— Что, прости?
Моя челюсть медленно отъезжает вниз. Даже думать не хочу о том, как глупо я, должно быть, выгляжу.
— Зачем нам разводиться так спешно?
Клим отводит взгляд, счищает несуществующую пылинку с рукава, пока я судорожно пытаюсь понять, какого хрена вообще происходит. О том, что он вдруг воспылал ко мне любовью — стараюсь не думать, хотя очень хочется думать именно так. А потом как-то вдруг доходит. Как обухом по голове:
— Тебе от меня что-то нужно, так? — невольно суживаю глаза. — Подписать еще какие-то бумаги?
— Да нет же!
— Тогда что?
— То есть ты даже мысли не допускаешь, что я хочу сохранить наш брак просто так?
Сглатываю и делаю медленный-медленный вдох-выдох. Спокойствие, Тата, только спокойствие. Он же не знает, что заходит на запрещенную территорию, или… догадывается, после всего, что случилось? А если так — как же мерзко! Играть на чувствах влюбленной женщины…
— Ты совершенно прав, Клим. Такой мысли я не допускаю. И если после той ночи у тебя дома ты решил, что я…
— Ничего я не решил!
— Вот и правильно. Это ничего не значит. Просто я перебрала. Вот и все…
Гляжу в окно, а вижу вечер накануне свадьбы…
От двери моей квартиры к лифтам возвращаемся молча. Так же молча поднимаемся в Климов пентхаус. Я все еще пьяна, но не настолько, чтобы не понимать, что делаю. И когда нагло вру Климу про забытые на работе ключи, и когда, приняв душ в его квартире, скидываю с себя полотенце и забираюсь голой к нему под одеяло… Я дрожу от страха и глупой пьяной решимости. Почему-то я уверена, что это мой самый последний шанс. Я даже поклялась себе забыть Клима, если и в этот раз у меня не получится обратить его внимание на себя. К слову, последнее мне удается с успехом. Вряд ли мимо него проходят мои пьяные домогательства и нелепые признания в любви. И когда он отводит от себя мои наглые ищущие руки, и когда со смехом уходит, бросив короткое:
— Ну и пьянь ты, Татка! Спутать меня с чертовым принцем…
А я не спутала! Я к нему пришла, а не к принцу… Спасибо, хоть не высмеял и позволил сохранить лицо.
Как же стыдно. Касаюсь ладонями горящих щек. Убеждаю себя, что худшее в прошлом.
— Ладно, прости. Глупо вышло.
— Это точно. Так что тебе от меня нужно?
— Да так… Ты произвела большое впечатление на Шульмана. И он хочет, чтобы ты сопровождала меня в следующей поездке.
— Я не могу.
Качаю головой и вновь отворачиваюсь. Хочу… но не могу, да. Я только настроилась начать новую жизнь, навсегда вычеркнув из нее Клима, а тут… Нет. Ни за что.
— Послушай, это будет довольно короткая поездка. Займет всего несколько дней. Три, может быть, четыре… К тому же ты сможешь поприсутствовать на операциях. Перенять опыт зарубежных коллег.
— Я не знаю…
Злюсь! Потому что лепечу совсем не то, что планировала.
— Ты нужна мне, Тат. Старик уверен, что мы женаты.
Клим берет меня за руку, привлекая к себе внимание, и осторожно сжимает пальцы. Запрещенный прием! Запрещенный прием, мать его… И как тут сдержаться? Когда меня от одного только этого касания ведет? И это его «Ты нужна мне»… Вообще ведь плевать, к чему относятся эти слова! Какая же я дурочка… А он? Вот что он со мной делает?!
Машина плавно останавливается у самого подъезда. Удивленно озираюсь по сторонам. Оказывается, мы успели приехать…
— Мне нужно посмотреть свой график. Не факт, что получится отпроситься с работы, — отвечаю, вложив в голос как можно больше равнодушия. — Я позвоню, когда что-то решится.
Выскакиваю из машины, будто за мной черти гонятся, и взмываю вверх по ступенькам. Останавливаюсь уже в фойе. Опираюсь рукой о колонну и, сделав несколько жадных вдохов, заставляю себя двигаться дальше.
Покупка квартиры именно в этом доме сожрала все мои накопления. В том числе и от продажи прав на патент сердечного клапана, в изобретении которого я принимала участие наравне с младшим братом Клима. И это — дурость, с какой стороны ни посмотри, ведь мне не по карману содержание недвижимости подобного класса, но… Я так хотела быть ближе к Климу… Да, я жалкая. Знаю.
Открываю добротную деревянную дверь. В нос ударяет характерный неприятный запах. Так и знала, что зря подобрала эту скотину! Вот вообще не стоило… Но он был такой одинокий… К тому же я надеялась, что быстро отыщу его хозяев.
— Лорд! Лорд… Кыс-кыс…
Ну, где же ты, мохнатое отродье?!
Принюхиваюсь.
— Только не мои замшевые сапоги! Только не сапоги… Пожалуйста-пожалуйста! Подношу сапожок к носу и тут же отбрасываю от себя. Ну, конечно, эта паршивая сволочь пометила именно их! Мои любимые… Разуваюсь и, громко топая ногами, иду на поиски гада. А тот сидит, будто ни в чем не бывало, на подоконнике в кухне и флегматично наблюдает за голубем, вышагивающим по водостоку.
— Ну?! И долго ты будешь меня терроризировать? — упираю руки в бока. И, наверное, мой разговор с котом со стороны выглядит глупо, но я-то… я-то знаю, что этот мохнатый террорист прекрасно меня понимает! И, клянусь, делает мне назло. Как будто я именно это заслужила, подобрав его на помойке… — Молчишь?! Ну, молчи-молчи!
Расстегиваю куртку, размышляя о том, что же мне теперь делать, усаживаюсь на диван и открываю поисковик на телефоне. В Вайбер один за другим сыплются сообщения. Это родня в чате с одноименным названием в очередной раз обсуждает колики у младшего сына моей троюродной сестры Гоар, или предстоящую свадьбу внучатого племянника тети Карине, Гагика, осмелившегося сделать предложение не армянке, или новый бизнес дяди Вазгена, который терпит убытки из-за проклятой глобализации.
Всезнающий Гугл говорит о том, что отучить кота метить может только один нехитрый, но действенный способ — кастрация. Будто почувствовав что-то неладное, Лорд отворачивается от окна и впивается в меня желтым немигающим взглядом. Шансы на то, что его хозяева найдутся — тают с каждым днем, как и мое терпение. Словом, тут либо кастрация, либо опять на помойку. И первый вариант кажется мне намного гуманнее.
— Ну, что ты смотришь? Сам виноват! — бормочу я, набирая номер ветеринарной клинки. — Алло, здравствуйте! Мне нужно кастрировать кота… Какой возраст? Понятия не имею. Я его на помойке нашла… Нет-нет, никаких блох. Он обработан… На когда записать? А можно на завтра? Валентинов день? Правда? И что? Коты его тоже празднуют? А если нет, то запишите, будьте любезны. У меня завтра единственный выходной.
Не успеваю отключиться, как телефон снова звонит.
— Татка! — визжит в трубку Кира. — Я все жду-жду, когда ты позвонишь, а ты все молчишь! Разве так можно?!
— А что, собственно, произошло?
— Как?! Ты до сих пор не знаешь?! Про то, что вас с Климом поженили?
