– У тебя точно голова не кружится?
– Точно. – Она вытянула руки, чтобы убедиться, что они не дрожат. – Я съела батончик гранолы полчаса назад. – Прие не повезло – у нее была недиабетическая гипогликемия. Она постоянно жевала орехи или гранолу, иначе у нее кружилась голова и дрожали руки. По ее словам, это превращало ее в «вечно злую от голода растяпу».
Она потерла глаза.
– Может, ты просто напишешь музыку, а я под нее спланирую трюк?
– Что ж, я уже почти закончила, но мне нужно увидеть твой трюк до конца. Вот что у меня пока получается.
Я отключила наушники от синтезатора, чтобы ей тоже было слышно.
– Музыка будет легкой – воздушной и возвышенной. – Прия кивнула. Мои пальцы танцевали по клавиатуре. – В общем, мы хотим подчеркнуть ключевые моменты, но не отвлекать внимание зрителя. В финале крещендо оборвется в тишину, но я не могу точно выбрать момент, пока мы не запишем весь трюк целиком.
– Ах, это великолепно. – Она вытерла лицо рукой. – Я могу попробовать без водопада.
– Нет-нет-нет. – Я скрестила руки на груди. – Вокруг этого водопада все и строится. Я же видела, как ты раз пятнадцать попробовала. Нельзя сдаваться сейчас…
Мама постучала по открытой двери моей комнаты.
– Привет, девочки. Вам что-то нужно, а то мы с папой собираемся лечь?
О боже. Уже почти пора. Я закатила глаза, пытаясь скрыть волнение.
– К счастью, природа наделила меня талантом самостоятельно готовить попкорн в микроволновке.
Мама фыркнула.
– Ох, какая же ты у нас умная.
У нее под глазами залегли темные круги – наверняка она просидела над редактурой весь вечер. Мне всегда казалось, что она сбегает в слова, как я сбегаю в музыку, но однажды я услышала ее ссору с папой из-за того, что им приходится слишком часто тратить деньги, отложенные на пенсию, и поняла: она берет много заказов, чтобы скомпенсировать падение доходов. В прошлом году я сообщила о своем желании работать, чтобы помочь им, но мама настояла, чтобы я сосредоточилась на учебе и занятиях музыкой.
– Эй, разве вы обе не собирались сегодня на вечеринку?
Мы с Прией переглянулись.
– Ага, – сказала я. – Но сначала мы хотим разобраться с этим проектом.
– Ясно. Хорошо, только не забудь написать мне, когда доберетесь до места.
С тех пор, как умерла Мэгги, мама нуждалась в постоянных напоминаниях о том, что я еще жива, и в течение дня она то и дело звонила узнать, как у меня дела. – И если ты захочешь, чтобы я заехала и забрала вас, позвони мне, даже если будет поздно.
– Знаю, знаю. Спокойной ночи, мама.
– Спокойной ночи, дорогая. Удачи вам с этим вашим… – она посмотрела на камеру на штативе и разбросанные по комнате карты. – С тем, чем вы тут занимаетесь.
Когда она исчезла, Прия прошептала:
– Сколько нам нужно выждать?
– Может, минут пять? – мое сердце изо всех сил пыталось выскочить через горло. – Она уже помылась.
– Пяти минут хватит?
Я взглянула на телефон.
– А дольше ждать нельзя. Не знаю, сколько продлится вечеринка у Зейна. – У меня внутри всë задрожало. Дело было не только в том, что мне предстояло выступить перед всем театральным клубом, – я никогда раньше не была на настоящей вечеринке старшеклассников, не говоря уже о такой, где собираются самые популярные ученики. Меня пронизывала смесь волнения и восторга.
Надев куртку, я перекинула сумку через плечо.
– Так, сначала я заберу ключ из папиного стола. Потом проберусь в гостиную и стащу бутылку. А ты сторожи у лестницы и начинай кашлять, если родители откроют дверь. Потом мы выйдем через заднюю дверь.
– Ясно.
– А, подожди. – Я схватила со стола свою новую колоду «Карт против человечества» на случай, если Робби не шутил насчет своего желания поиграть. У меня сжался желудок… и не только от волнения. – Вот теперь я готова.
Мы прокрались наверх, и я махнула Прие рукой, чтобы она встала у лестницы, а сама пробралась в папин кабинет. В темноте я медленно подошла к его столу, вытянув руки. Пульс грохотом отдавался в ушах.
Осторожно, чтобы не издать ни малейшего звука, я выдвинула ящик стола. Внезапно что-то с глухим стуком шлепнулось о пол слева от меня. Вскрикнув, я отпрыгнула назад. На меня уставились два сверкающих глаза.
– Варежка, – прошептала я. Кот спрыгнул с книжной полки. – Глупый котик. – Я погладила его по голове, и он с урчанием принялся крутиться вокруг моих ног.
Подсвечивая себе телефоном, я быстро спрятала в карман нужный ключ и прокралась в гостиную, по пути кивнув Прие. Широко открыв глаза, она кивнула в ответ. Из спальни родителей, расположенной на первом этаже, доносились приглушенные голоса. Я прокралась в гостиную, слабо освещенную светом уличных фонарей, проникавших сквозь шторы, и отперла шкафчик со спиртным.
Когда я открыла дверцу, петли заскрипели так сильно, словно ими целую вечность никто не пользовался. В ту же секунду Прия зашлась в приступе кашля, подавая мне предупреждающий знак. Я застыла. О боже. Родители услышали шум? «Вот я и попалась», – подумала я. Снизу донесся папин голос:
– Все в порядке?
Как я это объясню? От страха у меня закололо пальцы.
– Ага, в полном порядке! – откликнулась Прия, каким-то образом ухитрившись сохранить совершенно ровный голос. – Просто слюной подавилась. – Она еще раз демонстративно кашлянула. – Вот за водой пошла.
– Хорошо, понятно. Ночи, детишки. – На лестнице стало светлее, когда папа щелкнул выключателем в ванной, а затем снова потемнело, когда он закрыл дверь.
Прия заглянула в гостиную.
– Быстрее! – прошептала она.
Я схватила первую попавшуюся бутылку, до которой дотянулась, и кинула ее в сумку – театральному клубу придется довольствоваться тем, что есть, – заперла шкафчик и вернула ключ в ящик стола. Мы с Прией вышли из дома через кухню и направились к нашим велосипедам.
Зейн жил всего в нескольких кварталах от нас, в обычном трехэтажном доме в колониальном стиле, с идеально подстриженными кустами, украшавшими газон, и старым ржавым баскетбольным кольцом в конце подъездной дороги. Сквозь переднюю дверь пробивался грохочущий рэп. Я написала маме сообщение, известив ее, что наши велосипеды по дороге никого не убили, а Прия позвонила в дверь.
– Кого я вижу. – Саша открыла дверь, и ее улыбка мгновенно меня успокоила. – Я и не ждала уже, что вы доберетесь.
Я заглянула ей за спину и увидела пустую прихожую.
– А где все? – спросила Прия. Словно в ответ, откуда-то из коридора донесся смех.
– Внизу.
– Ах. – Переступив с ноги на ногу, я сглотнула, не зная, что делать дальше. Я сунула руку в сумку, собираясь вытащить бутылку, но Саша тут же наклонилась вперед и схватила меня за запястье.
