Бегство по грязным парижским крышам вряд ли пошло ему на пользу. Руки также были грязны. А ведь она наверняка машинально дотрагивалась ими до своей белой блузки.
Марина стояла, глядя в зеркало и не веря своим глазам. Затем вспомнила, что Карлос видел ее в таком виде. Что же он мог о ней подумать?
Она сняла с головы платок и причесала волосы, радуясь тому, что успела вымыть их во время недолгого пребывания в доме номер пять на рю де Дюпон. Она припудрила нос, подкрасила губы и почувствовала себя намного лучше. А вот за свои грязные руки Марине было ужасно стыдно, поэтому она направилась в грязную, неубранную кухню, чтобы посмотреть, нельзя ли там найти воды.
Она с надеждой повернула кран, но, услышав бульканье, поняла, что бак с водой – где бы тот ни находился – пуст. От легкого ветерка дверь фургона захлопнулась, и в нос ей ударил неистребимый запах грязи. Она со злостью снова распахнула дверь и тут увидела Карлоса, с видом победителя направлявшегося к их фургону. Через плечо у него был переброшен завернутый в целлофан матрас. Второй матрас нес Люк.
На Карлосе была рубашка с короткими рукавами. Пиджак он снял и нес его на согнутом локте. Он что-то говорил Люку и смеялся. Марина при этом почему-то ощутила себя одинокой и никому не нужной.
Было похоже, что Карлос уже успешно приспособился к цирковой жизни, привык к обману, к которому был вынужден прибегнуть, дабы сыграть роль, созданную его воображением. На какую-то долю секунды Марина мысленно представила себе, как они с ним спорят; как она ругает Карлоса за его самоуверенность и авантюризм, а он ее за то, что она отказывается использовать наилучшим образом эту почти невозможную ситуацию.
В этот момент позади Люка она заметила маленькую девочку-цыганку с длинными волосами. На девчушке было старое потрепанное платьице; маленькой худой ручонкой она сжимала дужку большого, нового оцинкованного ведра. «Он и впрямь не шутит, – подумала Марина. – Он хочет, чтобы я дочиста отмыла этот свинарник. Как бы не так! Я ухожу отсюда – причем немедленно – и отправляюсь прямо домой!» И она захлопнула дверь вагончика, исполненная решимости не разговаривать с Карлосом в присутствии Люка и ребенка. Она услышала, как они подошли к другому концу вагончика; до нее донесся голос Карлоса, веселый и непринужденный.
– Положите матрасы на траву – нам не нужно, чтобы они испачкались, прежде чем мы расстелим их на кроватях. Спасибо тебе, Лена, за то, что принесла ведро. С первой своей получки я обязательно куплю тебе конфет.
Марина услышала, как девчушка радостно хихикнула. Затем стукнула кухонная дверь, и Карлос, наклонив голову, прошел сквозь низкий дверной проем и направился к ней.
– Вот новые матрасы, – весело произнес он. – Вёдро, щетки и мыло я тоже принес. Надеюсь, больше нам ничего не нужно?
Он говорил с улыбкой, но губы Марины были недовольно поджаты. Она смотрела на него с вызовом, но прежде чем успела вымолвить хотя бы слово, Карлое шагнул к ней и заключил в объятия.
– Дорогая, я так долго ждал этой минуты, – произнес он.
Не успела она пошевелиться, не успела что-либо сказать в ответ, как он прижался губами к ее губам. Марина ощутила силу его рук, жадную настойчивость его поцелуя, и солнечный свет стал таким ослепительно ярким, что ей пришлось закрыть глаза. Марина забыла о том, что они во Франции, забыла о том, что стоят посреди грязного циркового вагончика. Она ощущала лишь неописуемое блаженство. Разве ей когда-либо снилось нечто подобное? Ее охватил такой восторг, что ей показалось, что окружающий мир исчез. Она ощущала лишь сильные руки Карлоса, его губы, близость его тела. Его поцелуи становились все более пылкими и требовательными, он обнимал ее одновременно и нежно, и властно. Он был завоевателем, потому что женщина, которую он любил, сдавалась его напору.
– Я люблю тебя! О боже. Как я люблю тебя. – Он повторял эти слова снова и снова, целуя ее глаза, щеки, уши, крохотную жилку, которая билась у самого горла, затем снова ее губы. – Я люблю тебя. Я хочу тебя. Я думал, что нам вообще никогда не удастся остаться наедине.
Наконец она, задыхаясь, отстранилась от него. На ее щеках горел румянец, глаза радостно сияли.
– О, Карлос! Я люблю тебя!
– Повторяй эти слова снова и снова. Я хочу постоянно их слышать. Ты мне еще не говорила этих прекрасных слов. – И Карлос рассмеялся счастливым смехом. – Ты такая милая. Я обожаю твой вздернутый носик, обожаю твои огненные локоны.
– Скажи это еще раз, – прошептала Марина.
Он снова обнял ее.
– Меня ждет работа, – сказал он.
– Неужели? – Марина обиженно всхлипнула. – Ты же не собираешься надолго покинуть меня? Верно?
– Я только схожу покормить лошадей, – успокоил ее Карлос. – Там у них за главного один венгр – он неплохой парень. Сказал, чтобы я пришел через полчаса. Кажется, мне уже пора. – Он посмотрел на часы. – Ну, я пошел. Не хочу, чтобы меня уволили в первый же день.
– Но, Карлос, нам нужно срочно поговорить, мы должны…
– Я вернусь быстро, как только освобожусь, – сказал Карлос. – И кстати, попроси кого-нибудь из детей принести из деревни все, что тебе нужно. Только не ходи туда сама. Детишки за пару франков выполнят любую твою просьбу. Пусть купят зубные щетки, мыло, полотенца и, конечно же, пижаму для меня и ночную рубашку для тебя. – Карлос поклонился и поцеловал Марину, прежде чем она успела что-либо возразить. Затем он достал из кармана несколько банкнот и сунул ей в руку. – Обещаю, я вернусь очень скоро, а потом мы с тобой все здесь уберем. Я люблю тебя, дорогая!
С этими словами он развернулся и вышел из вагончика. Марина осталась стоять, ошеломленная, с французскими деньгами в руке, провожая Карлоса почти изумленным взглядом. Через окно она увидела, как он бежит в направлении большого шатра.
– Чем могу вам помочь, дорогая?
Раздавшийся за ее спиной голос вывел Марину из состояния задумчивости, и она вздрогнула. Прислонившись к дверному косяку, стояла невысокая черноволосая женщина с маленьким ребенком на руках. Еще одна цыганка, решила Марина, прежде чем ответить ей:
– Вы из Англии?
Женщина утвердительно кивнула:
– Верно. Мы с моим муженьком уже более трех лет работаем в цирке.
– Чем же занимается ваш муж? – поинтересовалась Марина…
– Обезьянами, – ответила незнакомка. – Он просто помешался на них. Всю жизнь дрессирует обезьян, как когда-то его отец. Честно говоря, я ими не интересуюсь. – Женщина умолкла, затем начала снова: – Я тут слышала, что ваш муж работает с лошадьми. По-моему, эта работа куда лучше.
– Да, полагаю, что это так, – ответила Марина. Она заметила что вокруг вагончика собрались еще несколько людей. Почти все они были цыгане, и Марина сделала вывод, что.Альфред Джонсон предпочитает представителей этого бродячего племени; так как они в отличие от прочих жителе Англии привычны к постоянным разъездам.
