– Нет! Не делай этого, Робби! – Я встала, пряча перцовый баллончик в кулаке. – Тогда они победят.
Робби нахмурил лоб. Шприц у него в руке дрожал.
– Кто?
– Те, кто запер нас здесь!
Я не была уверена в своих словах, но мне достаточно было отвлечь его, чтобы успеть воспользоваться баллончиком. В помещении стало жарче, чем в сауне. Невыносимо жарко. Было сложно сосредоточиться на собственных словах.
– Они хотят, чтобы один из нас стал убийцей. Хотят превратить кого-то из нас в чудовище. Ты хочешь стать этим чудовищем?
На напряженном лбу Робби выступили крупные бусины пота.
– Они хотят, чтобы мы все сдохли! Они заперли нас тут с бомбой! – Робби большим пальцем коснулся поршня. Диего тяжело дышал, не отрывая взгляда от иглы, которая была всего в нескольких сантиметрах его кожи.
– Нет, ты ошибаешься. – Я подходила ближе, неотрывно глядя в глаза Робби. – Они проверяют нас, настраивают друг против друга, заставляют убивать друг друга. И ты попал в их ловушку! Ты только доказываешь, что беспокоишься лишь о себе! – Я перешла на крик, меня трясло. – Давай попробуем мою идею!
– Мы уже много чего перепробовали! – выкрикнула Саша, глядя на часы. – Если мы никого не убьем прямо сейчас, то умрем все.
Взбудораженный ее словами, Робби покрепче перехватил шприц и нацелился в плечо Диего. Тот испуганно распахнул глаза.
– Нет! – Я бросилась вперед, целясь перцовым баллончиком в глаза Робби, но еще не нажимая на кнопку. – Отдай мне яд.
Он вздрогнул.
– А это что за хрень?
– Перцовый баллончик, – сказала я. – И я им воспользуюсь.
– У тебя крыша поехала!
– Это не я собираюсь отравить человека!
– У меня нет другого выхода!
– Робби! Не сдавайся. Докажи, что они ошибаются. – Я отчетливо выговаривала каждое слово, изо всех сил стараясь, чтобы голос не дрожал. – Докажи, что ты способен беспокоиться о ком-то, кроме себя.
На его лице отразилась неприкрытая мука. Пытаясь защитить то, что считали правильным, мы все дошли до пределов безумия. Он хотел сохранить пять жизней. Я спорила с ним, пытаясь сохранить шесть. Но он считал, что если попытаться спасти всех, то все могут погибнуть.
Кто из нас на самом деле прав?
Внезапно он опустил руку и бросил шприц на стол.
– Проклятье!
Диего облегченно сполз на пол, Робби отпихнул к стене ближайший стул и принялся пинать его ногами. У него на шее проступил пульсирующий сосуд. С каждым ударом Робби издавал глухой утробный рев.
Зажав уши, Саша закричала:
– Что ты творишь?
– Приятель, не думаю, что убийство стула считается, – сказал Скотт.
От последнего удара стул наконец сломался. Робби рухнул на пол рядом с ним, уткнувшись лицом в колени и громко всхлипывая, словно задыхался. Все в молчании смотрели на него, потрясенные его срывом.
Я посмотрела на шприц, который лежал на столе, там, куда его бросил Робби. Иголка блестела. Я встретилась взглядом с Сашей. На долю секунды мы застыли. А потом бросились вперед.
14 дней назад
Выпускной класс, январь
– Да что с тобой не так? – Саша бросила свою тетрадь на стол передо мной, и я подпрыгнула от неожиданности.
– Тсс, – сказала библиотекарша, мисс Бëрр, глядя на Сашу из-за своего стола. Саша закатила глаза.
Я вытащила из ушей красные наушники и поставила на паузу трек, над которым работала.
– Понятия не имею, о чем ты говоришь, – прошептала я.
– Чушь, – сердито произнесла она, сложив руки на груди. – Ты избегаешь меня с премьеры. Ты по-прежнему сердишься, что я испортила ту песню? Я же извинилась…
Я посмотрела на нее, изогнув бровь. Я еще не решила, как высказать ей все, что думаю по поводу ее нападок на Прию и лжи насчет постановки пьесы. Я просто могла высказать ей все в лицо – но станет ли она слушать? Или просто начнет все отрицать? Второе более вероятно.
А потом она превратит и меня в боксерскую грушу.
Я не могла этого допустить. Я должна была придумать другой способ добраться до нее, не оставив ей ни малейшего шанса ускользнуть, а потом распустить обо мне насмешливые слухи.
Каждый раз, когда я видела ее, я вспоминала, как она смеялась над Прией, когда та выбила себе зубы. Я вспоминала, как Прия прикрывала рот рукой, охваченная болью и унижением. И я думала: «Я сделала это. Это все моя вина». Каждый раз, когда я пыталась заговорить с Прией в перерывах между уроками, или в классе, или около ее дома, она тут же уходила. Сколько бы сообщений я ей ни отправляла, она игнорировала меня. Я вся извелась, пытаясь придумать, как до нее достучаться.
Так что я хоть и не вычеркнула Сашу из своей жизни, но все же держала ее на расстоянии. Если я заставлю Сашу извиниться перед Прией и если смогу ее утешить, может, Прия снова начнет со мной общаться.
Я дернула коленом под столом.
– Дело не только в ней. Я… просто расстроена. Так что я не в настроении для вечеринок…
Саша поморщилась.
– Почему? У тебя же получилась запись, все как надо…
– Тсс! – Мисс Бëрр шикнула на нас так резко, что с ее губ сорвались брызги слюны. Библиотекарша сердито посмотрела на нас, а следом за ней в нашу сторону оглянулись и несколько человек, сидевших за соседними столами.
– Ой, да ради бога. – Саша встала и обошла стол, чтобы сесть рядом со мной, не отводя при этом взгляда от мисс Бëрр. Наклонившись поближе ко мне, она прошептала: – Запись вышла отличная. Ну, по большей части, верно? Ты подала заявление вовремя. Разве ты не этого хотела?
– Дело не в этом. Я расстроена из-за того, что случилось с Прией.
Саша наклонила голову.
– Ничего такого с ней не случилось, просто Прия – это Прия. К тому же ее зубы теперь выглядят даже лучше, чем раньше.
Саша провела языком по своим передним зубам и нахмурилась, словно осталась ими недовольна.
– Везучая, зараза.
– В том, что с ней случилось, нет никакого везения! – возмущенно прошептала я. – Ты постоянно над ней издевалась. Ты встречалась с парнем, который ей нравился, и не предупредила ее об этом.
– Эй, тут проблема не во мне. Зейн мне уже давно нравился. Это ее проблема, что она пыталась наложить на него лапы. – Я подняла брови. Значит, она действительно ревновала его к Прии. Я никогда не думала, что Зейн ей настолько нравился. Я думала, что их отношения были мимолетными.
– Неважно, – сказала я. – Ты не имела права выкладывать в общий доступ видео с ее падением.
Саша закатила глаза.
