Я выдохнула. Пока набирала номер, не думала, как тяжело будет подобрать слова.
– Здравствуйте, Екатерина! Звоню по просьбе вашего мужа. Тимофея.
– Что?
Голос женщины по-прежнему был бесцветным, но в нем появилась заинтересованность.
– Он говорил, что у вас есть банковская карта, на которой лежат его сбережения. Только вы пин-код не знаете.
– Подождите! – От равнодушия Екатерина мгновенно перешла к стадии возбуждения. – А вы кто? Его любовница?
– О чем вы говорите! Какая любовница! Просто хочу вам помочь. Уважаю людей, которые даже перед лицом смерти остаются верны своей семье. К тому же Тимофей просил вам продиктовать код. Записывайте! – потребовала я, не давая Екатерине возможности опомниться.
– Хорошо, сейчас.
Голос женщины снова стал тихим. Я слышала, как она зашуршала бумажками.
Продиктовав пин-код, потребовала, чтобы Екатерина два раза произнесла его вслух и положила бумажку на видное место. А то она сейчас в таком состоянии… чего доброго, может и потерять.
Вот и все. Последняя воля погибшего выполнена. Только почему сердце сжимается от боли?
– Ваш муж очень любил вас и детей, – добавила я уже от себя, чувствуя, как горло сдавливает спазм. – Последние минуты своей жизни он смотрел на вас и улыбался.
Сбросила звонок, потому что глаза наполнились слезами. Тяжело вздохнула и всхлипнула. Нужно собираться. Босс, наверное, уже заждался в холле.
Растерянно обернулась в поисках сумки. После таких тяжелых разговоров сложно оставаться равнодушной. И… наткнулась взглядом на Фила. В пальто и с портфелем в руке босс стоял на пороге кабинета и в упор смотрел на меня.
Несколько секунд мы просто пронзали друг друга жгучими взглядами. Со стороны могло показаться, что мы действительно встречаемся. Но мы-то знали, что никто друг для друга. Директор и его сотрудница, с которой он по воле случая решил поиграть в кошки-мышки.
Меня затопила уже знакомая волна возмущения и страха. Что, если босс узнает о моем неожиданном даре? Фил, как и я, неисправимый скептик. А скептик не сможет поверить в странную историю Марфы, якобы передавшей мне дар. Я и сама до конца не верю. Как узнала, живу, будто во сне.
Привычный мир рухнул, когда я совершила виток в пространстве. Странный и необъяснимый. Не поддающийся логическому объяснению. В один миг я из обычной Ани превратилась в чужую, незнакомую мне женщину.
А если бы босс предложил встречаться по-настоящему? Воспылал ко мне любовью? Чудеса ведь случаются. Иногда. Смогла бы я ответить на его чувства? Переступить через страх возможного исчезновения? Скорее всего, нет. Поэтому встречаться вот так – самый лучший для меня вариант.
– Ани Дмитриевна, вы будете собираться? – произнес босс, и я вздрогнула, приходя в себя. – Мы, конечно, можем постоять еще, если вам так угодно, но…
Это его «но» прозвучало многозначительнее любых слов. Собралась я за пару минут. Фил предупредительно ждал в коридоре, пока оденусь.
Я вышла, взглянув на босса. Предательские руки затряслись. Из-за дрожи я не смогла быстро запереть дверь, банально не попадая ключом в замочную скважину.
Когда наконец справилась с замком, босс подал локоть. Вроде и рядом, но на расстоянии. Только сейчас я задумалась, а мог ли Фил все слышать? Мой разговор с Екатериной и последние слова. Если слышал, у него железные нервы. Потому что его логика должна бурно протестовать. А если не слышал… Значит, так тому и быть.
Декабрьский вечер встретил легким морозцем и медленно падающим снегом. Я крепче ухватилась за руку босса. Приятно идти вот так с красивым мужчиной. Фил, конечно, решил, что я боюсь поскользнуться, и посоветовал смотреть под ноги.
– Первый день зимы.
Я выставила ладонь, на которой тут же растаяло несколько хлопьев снега.
– Правда? – удивился Фил. – Действительно, первое декабря.
– Скоро Новый год, – попыталась я отвлечь босса от грустных мыслей. Что-то он сегодня неважно выглядит.
– Вы празднуете этот праздник? – нахмурился Фил.
– А вы нет?
– Нет, – он покачал головой. – Никогда не видел смысла в праздновании Нового года. Пустое время, которое страна проводит в бесполезном отдыхе.
Со стороны могло показаться, что Фил обычный зануда. Брюзжит из-за длительных праздников и вообще часто недоволен по любому поводу. Но моя интуиция кричала об обратном.
– Чаще всего мы не любим праздники, когда с ними связаны неприятные события или воспоминания. Начинаешь медленно ненавидеть этот день, – озвучила я пришедшие на ум предположения. – По собственному опыту знаю. Редко кто ненавидит день рождения, а у меня в него всегда случались неприятности. Любимая рыбка умерла, отец в аварию попал, я даже руку сломала именно в день рождения! Вначале боялась этого праздника, затем начала люто ненавидеть. Это отношение перекинулось на неделю, а затем на весь месяц.
– Интересная теория, – признал Фил.
Открыв багажник, босс достал щетку и принялся сметать снег с машины, потом откопал вторую. Закинув сумочку в салон, я с удовольствием присоединилась к чистке.
– А вам чем не угодил Новый год? – поинтересовалась я, поглядывая на босса. В черном пальто на заснеженной улице он выглядел очень стильно.
– Всем угодил, – уклончиво ответил босс, – просто не люблю.
– Будем считать, что я вам поверила.
Во время недолгой поездки Фил включил музыку погромче. Видимо, чтобы не задавала лишних вопросов. А я и не собиралась. Просто молча наблюдала за боссом. Как он злится, хмурится… Выглядел он несчастным.
– Что? – не выдержав моего взгляда, поинтересовался Фил.
Я пожала плечами.
– Ничего.
– Тогда не смотрите на меня так пристально.
– Хорошо, не буду.
Я отвернулась, изучая яркие витрины магазинов, мелькающие за окном.
Возле дома Фил остановился, пожелал счастливых выходных и умчался в ночь.
– Филипп привез? – поинтересовалась мама, хотя прекрасно все видела из окна.
Я кивнула, наблюдая, как мама радуется. Она ведь думает, что мы с Филом на самом деле встречаемся. Интересно, как она воспримет наше расставание? Фарс ведь не может длиться вечно.
– Расскажи мне о Марфе, – попросила маму, когда после ужина мы помыли посуду.
– А что ты хочешь знать?
– Какой она была? Чем жила?
Может, хоть мама поможет прояснить ситуацию с наследством?
Видя искренний интерес, она позвала меня в комнату.
– Садись, – указала на диван, а сама принесла табурет и полезла на антресоль. Выудила из глубины потрепанный альбом. – Вот, смотри!
