«Подсчет машин на больничной парковке давался мне лучше».
– Вот и пришли, – сказал Пол, когда мы добрались до корпуса № 4, отдельно стоящего домика, к которому вела широкая дорожка.
Не успел Пол коснуться дверной ручки, как дверь открыла Ма.
– Ты здесь! Привет, малыш! – Она наклонилась, сжала мои щеки ладонями и смачно чмокнула меня в лоб. – О, боже мой, не могу дождаться твоей реакции, идем скорее, посмотришь.
– Что происходит? – спросил Пол, когда Миранда чмокнула его в щеку.
– Дрейки снова решили все вопросы, – воскликнула Ма. Глаза ее сияли. – Посмотри на свой новый дом, Уэс, малыш! Идем!
Я покатил свое кресло через порог и оказался в большой гостиной с паркетным полом. В доме пахло свежей краской.
Виктория и Аллен Дрейки вышли мне навстречу.
– Добро пожаловать домой, Уэс, – сказала Виктория, неловко взмахивая руками. Она подалась вперед, замерла, снова шагнула ко мне, опять остановилась и наконец, решившись, наклонилась и чмокнула меня в щеку. – Выглядишь потрясающе. Правда, он выглядит замечательно?
– Рад тебя видеть, Уэс. – Мистер Дрейк протянул мне руку, и я рассеянно ее пожал, глядя мимо него.
Коннор стоял возле сияющих кухонных шкафчиков, прислонившись к мраморному столу; он был одет в синюю футболку и джинсы, а в руке держал бутылку пива.
На его левую руку был надет фиксатор. Коннор как раз делал большой глоток, когда его взгляд упал на меня. Мгновение мы смотрели друг на друга, а потом он отвел глаза.
Я продолжал на него смотреть. Когда я видел его в последний раз, Коннор неподвижно лежал на земле, его глаза были полуприкрыты, мы оба были перепачканы кровью и пеплом, вокруг гремели взрывы, раздавались крики и вопли гибнущих людей. Тогда я подумал, что мой лучший друг умер. Меня подстрелили, я потерял сознание, и моей последней мыслью было: Коннор мертв.
Но вот он, прямо передо мной, стоит на своих двух ногах, его глаза открыты.
– Кон… – Мой голос прозвучал хрипло от внезапно подступивших к горлу слез. Мне понадобилась вся сила воли, чтобы не заплакать.
– Коннор, малыш, – проговорила Ма и нервно рассмеялась. – Подойди же и поздоровайся, ради всего святого.
Я предположил, что она больше не винит Коннора за мои раны – учитывая, что Дрейки оплатили такой замечательный дом, у нее, вероятно, нет сил на них злиться.
Коннор поставил бутылку на стол и медленно прошел из кухонной зоны в гостиную. Я задрал голову, когда он подошел ближе и навис надо мной.
– Привет, – сказал он.
– Привет, – ответил я.
Мы посмотрели друг другу в глаза, и глубокая связь, выкованная в Сирии, сработала, как телеграф. Боль, страдание, вина и злость одновременно промелькнули в его глазах; раньше в них искрился только смех, но теперь они глядели мрачно и налились кровью.
– Вы оба через многое прошли, – сказала Виктория, разрывая тяжелое молчание. – Но теперь у вас будет много времени, чтобы наверстать упущенное. – Идемте. Давайте покажем Уэсу его комнату.
– Этот дом наш? – спросил я Коннора.
– Ага, – с горечью ответил он. – Так что мы можем продолжить прямо с того места, где закончили. До того момента, как я все прогадил, вступив в армию.
– Коннор, – тихо проговорил мистер Дрейк.
– Отец. – Коннор скопировал отцовский тон, потом издал суховатый смешок. – Что-то голова разболелась. Пойду прилягу.
Он вернулся к кухонному столу, забрал свое пиво и удалился широким шагом по широкому коридору, приспособленному для передвижения кресла-коляски. Громко хлопнула дверь.
– По словам врачей, Коннор страдает от посттравматического синдрома, – пробормотала миссис Дрейк. – Мы обеспечиваем ему лучшее лечение. И, если тебе что-то понадобится, Уэс, только скажи. – В ее глазах заблестели слезы,
Она смотрела вслед ушедшему сыну. – Мы хотим для вас обоих только лучшего.
– Ну, разве не удивительно? – спросила Ма. – Только посмотри на это место, Уэс. – Они не постояли за ценой.
– Миранда… – начал было Пол, но Ма только отмахнулась.
– Ну же, дорогой. Оглядись тут. Здесь всё устроено специально для тебя.
Моя мать и Дрейки устроили мне экскурсию по дому и прилегающей территории: действительно, всё здесь было переделано так, чтобы человеку в инвалидном кресле было как можно удобнее. Все водопроводные краны в ванных и в кухонной зоне располагались не выше метра от земли. Морозильная камера холодильника располагалась не вверху, а внизу. Полка с чашками для Коннора висела выше, а моя ниже. Моя ванная комната была просторной, на каждой стене закреплены поручни, чтобы мне было удобнее пользоваться ванной и туалетом.
– Посмотри, – вещала Ма, ведя за собой остальных, дабы показать всем мою спальню. – Они и впрямь денег не считали.
В комнате было много свободного пространства, два невысоких книжных шкафа вместо одного высокого, а на гигантской кровати лежала огромная подушка-валик.
– Это чтобы предотвратить пролежни, – пояснила миссис Дрейк. – А вот это действительно кое-что необычное.
Она взяла со стула возле окна нечто, похожее на электрическое одеяло: от него тянулся длинный шнур, на конце которого болтался маленький планшет.
– Это специальное одеяло, – пояснила она. – Новейшая немецкая технология. Ты укутываешь им ноги, пока смотришь телевизор или отдыхаешь, и оно посылает электрические импульсы, которые помогают улучшить кровообращение. Благодаря этому мышцы ног не будут… В смысле, это помогает поддерживать мышечный тонус.
– Ну, разве не чудо? – прокаркала Ма. – Этого одеяла еще даже в продаже нет, его привезли специально для тебя. Здесь всё устроено специально для тебя, малыш.
Я медленно кивнул, вес этого дорогущего дома, отремонтированного на заказ, а также вся его обстановка давили на меня, пока мы перемещались обратно в гостиную.
– Мы хотели, чтобы возвращение в Амхерст далось тебе как можно безболезненнее, – сказал мистер Дрейк.
– Это слишком, – тихо проговорил я. – Вам не стоило этого делать.
Я оглянулся на закрытую дверь Коннора. Оттуда доносились громкие звуки – кажется, Коннор играл в «Мэдден»
[5].
Боже мой, что Коннор обо всём этом думает? Что он может думать, если его родители только и делают, что постоянно напоминают ему о его предполагаемой ошибке? Над ним довлеет чувство вины.
Я стиснул зубы, чтобы не завопить, не выхватить из сумки Ма зажигалку и не спались это место дотла. Наплевать, сколько денег потратили Дрейки, мне просто хотелось, чтобы Коннор на меня посмотрел, черт побери.
– Вы могли бы рассказать Уэсу заранее, – услышал я слова Пола, обращенные к Ма. – Дать ему время подготовиться.
