Обходя лужи из грязи пополам с дерьмом, направился к крыльцу. Промочить горло совсем не помешает, а потом уже и про скотинку непарнокопытную можно узнать…
Окованная железными полосами дверь пред самым моим носом неожиданно распахнулась, и на пороге появился сыто отрыгивающий здоровенный толстяк в богато украшенном, но явно собранном из разрозненных частей миланском доспехе. Сопровождаемый парочкой молодых верзил в его гербовых коттах. На гербе: крепостная стена, разломанная пополам, и охотничий рог над ней. А вот хрен его знает, кто он такой…
Я сделал шаг в сторону, давая ему дорогу, и едва увернулся от плевка, пущенного одним из оруженосцев прямо мне на сапоги.
– Куда прешь!!! – Второй двинул меня плечом, сбросив с крыльца в грязь. – Не видишь, сам барон де Дрюк шествует!
– Вот же сука… – Я неимоверным усилием воли сдержался и вообще отвернулся от барона. Поискал глазами Клауса и успокоился совсем. Парень стоял поодаль и спокойно жевал травинку. Уже хорошо…
Барон со свитой протопал к своим лошадям, окинув меня по пути презрительным взглядом. Сволочь, однозначно. Последовала команда, латники живо засобирались, и через несколько минут отряд покинул двор, поскакав в сторону Шербура.
Шагнув за порог, я едва подавил приступ рвоты: внутри немилосердно воняло кислым пивом пополам с чесноком, луком и помоями. В зале суетились несколько неопрятных девок, собирая объедки со столов, а за грязной стойкой расположился объемистый усатый мужик в буром фартуке. Звонко гудели на бреющем полете целые эскадрильи мух. М-да, видал я заведения поопрятнее. Тьфу ты… здесь кто-то нарыгал, что ли?
– Чем обязан?.. – Кабатчик живо окинул меня проницательным взглядом и, немного подумав, добавил: – Господин.
– Свежего сидра кувшин… – Я кинул на прилавок монетку. – И еще, мне бы лошадку купить…
– Лошадку? – оживился кабатчик и брякнул на столешницу пару деревянных кружек. – Лошадку можно. Вот только, эта… есть ли чем платить господину?
– Есть, конечно, если в цене сойдемся. – Я уверенно кивнул. – И еще мул нужен, для моего слуги.
– Магда, замени меня! – зычно гаркнул мужик и показал на дверь: – Идемте, глянете…
Через полчаса я стал счастливым обладателем пузатого и вислоухого рыжего мерина – честно сказать, весьма унылого вида – и дрянной, сшитой на живую нитку упряжи. А Клаус заимел пожилого седого осла, покрытого вместо седла сложенным в несколько раз одеялом. М-да… зрелище, однако. Но нам в парадах не участвовать. Лучше ехать – чем идти. Даже на такой худобе. Ох и позорище…
– Сколько он с вас взял, монсьор? – с сомнением поинтересовался Клаус, умащивая задницу на остром ослином хребте.
– Десять лиардов. Сволочь…
– Сволочь! – с чувством согласился паренек. – Может, пустим ему красного петуха под крышу на обратном пути?
– Хорошая идея: может, и пустим. Поехали, надо к вечеру успеть до города…
Путешествие прошло спокойно, особо даже и нечего рассказывать. Редкие придорожные деревеньки, нечастые рощицы и падаль разной степени разложения по обочинам. Возделанных полей много, но гораздо больше фруктовых садов. Несколько раз по пути попались мелкие группы паломников, даже протрусил мимо торговый караван под мощной охраной. Ближе к вечеру нас обогнал крупный отряд конных латников под штандартом Паука. Вот и все впечатления.
Вскоре показались стены города. Честно сказать, не особо впечатляющие, местами осевшие, а кое-где вообще с трещинами и даже наспех заделанными проломами. Зря, подобная беспечность может аукнуться. Хотя, вполне возможно, у города на ремонт попросту средств нет.
Мы сделали привал, наскоро перекусили припасенным харчем, немного передохнули и неспешно отправились к городским воротам. Спешить некуда, сегодня только и успеем на ночлег устроиться, а вот завтра… завтра и посмотрим, загадывать не привык.
Перед воротами обнаружили довольно большую очередь из повозок и телег. И еще с десяток виселиц, на которых уныло раскачивались под ветерком полусгнившие, высохшие человеческие костяки. С виселицами понятно – они сейчас вообще чуть ли не на каждом шагу. Для устрашения и назидания – куется знаменитое западноевропейское законопослушание. А в очереди, очевидно, окрестные крестьяне, спешащие попасть в город, чтобы с утра распродать побольше на воскресном рынке. Тоже ничего удивительного: народишко, конечно, ущемляется, бывает – и голодает, но в мирное время живет в общем-то неплохо. Вон какие горы провизии везут… Хотя все может быть совсем не так однозначно. А вообще – мне плевать.
Несмотря на длину, очередь двигалась быстро, стражники споро и умело досматривали телеги и особо ни к кому не придирались. Досмотр, монетка скрывается в лопатообразной ладони десятника, властная отмашка – и телега двигается вперед. На нас и наше оружие стража не обратила ровно никакого внимания, но въездную мзду исправно взыскала. Кошелек облегчился еще на пару денье, зато стражники присоветовали якобы приличную гостиницу, расположенную неподалеку от городской стены. Хозяин гостиницы, видимо, им приплачивал за рекламу. Да и хрен с ними, чихал я на местные гешефты и потраченные медяки, главное – мы благополучно проникли в город и есть где переночевать.
Гостиница под пышным названием «Роза Нормандии» на поверку оказалась не так уж плоха, как я ожидал, и мы получили в свое распоряжение вполне приличную комнатушку с двумя грубо сколоченными из досок топчанами и набитыми сеном тюфяками. На ужин доели свои припасы – местной стряпне я благоразумно решил не доверять – и благополучно легли спать. Всю ночь наши тушки зверски грызли блохи, а утром, в довершение чудесных впечатлений, я обнаружил своего мерина дохлым. Сволочь!!! Не мог отправиться в лошадиный рай деньком позже? Ушлепок копытный. Однако весело начался денечек…
Глава 21
– Два, два лиарда! – Мэтр Ломбер, плюгавый хозяин гостиницы «Роза Нормандии», воинственно растопырил усы и требовательно протянул ладонь. – Или тащите свою падаль сами. А если не уберете его, я подам жалобу.
– Он сдох в твоем стойле, тебе и убирать! – непреклонно заявил Клаус и воинственно упер кулак в бок.
– Как бы не так! – Хозяин со злостью пнул башмаком унылую тушу почившего мерина. – Платите, иначе…
Я в переговорах участия не принимал, стоял рядышком и неназойливо отгонял от себя желание прирезать кабатчика. Вот же сволочь такая, уперся рогом и не хочет нас выпускать из гостиницы, пока не заберем труп несчастного мерина, которого я уже успел назвать Морозко. И вправду зарезать его, что ли? Тогда придется отправлять на тот свет и двух дюжих работников, стоявших на входе в конюшню. Можно, конечно, заплатить, но тогда у меня останутся сущие гроши – даже отобедать не хватит. А дукаты из подкладки вынимать долго, да и попробуй их разменять, не вызвав подозрения. Сумма-то для моего скромного облика просто гигантская. М-да, вот и задачка на голом месте нарисовалась…
– А может, ты его уморил? – Клаус сделал ход ферзем. – Вчера-то он был здоровехонек.
