– Ну, коль скоро вы все одно оказались на борту, – усмехнулся капитан. – Остап Владимирович, не займетесь ли с Евсеем Егоровичем пополнением их ям?
– Разумеется, – тут же откликнулся старпом.
– Аггей Янович, я не буду ходить вокруг да около. Дело в том, что я разыскиваю преступника. Некий молодой человек из среды рабочих посмел поднять руку на младшего сына боярина Морозова. Не мне вам объяснять всю тяжесть преступления против государственных устоев.
– Разумеется.
– По тревоге поднята вся боярская полиция. Жандармерия пока не усматривает причин для вмешательства. Поэтому мы вынуждены обходиться своими силами и уповать лишь на вашу добрую волю и законопослушность.
– Непременно. Вы можете рассчитывать на любую мою помощь.
– Есть основания полагать, что преступник мог наняться матросом на ваш корабль.
– Хм. Насколько мне известно, мы новых членов команды не набирали. Но я лучше уточню. Ага. Сорокин, подойди-ка! – позвал он боцмана.
– Ваше благородие, боцман Сорокин по вашему приказанию прибыл!
– Севастьян Григорьевич, а скажи-ка мне, не нанимал ли ты в Морозовске матросов?
– Никак нет, ваше благородие. У нас весь штат заполнен, – тут же ответил боцман.
А что ему еще было говорить? Акулов на память не жаловался. Да, договора с нижними чинами подписывал боцман. Но визировал их в обязательном порядке капитан. И коль скоро задает такие вопросы, то ожидает услышать определенный ответ. И гадать, какой именно, не приходится.
– А пробраться на корабль никто не мог? – поинтересовался полицейский.
– Никак нет. Мы службу знаем. Только если билет купил и пассажиром. А иначе никак.
– Братец, быть может, ты все же каким-то образом недосмотрел? Ведь и на старуху бывает проруха, – решил зайти с другого бока Перфильев.
– Я двадцать лет в боцманах хожу, ваше благородие, – с нарочитой обидой возразил старый моряк.
– Ну, полноте. Прости, братец. Не хотел тебя задеть. Служба такая – ловить преступников.
– Ступай, Севастьян Григорьевич, – распорядился Акулов.
– Слушаюсь.
Тем временем матросы вскрыли угольную яму и начали перегрузку топлива. Миноносец – не крейсер и не грузовой пароход, его запасы куда как скромны. Несмотря на то что механизация была предусмотрена для погрузочно-разгрузочных работ только в трюмах, управились быстро. Прошло меньше часа, и «Задорный» отвалил от борта «Моржа», взяв обратный курс.
– Ну что, Илья Назарович, зря прокатились, – оглянувшись на удаляющегося угольщика, посетовал Колобков.
– С чего вы это взяли? – вздернув бровь, не согласился с лейтенантом полицейский.
– Но как же…
– Он там. В этом никаких сомнений. Иное дело, что вольный капитан решил проявить норов и отправить нас восвояси ни с чем.
– Вообще-то Акулов – дворянин.
– Начнем с того, что он выслужил дворянство, поднявшись из низов, а потому не столь щепетилен в вопросах чести, как родовитые дворяне. И он вольный капитан, а они не слишком почтительны к боярским родам.
– Зато все они непременно хорошие дельцы. «Морж» совершает регулярные рейсы на Морозовский.
– Я узнавал. Это был последний. Контракт разорван. Они обычно бункеруются на Донбасском архипелаге. Мы можем обогнать их так, чтобы нас не обнаружили?
– Секунду. – Лейтенант склонился над картой и на скорую руку что-то прикинул. – Обойдем этот остров, прикроемся этим, далее превратимся для них всего лишь в дым, а там и вовсе уйдем за горизонт.
– Отлично. Кстати, Евсей Егорович, а сколько у вас в судовой кассе денег?
– Две тысячи двести пятьдесят три рубля тридцать семь копеек.
– Вы сумеете добраться до Морозовска, если выделите мне под расписку две тысячи рублей?
– Разумеется.
– Я был бы вам очень признателен. И еще. Высадите нас подальше от порта, в который направляется «Морж».
– Похоже, у вас намечается веселье, Илья Назарович.
– Признаться, я с большим удовольствием вернулся бы домой. У меня, знаете ли, через две недели свадьба, а я гуляю по морям.
Едва миноносец отошел от борта угольщика, как сыграли отбой. Моряки потянулись к оружейной сдавать навешенный на себя арсенал. Ну и бурча себе под нос все, что они думают о разыгранной капитаном показухе.
– Ваше благородие, матрос-кочегар Рудаков по вашему приказанию прибыл! – вытянувшись перед капитаном, доложился Борис.
– Ну расскажи, братец, как ты посмел поднять руку на младшего боярича?
Проблемы с Интеллектом конечно же никуда не делись. Но именно в этот момент Рудаков вдруг четко осознал, что и как нужно говорить.
– Так откуда мне было знать, что он боярич, ваше благородие? Гимназисты решили набить нам морду, ну и я, значит, одного из них приласкал малость. А уж потом узнал, кого именно отлупил. Вот и подался в бега.
– Н-да. Мальчишки, – задумчиво произнес капитан, вглядываясь в Суть парнишки.
Ступень – 0;
опыт – 235 / 2000;
свободный опыт – 7;
избыточный опыт – 0;
свободные очки характеристик – 0;
Сила – 1,22;
Ловкость – 1,21;
Выносливость – 1,25;
Интеллект – 0,99;
Харизма – 1,05;
Умения – 4;
(навыки – 1).
– Эка, братец, да ты драчун. Из четырех умений – три боевые.
– Хочу побыстрее подрасти на ступень, ваше благородие, чтобы Разумность выправить. Не всю же жизнь в кочегарах ходить.
– Похвально, братец, похвально. Ладно, ступай.
Борис не мог поверить, что вот так сумел пройти по краю. Н-да. Правда, все одно с «Моржа» нужно делать ноги. Если уж Морозов отправил вслед за угольщиком миноносец, то не отступится. Нужно все же повнимательней почитать книгу о Сути. Даром, что ли, уплатил за нее почти все свои деньги.
– От ты шельма! Борька, ты что же вместо того, чтобы спать, как и положено после смены, опять в спортивном уголке время проводил? Я тебе что сказал, а? – Недолго думая Иваныч отвесил парню звонкий подзатыльник.
Тот противиться не стал, а под общий смех втянул голову в плечи и юркнул в открытую дверь. Его предположения оправдывались – старший кочегар продолжал мониторить Суть своего подчиненного. Быть может, причина как раз в том, что для карьерного роста тому не хватает всего лишь одного очка надбавок.
Вообще-то Рудаков не тренировался. Просто улучил ночью немного времени и, вооружившись мелком, наскоро заработал пятнадцать очков, за которые ему пришлось бы сливать пот не меньше трех часов. Правда, в общем зачете подрос он на все тридцать. Как-то не подумал об этом. Придется прекращать эту партизанщину. Ч-черт! Вот как тут крутиться? Когда будет побольше умений, глядишь, и начальству станет лень подсчитывать. Но сейчас он пока еще весь на виду. Так что поаккуратнее надо бы.
