– Ну… – Лидия совсем засмущалась и спрятала личико в подушку.
Очень интересно… Ну да… Совсем неумелая и… и почти девка… То есть если кто-то над ней и трудился, то весьма поверхностно. Или… Черт… что за ерунду я несу? Прикоснулся пальцем к капельке крови на льняной простыне…
– Так ты девка?
– Нет, господин. Мама Фелиция своей рукой нарушила преграду…
– Как это? Что за хрень ты несешь? Какая мама? – Я сел на постели. – А ну ответствуй подробно. Сколько тебе лет, черт побери?!
– Не богохульствуйте, господин! – испуганно пискнула девушка и мигом перебралась на другой конец кровати – подальше от меня. – Я… я…
– Говори!
– Ну… хозяйка моя… мамка… Фелиция. Меня ей батюшка продал… Родной…
История, однако. Лидия Чикконе – а она оказалась итальянкой – попала в бордель в возрасте пятнадцати лет. Что, впрочем, вполне нормально для женщин настоящего времени. В четырнадцать обычно уже за подол парочка детишек держится и третий на подходе. По праву рождения Лидия была свободной. Отец ее держал захудалый постоялый двор неподалеку от города, но со временем разорился, почти вся семья вымерла от непонятной болезни, а земля ушла местному епископству за долги. Отец тоже туда попал – в качестве серва, но перед актом собственного закрепощения отвел дочь в город и продал в бордель, формально оставив свободной. Спорное, как по мне, решение, но все уже случилось. Мамка пред началом трудовой деятельности новой блудницы первым делом лишила ее девственности специально приспособленным для этого дела предметом. Насколько я понял – обычным коровьим рогом. Странно… вроде бы как девки должны дороже цениться? Хотя здесь, может быть, дело в обычном местном дурацком поверье. Или, наоборот, мамка девчонку пожалела. Мужички нынешние деликатности в подобных делах явно чужды, так что первая же связь могла закончиться для девушки весьма печально – вплоть до полной профнепригодности. М-да…
– Так я у тебя первый, что ли?
Лидия молча кивнула головой и опасливо отодвинулась еще подальше.
– Врешь поди?
– Не вру, господин. Был перед вами один местный бальи, так он нажрался и всю ночь блевал, а меня так и не тронул…
– Без подробностей… Да не дрожи ты так, не обижу…
Девчонка, выяснив, что лупить ее никто не собирается и даже как бы проявляют некоторое сочувствие, села на кровати и, подперев кулачком подбородок, стала меня внимательно рассматривать.
– Чего смотришь? – Я встал с кровати и прошлепал босыми ногами к столику. – На, выпей и поешь… разрешаю…
Лидка быстро набила рот курятиной, запила вином и заявила:
– Смотрю на вас, господин, от того, что вы красивый! И ласковый!
Я просто хмыкнул. Вот же чертовка…
Затем взгляд девчонки сместился чуть пониже, глаза блеснули лукавинкой, и она убежденно выдала:
– И мужественный! Ох какой мужественный! Только я больше не могу… ой… болит у меня все там… ой… разве что как вы меня учили… ртом… ой…
Неожиданно внизу что-то грохнуло, и раздались громкие вопли.
– Что за черт?
Из соседней комнаты вывалились близнецы, а затем появился Клаус, подтягивающий шоссы.
– Монсьор?
– Заткнитесь и одевайтесь! – Я прислушался. – Да кто это там бузит?
– Господин!!! – С грохотом распахнулась дверь в номер, и на пороге возник растрепанный Самуил в одних брэ и со здоровенным ланцетом в руках. – Господин, филистимляне наступают!!! Ой вей!..
– Кто?! – рявкнул я и кинулся натягивать одежду. – Вынь banan изо рта, dubina, да завяжите мне эти хреновы шнурки!..
– Стражники!!! – Самуил наконец отдышался. – Городские стражники и какие-то солдаты с ними. Наши их задержали внизу, но надо сваливать, пока не поздно. Там гои, кажись, за подмогой побегли…
– Твою же мать!!! – Я проверил затравки на пистолях, сунул их за пояс и выхватил из ножен тальвар. – За мной!!! Какого хрена тормозим!!!
– Господин!!! – Девчонка мигом слетела с кровати и уцепилась за мою ногу. – Господин, забери меня с собой!!! З-а-абер-и-и… Пригожу-у-усь…
– Да что за черт… – Я попытался стряхнуть клятую блудницу, не смог – и неожиданно принял решение. – Да отцепись ты наконец, зараза! Одевайся, дурочка!
– Господин!!! – Лидия мигом накинула платьишко и, схватив здоровенный бронзовый шандал, пристроилась к арьергарду нашего отряда.
– Ну… с Богом… – Я выскочил в коридор и понесся, распихивая полуголых проституток и ошарашенных клиентов.
По пути в голову пришла шальная мысль, и я, подхватив масляный светильник, зашвырнул его в портьеру. Вспыхнул огонь и весело побежал по ткани. Вот это дело! Самому бы теперь не сгореть…
Внизу кипела настоящая битва. Стражники в гербовых коттах города старались преодолеть баррикаду, возведенную из мебели. А разнообразный полуголый люд – причем не только мои архаровцы, успешно им в этом препятствовал. Весело, однако! Холл гостиницы, кажется, восстановлению уже не подлежит.
Я приметил на заднем плане мужичка в черном, активно руководящего нападающими, и, степенно прицелившись, выстрелил ему в голову. Когда дым рассеялся, мужичок из виду пропал, зато на свежепобеленной стене расплылась сюрреалистичная алая клякса. Художник, ёптыть…
Воодушевившись художеством, я попробовал устроить еще одну такую картину, но промазал, всего лишь слегка подбив стражника. Затем в солдатиков полетели бутыли с маслом, а потом факелы. Горите, мать вашу! Ух ты!!! Я впечатлился незнакомым мне бородатым голым здоровяком, ловко действовавшим длинным вертелом, как копьем. Да и мои не отстают.
Воодушевленные успехом матросы полезли вперед и выбили стражников на улицу. Еще немного суеты – и солдатики полегли под подручными предметами вроде табуреток и вертелов. Впрочем, несколько служивых все же отмахались алебардами и почетно отступили на соседнюю улицу.
– Мои, ко мне!!! – заревел я и махнул тальваром. – Хватайте оружие, и ко мне!!! Уходим в порт…
– Мы покажем дорогу! – Вперед выскочили близнецы, и наш отряд «поскакал галопом» по темным улицам.
Не знаю, как мы не заплутали, – видимо, Всевышний был на нашей стороне, но до порта добрались почти без эксцессов. Зато перед ним пришлось принять бой с охраной гавани. Десяток полусонных копейщиков с сержантом во главе попытались нас сдержать, но успеха не поимели, хотя дрались всерьез. На нашей стороне оказалась неожиданность, да и превосходство в численности. Ну и я отличился: удачно срубив сержанта и еще парочку вояк, попавшихся под клинок. Красавец, однако! Умею…
Скинув с причала последних служивых, мы ссыпались в баркасы и понеслись к «Виктории», стоявшей на рейде. А вот здесь пришлось несладко: горожане опомнились и стали осыпать лодки стрелами и болтами. Причем не только стражники, а все подряд. Суки… А с одного из бастионов, прикрывающих гавань, выпалили из пушки. Правда, не попали, но все равно жутко…
