по спине при каждом воспоминании об этом миге.
— Вы ожидали меня? Я отправлял сообщения по воксу.
— У нас в хосписе нет вокс-станции, — ответил Баптрис. — Происходящее во внешнем мире нас не волнует. Мы концентрируемся на том, что внутри… Внутри здания, внутри нас. Но не переживайте, вы никому не помешаете. Мы рады видеть всех, кто к нам приходит. Необязательно уведомлять о прибытии.
Я вежливо улыбнулся, хотя ответ был весьма странным, и постучал пальцами по древку посоха. Надежды на то, что они подготовятся к визиту и мне удастся взяться за дело сразу по прибытии, не оправдались. И опять виной всему был неспешный темп жизни на Цимбале Йота.
— Брат Баптрис, мне бы хотелось начать как можно быстрее. Желательно прямо сейчас.
— Ну конечно, — кивнул он. — Практически все, кто прибывает в обитель Святого Бастиана, полны желанием начать побыстрее. Давайте я покажу наши владения, а потом мы организуем вам ванну и обед.
— Я бы предпочел увидеть Эбхо. И чем скорее, тем лучше.
Монах озадаченно замер:
— Эбхо?
— Полковник Федж Эбхо, ранее служивший в двадцать третьем полку Ламмаркских Улан. Прошу, скажите, что он все еще здесь! Что он еще жив!
— Он… да, он здесь, — Баптрис замешкался и наконец в первый раз внимательно изучил мой пикт-планшет. На его благородном лице появилось выражение понимания. — Приношу извинения, уважаемый Сарк. Я неправильно понял причину вашего визита. Теперь я вижу, что вы действительно собиратель, направленный сюда по официальному запросу.
— Разумеется! — рявкнул я. — А кем же еще мне быть?
— Просителем, прибывшим сюда за утешением. Пациентом. Только такие люди прибывают на причал и звонят в колокол. К нам приезжают только те, кому нужна помощь.
— Пациентом? — переспросил я.
— Разве вы не знаете, куда попали? — спросил Баптрис. — Это хоспис имени святого Бастиана, приют для безумцев.
III
Сумасшедший дом! Весьма неблагоприятное начало моей миссии. Судя по проведенным исследованиям, хоспис святого Бастиана был вотчиной богоугодного ордена, который предоставлял убежище и заботу отважным воинам Императора, получившим серьезные ранения или тяжкие травмы, несовместимые со службой. Я знал, что они принимают людей с зон боевых действий по всему субсектору, но понятия не имел, что заведение специализируется на травмах, нанесенных психике и рассудку. Этот хоспис стал домом для помешанных, приходивших сюда в надежде обрести спасение.
А самое худшее во всем этом-то, что Баптрис и сестры решили, что я — один из их пациентов! Эта проклятая соломенная шляпа придавала мне вполне подходящий вид, чтобы произвести подобное впечатление. Еще повезло, что меня не засунули в смирительную рубашку и не изолировали от мира.
Поразмыслив над произошедшим конфузом, я понял, что мне следовало догадаться раньше. Бастиан, этот почитаемый святой, был безумцем, который обрел разум, обратившись к свету Императора, и впоследствии чудесным образом исцелял душевнобольных.
Баптрис позвонил в колокольчик, и как из-под земли выросли послушники. Калибана вместе с моим багажом завели внутрь. Нас оставили в атриуме дожидаться, пока Баптрис подготовит все необходимое. Мимо нас прошагал полностью обнаженный человек. Он выглядел весьма суровым, его левую руку покрывала сеть давних шрамов, на груди висел старый пустой патронташ. Бросив на нас мутный взгляд, он слегка кивнул и продолжил свой путь.
Где-то вдалеке раздавались всхлипывания и какой-то встревоженный голос постоянно повторял одну и ту же фразу. Калибан сгорбился у моей ноги, уперев костяшки рук в пол, и настороженно на меня посматривал. Чтобы успокоить сервитора, я положил руку на его могучее плечо, покрытое косматой шерстью.
Появились люди: осунувшиеся мужчины с выбритыми тонзурами и в длинных черных одеяниях и похожие на призраков сестры-монахини в белых рясах и рогатых шапках. Они стояли в тенях по обе стороны атриума и молча смотрели на нас. Один из пришедших тихонько читал вслух свитки, которые мальчик-служка подносил ему, вынимая из окованного сундучка. Другой что-то писал в небольшой книжке, Третий помахивал латунной кадильницей, наполняя воздух сухим и резким ароматом ладана.
Вернулся Баптрис:
— Братие и сестрие, приветствуйте старшего администратора Сарка, который прибыл к нам по важному делу. Прошу быть с ним почтительными и оказывать любое возможное содействие.
— Что за важное дело? — спросил старый священник с книжкой, поднимая на меня пронзительный взгляд. В его переносицу были вживлены очки-половинки, с толстой шеи, словно лавровый венок, свисали молельные четки.
— Поиск данных, — ответил я.
— Для чего? — не сдавался он.
— Брат Жардон — наш архивист, уважаемый Сарк. Прошу извинить его за настойчивость.
Я кивнул Баптрису и улыбнулся старому Жардону, но не получил ничего в ответ.
— Похоже, мы с вами коллеги, брат Жардон: мы оба посвящаем себя сохранению знаний.
Он едва заметно передернул плечами.
— Я прибыл, чтобы поговорить с одним из ваших… пациентов. Возможно, он знает что-то, что поможет нам спасти миллионы жизней на Дженовингии.
Жардон закрыл книгу и уставился на меня, будто ожидая продолжения. Господин Мальтер велел нам рассказывать о пандемии как можно меньше, ибо новости о подобной катастрофе могут поднять смуту. Но сейчас мне, похоже, придется поведать чуть больше.
— Магистр войны Рингольд руководит крупной военной экспедицией в Дженовингском скоплении. Болезнь под названием Чума Ульрена поразила его солдат. Наши исследования показали, что она, вероятно, связана с другой разновидностью заразы — Терзанием, опустошившим Пиродию что-то около тридцати лет назад. Один из выживших в той эпидемии живет здесь. Если он сообщит мне что-нибудь о том инциденте, это, возможно, поможет нам найти лекарство.
