За истекшие с момента запуска «Миллиметрона» пятьдесят три года оборудование обсерватории не раз менялось и обновлялось, но она по-прежнему считалась великолепным инструментом исследования комет, астероидов, космической пыли, газовых облаков и экзопланет, открытых у других звёзд Галактики.
Двадцать первого декабря две тысячи семьдесят восьмого года оператор отдела обработки астрофизических наблюдений, принадлежащего Астрокосмическому центру ФИАН имени Лебедева, Евгений Макошин наткнулся в компьютере на запись необычного явления на периферии Солнечной системы, полученную от станции «Миллиметрон», обозревающей радиант созвездия Стрельца далеко за орбитами планет, в поясе Койпера. В этом кольцевом облаке, вращавшемся вокруг Солнца, примерно в пятидесяти астрономических единицах, возникло небольшое возмущение в движении облака малых тел. Создавалось впечатление, что в облако вторгся невидимый объект большой массы и размеров, хотя телескопы обсерватории не смогли разглядеть нарушителя покоя. Будто он был невидимкой.
Заинтересованный открытием Макошин начал копаться в данных, поднял записи обсерватории за месяц до обнаружения феномена, однако ничего не нашёл. Тогда он связался с коллегой из отдела космической радиоастрономии и сообщил о своём открытии.
– Сан Саныч, посмотри свои файлы в Койпере, на радианте Стрельца, – добавил он. – Не случалось ли такого раньше? Может быть, это наконец проявилась пресловутая Нибиру?
– В этом районе ничего экзотического не наблюдалось, – ответил оператор центра. – Но я проверю.
Поскольку сорокачетырёхлетний Евгений Макошин был дотошным человеком и превыше всего в работе ценил скрупулёзное педантичное ведение дел, то он перво-наперво проверил все записи обсерваторий, подчинённых Астрокосмическому центру ФИАН, а потом позвонил директору центра доктору физических наук Стромалити.
– Понял вас, Евгений Иванович, – ответил ему шестидесятилетний, не по возрасту подвижный и активный учёный, всю свою жизнь посвятивший изучению комет и астероидов. – Продолжайте изучение материалов, а я свяжусь с коллегами из других епархий.
Он и в самом деле сделал несколько звонков в известные обсерватории мира, и вскоре с десяток телескопов в разных странах, а также находящиеся на борту космических станций – «Хаббл», «Гершель», «Спитцер», «Вебб», «Астрон» и другие, обратили свой взор на окраину Солнечной системы по вектору созвездия Стрельца.
Результаты не заставили себя ждать.
Первой о возмущении поля астероидных тел в поясе Койпера сообщила САО РАН – крупнейшая специальная астрофизическая обсерватория в Карачаево-Черкесии, расположенная между станицей Зеленчукской и посёлком Архыз. Она владела шестиметровым оптическим рефлектором БТА и кольцевым радиотелескопом РАТАН-600 диаметром в шесть сотен метров. К тому же на её территории недавно заработала новая система из двенадцати малых телескопов.
Директор обсерватории Цорендоржиев проконсультировался со своими подчинёнными, операторы настроили телескопы и уже на следующий день получили данные, подтверждающие результаты наблюдений «Миллиметрона». В поясе Койпера, на расстоянии в семь с половиной миллиардов километров от Солнца, действительно появился некий невидимый, но чрезвычайно массивный фактор, возмущающий движение тел роя астероидов и ядер комет. Что-то приближалось к внешней зоне Солнечной системы извне, причём с приличной скоростью – три тысячи километров в секунду.
Ответили директору центра ФИАН и другие обсерватории: в Чили, в США, Канаде, Мексике и в Европе. Вывод был однозначным: в Солнечную систему направлялся аттрактор планетарного масштаба, хотя по-прежнему ни один телескоп землян не видел его носителя. Заметны были лишь косвенные следы его движения – как два волновых уса на воде в кильватере плывущего судна.
На всякий случай Стромалити позвонил генералу Бойко, давнему приятелю, директору Центра национальной системы контроля космического пространства, созданного в две тысячи двадцать первом году в недрах Воздушно-космических сил России, и попросил его проанализировать полученную информацию на предмет предполагаемой угрозы.
Бойко пошутил по этому поводу: ты что, Роман Петрович, где мы, а где пояс Койпера? – но пообещал сделать всё возможное и слово сдержал. Через два дня он сообщил Стромалити о выводе специалистов Центра, заинтересованных явлением, а результаты расчётов доложил командующему ВКС генералу Бояринову.
Генерал, в отличие от него, шутить не стал. Ближе к концу двадцать первого века космос преподнёс человечеству не один неприятный сюрприз, швыряя к Солнцу кометы и крупные астероиды, и не стал относиться к людям добрее. По Солнечной системе продолжали летать опасные объекты, грозящие Земле космическим апокалипсисом, а начавшаяся с двадцатых годов новая гонка вооружений и вовсе держала в страхе правительства земных государств, пытавшихся утихомирить американскую и прочую военщину.
Бояринов созвал совещание, обсудил со своими экспертами степень угрозы со стороны пока ещё далёкого объекта в поясе Койпера, к работе подключились комплексы радиотехнического контроля, оптико-электронные системы обнаружения космических форс-мажоров, расположенные в Калининграде, Московской области, Алтайском крае и на Дальнем Востоке, затем заработало Лунное Око – комплекс радиотелескопов на Луне, и началось то, что психоаналитики назвали «эффектом домино». Сначала в астрономических кругах, потом в военных родилась сенсация: к Солнцу направлялся Бич Божий, по выражению Ватикана, который должен был «наказать людей за грехи их тяжкие».
* * *
Отреагировало на сенсацию и военное руководство России.
Министр космической обороны генерал Кочергин выслушал доклады командующего ВКС и директора ФИАН, разобрался в причинах суматохи и вызвал на совещание кроме ответственных за оборонные решения командиров ещё и главу Национального центра экстремального оперирования в космосе генерала Стогова.
В Плесецке еще полстолетия назад была создана база НЦЭОК, обслуживаемая военными, которая подчинялась командующему ВКС. База имела свой космодром и по оснащению не уступала аналогичным комплексам других стран, зарекомендовав себя как мощная структура, способная решать проблемы в любом районе Солнечной системы.
К моменту вызова Стогов, кряжистый великан с добродушным лицом детского врача, находился в одном из институтов ВКС в Подмосковье и на совещание прибыл со своим заместителем, полковником Верником, командиром ОГАС – особой группы аварийного спасения в космосе.
Всего в кабинете министра в этот ранний утренний час двадцать восьмого декабря собралось шесть человек: сам хозяин кабинета, директор Центра национальной системы контроля космического пространства генерал Бойко, глава НЦЭОК Стогов, полковник Верник, генерал Каминский, глава Экспертного совета Министерства обороны, и директор Центра управления полётами генерал Сароян.
Кочергин не любил начинать совещания с неторопливого чаепития, все это знали и, заняв места за круглым столом у окна кабинета, сразу раскрыли планшеты.
Министр бросил взгляд на экран своего рабочего кванка
[7], как стали называть компьютеры с момента внедрения квантовых технологий, и оглядел сосредоточенные лица присутствующих.
