— Тише ты, колготки снимаю, — соблюдая правила конспирации, процедила Наталья.
— Зачем?
— У тебя есть монтировка или газовый баллончик?
— Нет.
— И у меня нет, — Наталья продолжала возиться, извиваясь, как уж на сковородке.
— Наталья!
— Что «Наталья»? Я жить еще хочу, а это маньяк. Усмирим его колготками.
— Сдурела? — слегка разозлилась Светлана, представляя, на что способна напуганная подружка.
— Да, окончательно, — огрызнулась Наталья, но потом смилостивилась. — Что ты дергаешься? Убивать до конца не будем, маленечко придушим, чтобы властям сдать.
— Свет, ты зря не веришь, всякое бывает, — вмешалась в разговор Валентина. — Натуль, ты его отвлекай, а я тебе подсоблю, — Валентина исчезла в районе ног подруги. Та, широко улыбаясь, принялась подпевать Алле Борисовне.
«Псих» обернулся и одобряюще закивал. Ларису происходящее оставило равнодушной. Пока «галерка» готовилась контратаковать, она SMS-силась с Олегом, перенося встречу на более позднее время.
— Миллион, миллион, миллион алых роз, — присоединилась вспотевшая Валентина, отдавая Наталье черные ажурные колготки.
— Из окна, из окна, из окна видишь ты, — Наталья показала глазами на обозначившийся лес.
— Кто влюблен, кто влюблен, кто влюблен и всерьез, — продолжали они хором, одна — наматывая колготки на обе руки, другая — давая понять кивком головы «готова».
Неожиданно таксист убавил звук и произнес, сбавляя скорость:
— А сейчас вам будут предложены прохладительные налитки.
— Какие напитки? У нас встреча, — вышла из комы Лариса.
— Не волнуйтесь, дамочка, мы идем по расписанию.
Убрав телефон в карман, Лариса развернулась к водителю, насколько позволял ремень. Леди до последней складки на юбке собралась провести разъяснительную беседу, чтобы невежда раз и навсегда уяснил разницу между «дамой» и «дамочкой». Первая — интеллигентная женщина из хорошего круга, вторая — особа недалекая, городская пиявка, живущая за счет мужчин, уверенная, что знает об этикете все, при этом облизывает пальцы после куриной ножки и собирает соус с тарелки кусочком хлебца.
Но тут зазвонил телефон в кармане таксиста. Дальше происходило нечто необъяснимое. Мужчина побледнел, остановил машину и, затравленно озираясь на пассажирок, ища в них материнскую поддержку, ответил:
— Алло! Кисонька, лапушка, — мурлыкал он в трубку, — конечно, на работе, где же еще. Пассажиры… — тут он замялся, но ответил: — Четыре женщины. Зайчик, но что я могу поделать, я же не виноват, заказ. Куда же я пойду? Я из авиации ушел, тебе стюардессы покоя не давали, в такси я должен кого, по-твоему, возить? — оправдывался таксист, вытирая платком выступивший пот.
Пять минут назад уверенный в себе псевдоманьяк в летной фуражке сдулся, превратившись в обычного мужичка с бегающими глазками. Лариса сардонически усмехнулась, посылая небесам воздушный поцелуй. Когда мужчина с пренебрежением отзывается о представительницах слабого пола, боги наказывают его «дамочкой» в качестве супруги.
— Нет, мое солнышко, я не спорю, я ищу решение, — прикрыв трубку рукой он обратился к притихшим женщинам: — Мы совершили вынужденную посадку в связи с ухудшением погодных условий. Приносим извинения за доставленные неудобства, внештатная ситуация, прошу вас покинуть салон.
— Я никуда не пойду, вы обязаны довезти нас до пункта назначения, — запротестовала Наталья.
Светлана изумленно взирала на начинающую преступницу, еще минуту назад мечтавшую удавить мужика колготками, чтобы вырваться на свободу.
— Вы поймите, она требует, и я должен, иначе она… Я мигом туда и обратно, я вам обещаю, — со слезами в голосе умолял таксист.
— С превеликим удовольствием, — разозленная Лариса выпорхнула из автомобиля, со всей силы грохнув дверью.
Последней, вздыхая, с колготками в руках показалась Наталья:
— Я с самого начала знала, что он псих.
Машина исчезла из виду, оставив облачко вонючего дыма. Лариса похлопала себя по карманам, затем невозмутимо раскрыла сумочку и углубилась в ее содержимое. Потянулись минуты. Лицо ее менялось, брови поднимались, затем сходились на переносице, в завершение две морщинки прорезали лоб, глаза гневно сузились. Она вытряхнула содержимое сумки на пробивавшуюся на обочине молодую травку, с видом Роденовского «Мыслителя» изучила валявшиеся у ног косметичку, портмоне от «Ферре», ключницу, складной зонтик и карманный французско-русский словарь, потом стукнула себя по лбу.
— Точно, в машине выронила. Мимо кармана положила! Валюш, одолжи, пожалуйста, мобильник.
— Держи, — та пошарила в сумке и протянула пульт от телевизора.
— Скажи, что у тебя плохо с глазами, иначе я даже боюсь спросить, какого года выпуска твой мобильник? — задумчиво протянула Лариса.
— Это, наверное, внучки пошутили, — соврала Валентина, пряча свой «дальнозоркий позор» обратно.
— Наталья, как я понимаю, другая сумка, забыла переложить, — голосом прокурора продолжила подводить итоги Лариса.
— Как ты догадалась? — поинтересовалась подруга, не любившая, когда ее уличали в забывчивости.
— Ты же в парке, как на таможне, сумочкой трясла.
Наталья в ответ сморщилась от боли. Ноги в новых туфлях распухли и теперь могли только стоять.
— Светкин мобильник я на днях экспроприировала для сюрприза. Как в плохом фильме, — хлопнула себя по ляжкам Лариса. — Именно в тот момент, когда надо, телефона не будет ни у кого, и даже если бы он был, то наверняка отсутствует связь.
Видя, как она расстроилась, а проще сказать, второй раз за сегодняшний день оказалась не на высоте, Валентина подняла сумку и принялась складывать вещи обратно.
Они стояли, как дозор на китайской границе. С одной стороны начинался лес, с другой на много километров тянулись заброшенные торфяные разработки. Солнце, наигравшись с облаками в жмурки, ушло готовиться ко сну. Слабым молочным контуром в небе проявлялась ущербная луна. От пустынной дороги отделялась и уходила в черноту леса кривая тропинка, усыпанная прошлогодней листвой.
— Какие будут предложения? — тихо спросила «провинившаяся», не поднимая головы.
— Воспитать и послать почтового голубя? — пошутила Светлана, желая разрядить обстановку.
— Замечательно снялись для рекламы, — вздохнула Лариса, ненавидя себя за потерю контроля над ситуацией.
— Если Валюшка не появится дома в 23:00, Миша объявит план перехват и прочесывание лесополосы. Можно подождать, пока нас найдут, — после захода солнца резко похолодало, и Наталья вздрогнула от прислонившейся к голым ногам вечерней прохлады.
У Валентины заныло под сердцем. Зная, что у жены хрупкое здоровье, и не имея ее в зоне досягаемости, Михаил был способен поставить под ружье половину области.
