Ева мчалась на всех парах, вдобавок к вою сирен неистово сигналя всем, кто не успел вовремя убраться с пути.
– Задачка не из легких, Пибоди. Что может быть общего между уважаемым акушером-гинекологом и довольно молодым копом? Помимо того что оба мертвы?
– А почему именно коп, Даллас?
– Потому что тот, кто убивает из спортивного интереса, как бы ни был самоуверен, постарается держаться подальше от копов. Здесь не спортивный интерес. У него есть определенная цель. Полицейский был единственным, кому стреляли в голову. Надо выяснить, что связывает Майклсона с Руссо, как можно скорее.
Ева заехала в служебный гараж, встала на свое место и резко затормозила.
– Руссо только вернулся в Таймс-сквер с обеденного перерыва. Задержись он на пять минут или приди раньше, и его бы там не было. Это не совпадение, потому что…
– Совпадения – чушь, – подытожила Пибоди. – Помню.
– Молодец, пять баллов тебе. По словам напарницы Руссо, они, как обычно, ушли на обед в точно установленное время и в точно установленное же время вернулись на службу. У них четкий распорядок дня, Пибоди. Как и у Майклсона. Ни об одной из других жертв нельзя сказать то же самое. Только двое из восьми должны были находиться в определенном месте в определенное время.
– Вайман… – начала Пибоди.
– …Регулярно приходила на каток, но не в определенные дни и время в отличие от Майклсона, – закончила за нее Ева.
Она направилась к лифту.
– Убийцы пытаются представить все так, будто стреляли без разбору. Только у них не получится. Потому что это не так. Мы обязательно найдем эту чертову связь и поймаем их.
– Теперь это личное… И не спорьте, – твердо произнесла Пибоди. – Любое дело – немного личное, но это…
Она замолчала, когда открылись двери лифта. Им навстречу вышли двое полицейских и пара детективов. У всех четверых на руках чернели траурные повязки.
Старший из полицейских приветственно кивнул им:
– Лейтенант, детектив. Если чем-то можем помочь – мы к вашим услугам.
Ева молча кивнула в ответ, зашла в лифт и назвала нужный уровень.
Пибоди права. Это личное…
Расставшись с напарницей, Ева прямиком отправилась к Янси. По дороге ей встретились еще несколько человек в черных повязках – слухи быстро распространяются. Она едва не споткнулась, когда заметила у стола Янси симпатичную блондинку. Лорел Исти, вспомнила Ева. Была главным свидетелем в недавнем расследовании. Очень хорошо сработалась с Янси.
Лорел чуть заметно погладила Янси по руке и направилась к выходу. Увидев Еву, она сразу ее узнала и приветливо заулыбалась, однако тут же как будто смутилась и помрачнела.
– Лейтенант Даллас, очень вам сочувствую. Я просто зашла… Ну, мне уже пора.
– Хорошо.
– Пока, Винс.
– Увидимся.
Лорел удалилась. Янси взглянул на Еву. Привычки краснеть от смущения, как Трухарт, он не имел. А если бы имел, то зарделся бы до самых корней своей кудрявой шевелюры.
– Эм… Она просто…
– Уже уходила.
– Точно. Мы болтали насчет посидеть где-нибудь, выпить…
– Выпить?
– Ну да, мы вроде как встречаемся.
– Не мое дело.
– Да, но… тем не менее.
– Гораздо больше меня интересуют рисунки подозреваемых. Как продвигается работа?
– Вот потому-то я и отменил встречу. На них ушло больше времени, чем я думал. Генри оказался чертовски хорошим свидетелем. Отчасти поэтому. Он все до мелочей вспомнил, а когда я попросил Миру с нами поработать – еще больше. Она восстанавливает когнитивную память.
Янси огляделся и принес от соседнего пустого стола еще один стул.
– Хотел дать рисункам часок отлежаться и еще подправить. Но раз уж так срочно – вот что у меня получилось.
Ева села и стала ждать, когда Янси выведет изображение на экран.
Сердце у нее замерло.
– Боже, Янси. Да их же от фото не отличить!
– Генри надо спасибо сказать. Я серьезно.
Администратора она позже поблагодарит, а сейчас Ева пристально всматривалась в созданный художником и отточенный техникой портрет. Белый мужчина, чуть за пятьдесят, квадратная челюсть, тяжелый взгляд. Лицо не то чтобы худое, скорее изможденное болезнью или потерей аппетита. Короткие (но не как у военных) каштановые волосы зачесаны назад. Чисто выбрит, губы поджаты. Верхняя пухлее нижней. Густые прямые брови.
Ева переключилась на второе изображение.
Не старше шестнадцати лет. Было в нем еще что-то детское. Пухлые щеки, более плавный овал лица. Насыщенность цвета глаз, легкий коричневый оттенок кожи, текстура волос – из-под вязаной шапки выглядывали темные дреды – все это выдавало смешанное происхождение.
Однако форма бровей, более пухлая верхняя губа…
– Я склоняюсь к тому, что это девушка, – заметил Янси. – Но это лично мое ощущение. Может, и парень. К концу нашей встречи Генри сказал, скорее всего, парень. В таком возрасте у мальчиков довольно мягкие черты лица. Если мальчик, я бы сказал, ему не больше четырнадцати. Ну а если девочка – примерно шестнадцать.
– Они родственники.
– Тут я с тобой согласен. Отец с дочерью или сыном, или дядя. Прослеживается внешнее сходство – форма челюсти, бровей, рта. Я их и в полный рост нарисовал.
– Применял распознавание лиц?
– Нет еще. Хотел немного доработать.
– Сделай прямо сейчас, потом доработаешь. К взрослому примени фильтр «полицейская или военная подготовка». Посмотрим, что всплывет.
– Подожди, сейчас. – Янси развернулся к другому монитору, запустил на нем нужную программу и задал фильтры. – Тебе следует взглянуть на них в полный рост.
Он открыл вторую пару рисунков. Здесь взрослый был изображен широкоплечим и длинноногим. И снова Еве бросилась в глаза потеря веса и мышечного тонуса. Худоба, вне всяких сомнений, вызвана болезнью или стрессом. Глаза немного запали.
Младший подозреваемый – определенно более хрупкого телосложения, но пропорционально сложен. Сильный и…
– Парень крепкий – выглядит таким… пружинистым.
– Пружинистый, – повторил Янси. – Очень подходящее слово. О-о, у нас есть совпадение. Не думаю, что…
Он умолк – на экране появилось изображение карточки с личными данными, – глубоко вздохнул и на выдохе произнес:
– Жесть! Просто охренеть, Даллас!
Глядя на карточку, Ева крепко сжала руку Янси:
– Полегче.
– Он коп, – еле слышно произнес Янси. – Он чертов коп.
– Был, – поправила его Ева.
