«Видишь этих женщин, Лучана?»
Он по очереди тыкал пальцем в лица древних бабок и прабабок, которые умерли задолго до моего рождения.
«Да, папа».
«Ни одна из них никогда не была замужем. Никогда».
– «Ясное дело. Кто же захочет жить с такими страшными тетками?» – подумала я тогда, но вслух этого, естественно, не сказала.
Люси опускает глаза и грустно так улыбается. А потом продолжает свой рассказ.
– Тут мама перехватила инициативу. Она взяла мои руки в свои и сказала: «В роду твоего папы младшие дочери вот уже много-много лет не выходят замуж». Потом немного помолчала; наверное, надеялась, что я сама догадаюсь, что из этого следует. Но я не догадалась. Клянусь, я вообще не понимала, о чем она толкует: что взять с восьмилетней девчонки. И тогда мама добавила: «А ты ведь у нас тоже младшая дочь, Лучана».
Люси вертит бокал с вином и встряхивает головой:
– Я внимательно смотрела на фотографию, разглядывая старых теток с безжизненными лицами и потухшими глазами. А потом заметила: «Какие-то они все несчастные».
«О да, – согласилась мама. – Они были несчастливы, а потом озлобились. Ведь бедняжки так и не познали радость материнства, не стали хозяйками в доме, да и любящих мужей у них никогда не было».
Вот тут я и правда испугалась. Это же прямо как в сказке, в страшной сказке, где на младшую дочь насылают проклятие и она превращается в злобную старую ведьму.
«Я… я тоже стану такая, как они?» – в ужасе спросила я родителей.
Мама улыбнулась и погладила меня по голове:
«Нет, mia dolce
[31]. Ты у меня красавица. Ты обязательно снимешь это проклятие и избавишь всех остальных младших дочерей семейства Фонтана от столь ужасной участи. Ясно?»
Я слегка успокоилась и закивала:
«Ладно. Хорошо. Я стану принцессой, которая спасет всю деревню».
Но даже в восемь лет я понимала, что снять проклятие не так-то просто.
«А как это сделать?» – дрожащим голосом спросила я у Кэрол.
«Слушайся свою маму. Я тебя научу. Правило номер один: никакого футбола! Держись подальше от этих противных мальчишек!»
Глава 18
Эмилия
Люси подзывает официанта и показывает на наш уже почти опустевший графин:
– Повторите.
Она выливает остатки вина себе в бокал. Рука у нее подрагивает, а я не знаю, что и сказать. Моя бедная кузина всю свою жизнь пыталась стать той, кем она не является, боялась превратиться в старую ведьму или – что еще хуже – в одинокую старую ведьму. У меня в памяти всплывают слова Поппи: «Удивительно, правда? Мы изо всех сил стараемся соответствовать тому, что говорят о нас окружающие: как хорошему, так и плохому».
– Мне так жаль, что тебе пришлось пройти через все это. – Я беру Люси за руку. – Но Поппи права. Это проклятие семейства Фонтана – самоисполняющееся пророчество, не более того. Старый как мир миф, который обесценивает незамужних женщин; он придуман для того, чтобы поставить нас в подчиненное положение.
Люси вырывает у меня руку:
– Я ни черта не понимаю! Но против фактов не попрешь: вот уже двести с лишним лет ни одна младшая дочь в роду Фонтана не может найти себе мужа.
– И почему ты считаешь это проклятием? Может, это, наоборот, благословение?
Кузина невесело улыбается:
– Тоже мне, острячка выискалась. Много ты понимаешь!
Официант приносит второй графин. Люси собирается наполнить мой бокал, но я прикрываю его ладонью.
– Да ладно, – говорит Люси. – Хватит уже изображать пай-девочку. Хоть сегодня попробуй быть клевой.
И я, словно подросток, который хочет соответствовать ожиданиям ровесников, убираю руку и позволяю ей наполнить мой бокал.
– Прости, Люси, я не оправдала твои надежды. Поппи явно просто хочет поговорить о своем Рико.
– Думаешь? Получается, мы вроде как у нее в заложницах. Прилетели, чтобы она смогла оживить воспоминания о своем единственном возлюбленном. А он, похоже, был тот еще фрукт.
– Да, грустно все это. И вообще, он, возможно, давно уже умер. Бедная тетя Поппи!
– Ты еще жалеешь эту манипуляторшу? Такое поведение не заслуживает уважения. Она просто нас подкупила: оплатила путешествие, заманила в Италию, пообещав снять проклятие. Поппи элементарно нас обманула, а мы, как последние идиотки, купились на ее ложь. Вся эта поездка – пустая трата времени.
Я провожу пальцем по краю бокала:
– Не скажи. Дядя Дольфи считает, есть шанс, что после этой поездки Поппи и бабушка наконец помирятся.
– Я тебя умоляю! – хмыкает Люси. – Да никогда этого не будет!
– А еще Поппи обещала рассказать мне о маме.
– Ага, очередной развод. Мне жаль огорчать тебя, Эм, но ты сама подумай: она уехала из Бенсонхёрста, когда твоя мама была еще совсем маленькой. А потом приезжала лишь два раза в год, на праздники. Так что ни черта Поппи не знает, только вид делает.
Я массирую виски. Выходит, тетя меня обманула. Ради этой поездки я поставила под угрозу отношения с родными и наплевала на работу, а она так с нами обошлась.
Что ж, не стану говорить, будто меня не предупреждали. Бабушка, наверное, уже достала Дарию упреками в мой адрес и тирадами о том, что я ее предала. Мне становится тошно. Я впервые понимаю, почему Роза не хочет иметь ничего общего со своей младшей сестрой.
– Но Поппи говорила так искренне.
Люси качает головой:
– Обманщики всегда кажутся искренними.
Спустя еще сорок минут кузина допивает последние капли вина, а я прошу принести счет.
– Многовато для поездки по системе «Все включено». – Голос Люси звучит, как поставленная на замедленную скорость запись.
Я достаю из кармана бумажник:
– Ничего страшного. Я расплачусь.
– Вот ведь попали, а? Застряли здесь на восемь дней. – Люси смотрит на меня остекленевшими глазами, а потом вдруг изменяется в лице. – Слушай, вообще-то, мы уже вполне можем свалить.
– Сейчас пойдем, только сперва заплачу по счету.
– Да я не про то говорю: мы можем свалить домой! Поппи хорошо знает Италию, прекрасно ориентируется, так что без нас не пропадет. А про немца своего пусть другим рассказывает. Давай прямо сейчас вернемся в отель, упакуем чемоданы и рванем в аэропорт.
– Но это глупо. Проделать такой путь… Это же Италия.
– Ага. – Люси встает, ее качает из стороны в сторону. – Теперь можно всем говорить, что мы были в Венеции.
Кузина нетвердой походкой бредет к выходу, я хватаю сумку и иду следом:
