Я ощутила прилив энергии и развила бурную деятельность. Приобрела в магазине подержанных вещей детскую кроватку и целый день красила ее в белый цвет. А потом еще пририсовала красные, синие и зеленые горошины. Я потратилась на клубок шерсти и вязальные спицы. Словом, я всячески готовилась к рождению ребенка. И заранее выбрала имена: Эрих – если родится мальчик; а если будет девочка, то Иоганна, в честь сестры Рико и нашей матери (Иоганна – это ведь немецкий вариант Джованны). Я была уверена, что судьба проявит благосклонность по отношению к нам.
Глава 43
Эмилия
На колени Поппи упал лист с лимонного дерева. Она подняла голову, глаза у нее блестели от слез.
Я обняла тетю:
– Тебе не обязательно рассказывать о том, что было дальше. Я все знаю. И мне очень, очень жаль, что так случилось. – (Поппи высвободилась из моих объятий и удивленно на меня посмотрела.) – Дядя Дольфи рассказал мне, что ты потеряла ребенка. Бедняжка, такой удар! Я знаю, как тяжело ты это перенесла.
– Сначала все было просто замечательно. Я родила в срок здоровую девочку, мою Иоганну. – У Поппи начинает дрожать голос. – Я держала ее на руках и кормила грудью. – Тетя прикрывает рот ладонью. – Я, как только увидела свою доченьку, сразу полюбила ее всем сердцем. Это было волшебное время. Я и подумать не могла, что все так внезапно закончится.
Я глажу Поппи по спине, мы втроем сидим на скамейке, хлюпая носом, и тут из-за угла появляется девушка с множеством колец на пальцах.
– Buongiorno! – бодро здоровается она, потом видит заплаканную Поппи, переводит взгляд на красный нос Люси и резко останавливается.
Я встаю со скамейки и вытираю мокрые щеки.
– Простите… Мы тут… предавались воспоминаниям.
– У вас есть время посмотреть квартиру?
Я поворачиваюсь к Поппи:
– Пойдем?
Тетя прикрывает подбородок рукой и кивает.
Поднимаясь по лестнице, мы все по очереди представляемся новой знакомой.
– А я – Елена, – говорит девушка.
Она открывает дверь и придерживает ее бедром, пока мы с Люси доводим Поппи до лестничной площадки.
Когда мы заходим в квартиру, у меня сразу повышается настроение. Большие окна, светлый дощатый пол и высокий потолок, несмотря на небольшую площадь помещения, создают ощущение свободного пространства. Тетя вскидывает подбородок и обводит взглядом комнату. На светло-серых стенах развешены яркие картины в золоченых рамах.
Поппи ахает. Я слежу за ее взглядом – она смотрит на большую картину над диваном: там изображен огромный букет оранжевых маков.
– Рapavero, – тихо произносит тетя.
Я вся покрываюсь гусиной кожей. Неужели это не простое совпадение?
Слышатся чьи-то шаги, и вскоре в комнату входит симпатичный молодой человек лет двадцати с небольшим. У него выразительное лицо и густые пшеничные волосы.
– Mein Ehemann, – охнув, шепчет тетя и, вытянув вперед руки, очень медленно идет к нему. – Mein Ehemann!
Парень изумленно смотрит на гостью и слегка хмурится. Видеть все это просто невыносимо.
Он подходит к Поппи, неловко ее обнимает и вежливо говорит:
– Здравствуйте, меня зовут Ян.
Акцент у него явно немецкий. Я растираю предплечья, чтобы избавиться от мурашек.
– Это моя тетя Поппи… Паолина Фонтана. Она когда-то давно жила здесь с… со своим мужем Рико.
Хозяин квартиры с сочувствием улыбается тете:
– Мне жаль, но здесь нет человека с таким именем.
Поппи трясет головой:
– Но ты так на него похож…
– Я живу тут совсем недавно, эту квартиру купил в свое время мой дедушка Эрих.
– Эрих? – Тетя хватается за грудь и с мольбой в глазах смотрит на молодого человека. – Эрих Краузе?
Мы сидим на современном диване кремового цвета, Ян устроился напротив, а Елена ушла в кухню, чтобы приготовить всем кофе.
Ян рассказывает, что дедушка купил эту квартиру в качестве pied-à-terre
[74] в тот год, когда умерла его жена.
– А в прошлом марте он продал свой дом в Германии и переехал сюда насовсем: заявил, что именно здесь хочет провести остаток жизни.
Я тяжело сглатываю, они с Поппи разминулись всего на несколько месяцев.
– О, Поппи, – шепчу я ей на ухо, – Рико хотел быть здесь.
Тетя кивает, у нее начинает дрожать подбородок. Если у Поппи и были какие-то сомнения, сейчас они окончательно исчезли.
– Дедушка ничего не стал тут менять, оставил все как было: крохотная кухонька, обшарпанные полы.
– Да неужели? – удивляется Люси. – А мне вот кажется, что полы вовсе даже не обшарпанные, и вообще, квартира очень даже современная.
В комнату входит Елена с подносом, уставленным чашками кофе.
– Видели бы вы ее пару месяцев назад. – Она ставит поднос на кофейный столик из тика. – Мы собираемся продать жилье, поэтому пришлось привести все в соответствие с современными требованиями.
– Идемте, я проведу для вас экскурсию, – предлагает молодой человек.
Правда, экскурсией это назвать сложно. Ян показывает нам совмещенную с гостиной кухню, дает возможность заглянуть в отделанную мрамором ванную комнату и в спальню, откуда открывается вид на площадь.
Войдя в спальню, Поппи сразу оборачивается и задирает голову.
Я встаю рядом и пытаюсь разглядеть на недавно покрашенной стене буквы, которые много лет тому назад вырезал ножом Рико.
– Ты видишь надпись?
– Нет, – сдавленным голосом отвечает Поппи. – Но она там. И всегда там будет.
Тетя выходит в коридор и без разрешения открывает дверь. За дверью – лестница, я догадываюсь, что она ведет на площадку на крыше. Поппи смотрит вверх, а потом медленно закрывает дверь. Наверняка она слишком ослабла и помнит печальный опыт подъема на шестнадцать ступеней в кафедральном соборе.
Возвращаемся в гостиную и снова усаживаемся на диван.
Ян наклоняется вперед и упирается руками в колени:
– А теперь, Поппи, мне было бы очень интересно узнать, как вы познакомились с моим дедушкой?
Поппи рассказывает историю своей любви, а я смотрю на Яна и пытаюсь по его лицу понять, что он чувствует. Парень расстроен? Разозлился? Или ему неловко? Не так-то легко узнать о том, что у твоего деда в другой жизни была жена, женщина, которую он любил так сильно, что даже купил квартиру, где они когда-то жили, только чтобы почувствовать себя ближе к любимой.
