– Мне показалось, она рада тебя видеть, – заметила Марина.
– Я очень любил ее, – ответил Карлос. – Думаю, самым счастливым временем в моей жизни были годы в Сорбонне. Мои академические результаты были довольно плачевными, зато я неплохо научился говорить по-французски. – Они дошли до площадки третьего этажа. Карлос остановился. – Вот ванная, – сказал он. – Только не пугайся, ее ни разу не красили с тех пор, как я уехал отсюда.
Ванная комната оказалась крошечной душной каморкой со старинной, в пятнах ржавчины ванной. Вода нагревалась газовой колонкой, которая выглядела ровесницей Великой французской революции.
– Найдется здесь чистое полотенце? – спросила Марина.
– Сейчас принесу, – ответил Карлос. – Как только заведу нашего старого доброго «Мула». Комод с бельем чуть дальше по коридору. Maman пребывает в уверенности, что у нее в доме все надежно заперто и никто не может ничего открыть без ее ведома. Однако есть особый способ повернуть ручку – мы все о нем прекрасно знали и могли, когда нужно, вытащить из комода полотенце.
Карлос произнес последнюю фразу совсем как юнец, с какими-то проказливыми, горделивыми интонациями, и Марина на мгновение отчетливо представила себе его радостно бегущим домой после занятий в университете. Жаль, что она не была знакома с ним раньше, до того, как темное облако опасности окутало его жизнь.
– Карлос, – быстро произнесла она, – скажи мне, пожалуйста.
В эту секунду в колонке с ревом зажегся газ, и ее слова потонули в грохоте работающего нагревательного устройства. Карлос забавно отскочил назад, словно пытаясь избежать роковых последствий взрыва бомбы.
– Горит! – победно воскликнул он, перекрывая шум. Из крана в ванну полилась тонкая струйка воды.
– Подожди минут десять, – прокричал Карлос, перекрывая шум включенной колонки. – Я попытаюсь найти поблизости комнату, чтобы ты могла переодеться.
Он поспешно вышел из ванной и принялся открывать в коридоре двери то справа, то слева, а затем крикнул:
– Марина, я нашел!
Она направилась в направлении его голоса и обнаружила своего спутника в маленькой, узкой, как пенал, комнатушке, где стояла железная кровать и на полу возле нее лежал кусок ковровой дорожки. Здесь же стоял комод, у которого отсутствовала одна ножка. Вместо нее был подставлен кирпич.
– Эта комната пустая, – пояснил Карлос. – Можешь переодеться здесь, а затем пройти в ванную в своем плаще.
Марина открыла было рот, чтобы что-то сказать, но передумала.
– Я понимаю, что внешне все это не слишком приятно, – сказал Карлос, – но никто из тех, кто когда-либо здесь останавливался, ни за что не променяет дом номер пять по рю де Дюпон на отель «Ритц».
Карлос исчез, не успев договорить, и скоро вернулся с маленьким зеленым полотенцем.
– Слава богу, я еще не забыл, как обращаться с замком, – с забавной гордостью произнес он.
Марина с улыбкой взяла у него полотенце. Когда Карлос вышел, она посмотрела на себя в осколок зеркала, стоявшего на каминной решетке, и пришла в неописуемый ужас: усталая, растрепанная, руки грязные, костюм помятый… Марина закрыла дверь и начала раздеваться. Через полчаса, освеженная, Марина спустилась в кухню.
Ее волосы были еще чуть влажными – красивые локоны огненно-золотистого оттенка. Лицо умытое, глаза и губы подкрашены. Хотя юбка и блузка оставались мятыми, Марина чувствовала себя превосходно.
Ведомая запахом свежеприготовленной пищи, она легко отыскала кухню и, войдя, увидела Карлоса за столом. Он о чем-то оживленно беседовал с Maman. Та выкладывала на тарелки омлет – изумительно легкий, с золотистой корочкой и, очевидно, рыхлый изнутри.
Увидев Марину, Карлос поспешно вскочил и пододвинул ей стул.
– Приди ты секундой позже, – сказал он, – я бы начал завтракать без тебя. Я только что предупредил Maman, что проголодался так, что готов съесть целого слона.
– Говорите по-французски! – приказала Maman с шутливой строгостью в голосе.
Карлос и квартирная хозяйка громко расхохотались. Марина поняла, что это старая шутка: студенты были обязаны говорить по-французски, чтобы пополнить свой словарный запас.
Омлет оказался превосходным. Так же как и чашка крепкого черного кофе, свежий французский батон и большие куски желтого масла.
– После еды все воспринимается по-другому, – со вздохом произнесла Марина. – Мне уже не страшно, все тревоги и волнения позади.
В следующую секунду дверь открылась и в кухню заглянул молодой человек с острой бородкой.
– Жак! – воскликнула Maman. – Где тебя носило? Откуда ты приехал?
– Я не знал, что у тебя гости, – начал было Жак. Однако, увидев, кто именно сидит за столом, воскликнул; – Карлос, дружище!
Последовали рукопожатия и похлопывания по спине. Maman с гордым видом стояла рядом, словно это она организовала эту встречу на радость обоим мужчинам.
Марину и Жака представили друг другу. Про себя Марина решила, что Жак похож на настоящего жулика. Ему, конечно же, не стоит доверять ни в коем случае.
– Поешь что-нибудь, сынок? – спросила Maman. Жак покачал головой:
– Я не голоден. Но если в доме найдется приличное вино, то я с удовольствием выпью стаканчик.
Maman достала из шкафа бутылку красного вина. Жак залпом выпил пару стаканов, не прекращая рассказывать Карлосу о том, что очень скоро разбогатеет.
– Сейчас у меня на примете есть одна вещь, – доверительно произнес он. – Это – изобретение одного моего друга. Прибыль мы собираемся поделить пополам.
– Что за изобретение? – поинтересовался Карлос.
– Это глушитель, который подходит почти ко всем самолетам, – ответил Жак.
– Над этой проблемой работают очень многие и давно, – заметила Марина. – Но, насколько мне известно, еще ни одна из авиакомпаний не нашла решения.
– Ну, я его нашел, – заверил Жак. Допив вино, он с беспокойством посмотрел на мать. – В этом доме у кого-то возникли проблемы?
– Мне об этом по крайней мере ничего не известно, – ответила та. – А в чем дело?
– Во дворе я заметил парочку ребят, их вид мне не очень понравился, – сказал Жак. – Когда я проходил мимо них, они что-то спрашивали у консьержки в доме Бернара. Вот я и решил, что они вполне могут заглянуть и к нам.
У Марины перехватило дыхание. Карлос вскочил на ноги и быстро спросил у Жака:
– Как они выглядели?
– Какие-то иностранцы, определенно не французы. Это единственное, в чем я уверен, – ответил Жак.
– Какой же я глупец! – воскликнул Карлос. – Мне следовало догадаться, что они будут ожидать, что я обязательно приду сюда. Им может быть известно, где я жил в годы моей учебы в Париже.
