– Разумеется, мсье, – согласился француз.
Карлос чуть виновато посмотрел на Марину и протянул ей руку. Марина торопливо сунула ему свою сумочку.
– Здесь двести пятьдесят фунтов в туристических чеках. По-моему, есть еще несколько фунтовых купюр, правда, я не знаю точно, сколько именно.
Карлос извлек несколько банкнот из кармана, пересчитал их и положил перед Бюссаком.
– Чеки моей жены – в фунтах, – сообщил он. – Вы знаете обменный курс?
Бюссак достал из лежавшей на столе папки какую-то карточку.
– Вот тарифы, которые я предоставлял вчера, – ответил он. – Надеюсь, вы не станете спорить по поводу того, что они несколько ниже, чем в городе.
– Мы согласны на любые условия, – вежливо ответил Карлос.
Марина подписала половину своих дорожных чеков и передала Карлосу, который, в свою очередь, протянул их хозяину аэропорта. Тот сложил их аккуратной стопочкой рядом с банкнотами Карлоса на бювар, после чего снял телефонную трубку. Состоялся довольно долгий и не совсем доброжелательный разговор о том, какой самолет необходимо задействовать для полета, кто поведет его и когда машина будет готова к вылету. Марина на какой-то миг испугалась, что все может в любую секунду сорваться. Затем мсье Бюссак положил трубку и с ангельской улыбкой на лице произнес:
– Самолет будет готов через двадцать минут. Не желают ли мадам и мсье отпраздновать полет, пока придется подождать? В нашем баре имеется богатый выбор шампанского.
Карлос заплатил за шампанское, большую часть которого в конечном итоге выпил сам же Бюссак.
Когда же они в сопровождении мсье Бюссака подошли к самолету, Марине показалось, что Карлос никуда не торопится. Они неспешно поднялись по трапу и даже на мгновение остановились, чтобы попрощаться с владельцем аэропорта, и в этот момент Марина увидела, как к воротам приближается какая-то серая машина, и вся сжалась от недобрых предчувствий.
Она приветливо помахала рукой мсье Бюссаку и, наклонив голову, прошла в салон самолета. Люк закрылся, двигатели заработали, и самолет медленно покатился по взлетно-посадочной полосе.
Марина посмотрела в иллюминатор. Серая машина остановилась возле одного из домиков. Из нее вышли двое мужчин. Марине показалось, что это те самые люди, которые ночью приходили в ее гостиничный номер в Лиссабоне. Она буквально кожей ощущала исходящую от них опасность. Марина боязливо поежилась и протянула руку к сидящему рядом с ней Карлосу.
– Все в порядке, дорогая, – успокоил ее тот. – Я уверен, что Бюссак непременно сдержит свое слово.
– Ты думаешь, он и вправду не обманет?
– Характер у него не сахар, но, как мне касается, он порядочный человек. Он взял наши деньги и дал слово Чести. Не думаю, что он его нарушит.
– А вдруг они предложат ему больше?
– Сомневаюсь, – ответил Карлос. – Они скорее попытаются запугать его, но Бюссак не из пугливых.
– Наверное, ты прав, – согласилась Марина. – Как уязвимы французы, когда дело касается сердечных привязанностей!
– Как уязвимы мы все, – усмехнулся Карлос. Марина на мгновение положила голову ему на плечо; само его присутствие приносило успокоение. Звук мотора завораживал. Пилот сидел впереди; его уши были закрыты, и он не мог слышать, о чем они говорили. Они были одни над всем миром.
Вскоре они уже летели над облаками. Освещенные первыми лучами солнца, в пустоте, где ничего не имело значения, кроме них самих.
– Что же мы будем делать, когда прилетим в Лиссабон? – мечтательно спросила Марина.
– Все зависит от того, найду ли я Педро. Уверен, там меня будет ждать сообщение, – сказал Карлос. Марина словно окаменела.
– Ты хочешь сказать, что тебе, возможно, придется сразу уехать?
– Ты же знаешь, так надо. – Если нет, то я – человек, у которого нет страны и нет цели в жизни, – с горечью произнес Карлос.
Взглянув на выражение его лица, Марина поняла: он снова забыл о ней.
Глава 11
Пилот повернул голову:
– Через несколько минут захожу на посадку. Мадам, мсье, пристегните ремни.
Карлос перегнулся через Марину, помогая ей пристегнуться. Марина избегала смотреть ему в глаза. Совершив над собой усилие – потому что чувствовала, что вот-вот разрыдается, – Марина спросила:
– Что мы будем делать, когда прилетим?
Карлос откинулся в кресле.
– Я уже пытался строить кое-какие планы. Очень многое зависит от того, будет ли нас ждать Педро.
– Он не мог знать о нашем прилете, – удивилась Марина;
– Мы с ним договорились, что, если наш замысел провалится, Педро через неделю вернется в Лиссабон.
– Ты не говорил мне об этом.
– Я старался об этом не думать, – ответил Карлос. – И даже себе не хотел признаваться в том, что нас может ожидать провал.
– Бедный Карлос, – еле слышно произнесла Марина.
Она протянула руку, чтобы дотронуться до его руки, но затем передумала. – А что, если Педро не будет нас там ждать, что мы тогда будем делать?
– Отправимся в какую-нибудь неприметную гостиницу на побережье.
– Тогда первое, что нам нужно будет сделать, – это купить себе сумки или чемоданы, – сказала Марина. – Я слышала, что в гостиницах всегда с подозрением относятся к постояльцам, которые прибывают без чемодана.
Карлос немного отстранился, чтобы посмотреть на нее, и улыбка смягчила суровое выражение его лица.
– Ты очаровательна.
Ей хотелось верить ему, хотелось услышать новые его признания, но вопрос, который не давал ей покоя, все же сорвался с ее губ.
– А потом? После того, как мы спрячемся среди туристов и тебе удастся связаться с Педро, что тогда?
Карлос отвернулся. Лицо его приняло суровое и бескомпромиссное выражение.
– Ты сама знаешь ответ, – хмуро произнес он. Марина знала, что ей не следовало задавать этот вопрос. Но все ее существо восставало против неизбежности разлуки. Она готова была умолять, готова была спросить его – неужели эти полные опасности дни и ночи, проведенные вместе, ничего для него не значат? Неужели их поцелуи, такие страстные, были для него всего лишь интрижкой? Однако гордость не позволила ей спадать ни слова. К глазам подступили слезы, а в горле застрял комок.
– Идем на посадку, – объявил пилот.
Марина поймала себя на том, что пытается представить, какие банальности они будут говорить друг другу на прощание. «Спасибо за приятно проведенное время»?
Она подумала о Лондоне, Нью-Йорке, Париже; о бесконечных вечеринках, пустой болтовне; перемещениях с места на место. Вся ее прошлая жизнь казалась ей нереальной и абсолютно бессмысленной.
