- Какая ситуация в городе? - спросил Дрого.
- Очень плохой, сэр. Красные стрелки взять дворец и сенат.
- Может быть, мне стоит пойти в посольство? - Дрого задал этот вопрос себе, но Маниу ответил:
- Посольство закрывать! Все уехать. Я ходить узнавать о хозяин. Там никто, только привратник - очень бояться!
Дрого сжал губы, осознав, что дело плохо. Ведь он рассчитывал, что в случае необходимости посол поможет ему. Теперь он очень жалел, что сразу по приезде в Ампьюлу не пошел в посольство.
Маниу вышел на кухню за кофейником. Он начал наливать кофе в чашку Дрого, когда в комнату вошла Текла.
На ней было то же самое платье, что и вчера. Одеваясь в спешке, она плохо уложила волосы, связав их на затылке шелковым шарфом. Дрого подумал, что шарф сильно смахивает на мужской шейный платок и догадался, что она нашла платок в комоде его брата.
- Я надеюсь, что мне тоже дадут поесть, - сказала Текла в то время, как Дрого поднялся из-за стола.
- Маниу позаботился об этом, - ответил Дрого.
Маниу опустил кофейник и, как только Текла уселась за стол, взглянул на нее. Он сделал это почти машинально, но вдруг замер. Дрого догадался, что Маниу страшно смущен.
- Ваше высочество! - воскликнул Маниу по-козански. - Это действительно ваше королевское высочество?
Текла побледнела от страха. А Дрого жестко произнес:
- Да, Маниу, это она, и нам нужна твоя помощь. Но сначала принеси завтрак.
- Да, сэр, конечно, завтрак, - пробормотал почти беззвучно Маниу и поспешил на кухню.
Дрого передал Текле чашку кофе и заметил:
- Я удивлен, что Маниу узнал вас. Ведь вчера вечером вас, похоже, не узнал никто.
- Я думаю, он видел меня на официальных церемониях, которые, как правило, проходят в этой части города.
- А туда, куда мы попали вчера, вам не разрешалось выезжать иначе как в карете, - как бы про себя отметил Дрого. - Хорошо. Но теперь, когда я знаю, кто вы, нам придется соблюдать предельную осторожность.
- Вы имеете в виду… что революционеры… могут убить меня? - спросила Текла.
- Во всяком случае, они наверняка вас арестуют, - отозвался Дрого.
- Тогда мне лучше… остаться у вас… здесь меня не найдут.
Дрого размышлял о том, что сказать ей на этот счет, но тут вошел Маниу со второй тарелкой.
Он поставил яичницу с беконом перед Теклой и, прежде чем отойти, низко поклонился.
- Подожди минутку, Маниу, - обратился к нему Дрого. - Я привел принцессу сюда вчера вечером, потому что революционеры и солдаты устроили на улице перестрелку. - Он остановился, затем продолжил: - Теперь нам надо решить, куда отправить ее высочество, чтобы она была в безопасности. - Он говорил медленно, чтобы Маниу его хорошо понял, и тот в ответ кивнул. - Я предлагаю вот что: сначала ты поточнее узнаешь, что происходит в округе, а затем, после обеда, когда большинство людей отдыхает, мы сможем отвести принцессу в безопасное место. А может быть, сделаем это, когда стемнеет.
Говоря так, он думал, что лучше всего ему покинуть Козан сегодня вечером. Если бы ему удалось решить, куда отправить Теклу, он мог бы подумать о том, как спастись самому.
- Я выяснять, - сказал Маниу и ушел, оставив их одних.
Перед тем как уйти, он поставил на стол поджаренный хлеб, масло, джем и мед. Дрого подумал, что Маниу приготовил типично английский завтрак по его вкусу. Несколько месяцев он не ел ничего вкуснее.
Текла, видимо, тоже сильно проголодалась, потому что, лишь прикончив все, что было у нее на тарелке, она, отпив из чашки кофе, сказала:
- Вам будет трудно найти место… куда меня отвести.
- Почему вы так говорите? - спросил Дрого.
- Потому что я знаю: как только началась революция, все папины придворные поспешили в свои загородные резиденции. - Она вздохнула и добавила: - Они не так глупы, чтобы оставаться в Ампьюле и ждать, пока их убьют или посадят в тюрьму.
Дрого был вынужден признать правоту ее замечания, однако продолжал настаивать:
- Но ведь где-то должно быть безопасно. Может быть, в монастыре или в доме архиепископа?
- Они слишком боятся революционеров и не позволят мне… остаться у них легально.
- Вы уверены в этом?
- Когда заходил разговор о революции, архиепископ всегда заявлял, даже несколько подчеркнуто, что в такой ситуации церкви лучше всего оставаться нейтральной.
Дрого вздохнул:
- Это осложняет дело.
- Поверьте, мне очень жаль, что дело обстоит именно так, - сказала Текла. - Но я стараюсь ясно и четко все продумать и представить себе, как в подобной критической ситуации поступила бы мама. Вы должны признать, что ситуация действительно… критическая.
- Безусловно, - согласился Дрого. - Конечно, я сделаю все, что в моих силах, чтобы спрятать вас в надежном месте, но мне необходимо уезжать, и вы не должны мне препятствовать.
- Почему? - спросила Текла. Он поколебался немного, потом честно ответил: - По причинам, о которых я не могу говорить. Они касаются моей собственной страны.
- Я поняла, - отозвалась она. - Я просто подумала, что, рассказывая о своей экспедиции в Афганистан, вы называли несколько иную цель поездки.
- Что вы имеете в виду?
- Я знаю, что это секретная миссия, и вы не можете говорить о ней. Но я слышала, как некоторые англичане рассказывали маме о притязаниях России на Индию, и догадываюсь, что там, на границе, они доставляют немало неприятностей, равно как и… здесь.
- Вам следует поостеречься, - сурово сказал Дрого. - У русских длинные уши, и каждое неосторожное слово может стоить жизни.
- Я постараюсь… - пообещала Текла. - Теперь я понимаю, почему вам придется… оставить меня.
Она была так прекрасна, что при этих словах Дрого не выдержал и накрыл ее руку своею.
- Я обещаю, что не оставлю вас до тех пор, пока вы не будете в безопасности, - сказал он.
Он почувствовал, как задрожали ее пальцы, взгляды их скрестились, и они уже не в силах были отвести глаза друг от друга.
Когда завтрак был окончен, Дрого вышел в кухню поговорить с Маниу, но она уже была пуста. Он понял, что слуга ушел в город на разведку. Пора было подняться наверх и собрать вещи.
Но сначала, убедившись в том, что поблизости никого нет, они с Теклой пошли посмотреть на коня. Дрого чувствовал себя виноватым, что не наведался к нему вчера, после того как проспал целый день. Но он был уверен, что Маниу позаботился о его четвероногом друге. И действительно, Маниу сделал все как нельзя лучше.
За домом был двор с небольшой, на две лошади, конюшней. На полу лежала свежая солома, в яслях - корм, в ведре - вода.
