– Buongiorno, bellezza.
Что называется – почувствуйте разницу. Год назад я бы растаяла от одного лишь прикосновения этого мужчины. Я вспоминаю, как тогда, вернувшись в свою комнату – красная как рак да еще с разбитым сердцем, – чувствовала себя донельзя униженной. А сегодня тот день для меня – самое романтичное свидание в моей жизни.
Тогда я думала, что поцелуи – это обещания, а секс предполагает совместное будущее. Теперь я стала умнее и смотрю на жизнь более реалистично. Если меня спросят, была ли у меня несчастная любовь, я с гордостью признаю, что да, и не стану скрывать, что тогда героем моего романа был Габриэле Вернаско.
Я слышу шум мотора и непроизвольно расправляю плечи. Над подъездной дорогой поднимаются клубы пыли.
– Он приехал! – Я вскакиваю из-за стола и бегу в обход дома к парадному входу.
Мне навстречу идет Рико в слаксах цвета хаки и соломенной шляпе. В одной руке у него футляр со скрипкой, а в другой небольшой металлический контейнер. Он опускает все на землю и протягивает ко мне руки:
– Mein Mädchen.
– Mein Ора! – Я тычусь лицом ему в грудь и буквально задыхаюсь от нахлынувших чувств.
Рико наконец отходит на шаг и спрашивает:
– Как ты?
– Мне так не хватает Поппи!
– Она была бы счастлива, что мы все, как и договаривались, собрались вместе в день ее рождения.
Все, кроме нее самой. Мы с Рико наверняка одновременно об этом подумали.
– Ты подарил ей самые счастливые месяцы в ее жизни.
– И ты тоже, мы оба, – срывающимся голосом поправляет меня дедушка.
Взявшись за руки, идем к «Каза Фонтана», к дому, где когда-то жила его любимая. Рико останавливается за пару шагов до крыльца и шарит рукой в кармане.
– Наше pied-à-terre в Равелло. – Он протягивает мне старый медный ключ. – Мы с Поппи всегда хотели, чтобы ты стала его хозяйкой.
Я отступаю на шаг:
– Нет, я не могу. А как же Ян?
Дедушка мягко, но уверенно вкладывает ключ мне в руку:
– Ян согласен. Ты наша внучка, так что квартира твоя. Только тебе нужно будет встретиться с адвокатом – это наш хороший знакомый, потом объясню, где его найти, – и подписать кое-какие бумаги. Мы с Поппи подумали, что наша полная счастливых воспоминаний квартира станет для тебя трамплином в будущее.
Я смотрю на ключ. Он как символ всего, что ждет меня впереди.
– Спасибо, дедушка! Мы с тобой будем жить там вместе. Я куплю диван…
Рико похлопывает меня по щеке:
– Я должен вернуться в Германию. Но ты обязательно купи диван… Я буду к тебе приезжать. – Он улыбается. – И Лучана тоже станет тебя навещать. И София с мальчиками. А еще, придет время, наверняка и Дария с девочками захочет погостить в Италии.
Дария. Как бы это было хорошо!
Мы ждем, пока сумерки не опустятся на поле, где когда-то в поте лица трудились мои прадедушка с прабабушкой и их дети. Мы поднимаемся на холм. Вечер теплый, тишину нарушают только стрекот насекомых и шорох травы у нас под ногами.
Я расстилаю одеяло, а Рико ставит на землю футляр со скрипкой, потом с нежностью целует металлический контейнер.
Мы с дедушкой и Люси по очереди берем из контейнера по горсточке праха Поппи. Рико поворачивается лицом на запад, туда, где небо уже окрасилось в персиковые и лавандовые тона:
– Как мы тебе и обещали, mio unico amore. Последний закат в Тоскане.
Он достает скрипку. Звучат сладостно-горькие аккорды «Que será, será». Я поднимаю руку к небу и раскрываю сжатый кулак. Легкий бриз подхватывает пепел, и на мгновение прах Поппи сверкает в лучах заходящего солнца… А потом исчезает за горизонтом, растворяется в бесконечности.
У меня перед глазами оживает картинка: бабушка Поппи и моя мама вместе – они смеются, обнимаются и танцуют на небесах.
– А почему бы и нет? – шепчу я. – В этом мире нет ничего невозможного.
Глава 57
Эмилия
Несколько дней спустя.
Амальфитанское побережье
День клонится к закату. На берегу двое мужчин в черных робах складывают зонтики и шезлонги. Я сверяюсь с картой и быстрым шагом иду по улочкам прибрежного города Амальфи.
Выхожу на усаженную деревьями Виа Помикара и снова сверяюсь с телефоном, чтобы найти адрес адвоката, про которого говорил мне дедушка. Проходя мимо белого оштукатуренного и увитого плющом и бугенвиллеей дома, совершенно случайно замечаю над дверью табличку «Studio Legale di De Luca e De Luca»
[83].
Толкаю вишневого цвета полированную дверь. Она со скрипом открывается, и я захожу внутрь. Еще несколько минут, буквально пара формальностей – и я стану домовладелицей. У меня от счастья буквально крылья за спиной вырастают.
Приемная стильно обставлена, но в ней ни души. Куда же подевались все сотрудники конторы? Где-то в глубине дома играет радио.
Иду дальше и тихо подаю голос:
– Эй, есть тут кто?
Музыка звучит громче. Я подхожу к открытой двери и замираю на месте. Мужчина лет тридцати сидит, положив ноги на стол. У него небольшая бородка, а на груди – раскрытая книга. Голова откинута назад. Сотрудник конторы так сладко посапывает, что просто нельзя не улыбнуться.
Я громко покашливаю. Мужчина вздрагивает, выпрямляется, и книга падает на пол.
– Merda! – восклицает он.
«Merda» в переводе с итальянского означает «дерьмо».
Он смотрит на меня и быстро поднимает книгу; кажется, это какой-то криминальный роман.
– Scusi.
– Ничего, – говорю я, – это вы меня простите… Я вас, – хочется сказать «разбудила», но я выбираю более мягкое выражение, – потревожила.
Мужчина, как я понимаю, адвокат, проводит рукой по волосам и поправляет галстук:
– Все хорошо, просто ваше появление… э-э-э… несколько неожиданно… – Он быстро берет со стола очки, надевает их и смотрит на меня. Прищуривается. – Мы знакомы?
– Нет. Но на прошлой неделе я говорила по телефону с кем-то из сотрудников вашей фирмы. Возможно, даже с вами. Мы договорились, что я приду сегодня, чтобы подписать бумаги, которые оставила моя тетя, то есть бабушка.
Адвокат просматривает папки с бумагами на столе:
– Вы, должно быть, беседовали с моим отцом. У него сегодня выходной. – Он достает одну папку и, прищурившись, смотрит на титульный лист. – Вы Эмилия Антонелли?
– Да, это я.
– Угу, внучка Поппи и Рико. Ну наконец-то! – Он пожимает мне руку. – Здравствуйте, Эмилия. – (Какая у него теплая рука!) – Я Доменико Де Лука. – Он опять ко мне присматривается. – И все-таки я точно где-то вас видел.
