— Тш-ш-ш, — остановил ее Николя, — теперь все хорошо. Теперь ты в сохранности. Он больше не тронет тебя. Князь Войковский разберется с ним.
Ольга отпрянула.
— Антон? Он здесь? Но Заленский сказал, что он не придет!
— Ольга, он и не должен был. Его потянуло что-то в наши места. Я ехал за тобой в Петербург, думал ты с ним бежала. Мы встретились и отправились на поиски.
— Ты искал меня? Но почему? Я такая гадкая, такая…
— Не нужно сейчас об этом. Поехали домой.
Николя с трудом сдержал в себе признание. Он все бы объяснил ей. Он сказал бы, что любит безмерно и что для него не имеет важности этот ее побег. Он сказал бы, если бы не думал, что сердце ее отдано другому. А потому он подавил в себе любые позывы раскрыть себя и не знал, что именно это и было ей нужно.
— Ты не плохая и не гадкая, — постарался он утешить. — Ты добрая и доверчивая, Оленька. Но это только с хорошей стороны описывает тебя. И мне жаль, что тебе пришлось все это пережить.
— Что же Антон? Он приедет?
Ольга сказала это и увидела, как изменилось лицо Албашева. Пропал его добрый взгляд, ушло желание утешить. Она знала, что нужно поведать ему о том, что Антон не важен для нее теперь, но не знала правильно ли это.
— Боюсь, он… он слишком смущен тем, что произошло. Не думаю, что он снова появится.
Николай замолчал и внимательно посмотрел на нее. Думал, что ранит ее этими словами. Не хотел, но должен был раскрыть предательство Войковского. Однако Ольга, вопреки его ожиданиям, слишком легко приняла это. Так, словно и не нуждалась больше в Антоне.
— Надо ехать. Оставь коня этого. Авось сам найдет дорогу домой. Сядем вместе на Ретивого. Я отвезу тебя домой.
Албашев говорил отрывисто, а сам думал о том, что возможно это и есть его шанс. Шанс быть подле нее всегда. Он ничем не выказал своих мыслей. Не понимал, что его тон был воспринят, как неприязнь. Оля почувствовала себя отталкивающей и грязной для него, но все же решила принять его предложение. Они сели на коня и молча поскакали к поместью Полянских.
Андрей Александрович просидел весь день на террасе у дома. С ним до обеда пробыла и Анна Георгиевна. Она научила его, как поступить, когда вернется Оленька. Сказала, что только отеческая любовь сейчас нужна ей, а не упреки. Постепенно гнев, который овладел им с минуты, когда он узнал о ее побеге, стал проходить. Он прислушался к речам графини и понадеялся на то, что она права. Она ручалась, что Николай не сейчас, так к вечеру привезет Ольгу, и Полянский сам в это поверил. Поэтому, когда в его поле зрения, появилась тень лошади, выходящей из темного ночного леса, он точно знал, кто это едет. Андрей Александрович сорвался с деревянной скамьи и побежал им на встречу.
В первые минуты Ольга не знала, что сказать отцу и как повести себя, но тот сам обнял ее и поцеловал в висок.
— Милая моя. Доченька. Ты здесь. Как же ты меня напугала.
— Прости, прости меня, — обливалась слезами Ольга и не верила в то, что он так радушно принял ее.
— Бог простит, а мне главное, что ты дома, — ответил Полянский теми словами, что научила его Квилецкая. — Николя, спасибо тебе. Я тебе никогда этого не забуду.
Он посмотрел на Албашева и даже сквозь сумерки смог разглядеть, что тот отрешен и задумчив.
— А что Анна Георгиевна, уехали уже? — только и спросил он.
— Давно отправил ее, и коляска уж вернулась, — настороженно ответил Андрей Александрович.
Потом он вспомнил, о чем еще говорила с ним графиня и осторожно попросил:
— Николя, Квилецкая обещалась родителям твоим сказать, что Оленька без спроса уехала погостить у родственников Заленского, а ты забрать ее поехал. Можешь ли подтвердить ее слова? Ни к чему им знать всю правду, какой бы она не была. Нам с тобой, как видимо, теперь не суждено породниться, так хоть на прощанье сослужи нам добрую службу.
— Безусловно, — казалось, совсем равнодушно ответил Албашев. — Теперь мне надобно ехать.
— Понимаю, — покачал головой Полянский.
Ему чудилось, что Николай хочет сбежать из их дома, только бы не присутствовать здесь рядом с ними и с их позором. Албашев разгадал это, но разуверять не стал. Он взглянул напоследок в Олины глаза, прочел в них, что она думает, так же как и отец, вздохнул и отвернулся.
— Свидмся позже, — сказал он, но ему не поверили.
Албашев пришпорил коня и помчался сделать то, что задумал на самом деле.
Наутро в поместье Полянских приехал отец Николая. Он был расстроен и желал говорить с Андреем Александровичем и Ольгой. Дворецкий сопроводил его в гостиную и пошел объявить о его приходе хозяевам. Те не заставили себя долго ждать. Спустились вниз и присели на диваны напротив Албашева-старшего. Княжна была сама не своя. Нервничала и ожидала тяжелого разговора. Полянский был настроен радушнее и даже радовался, что князь приехал, потому что не ожидал увидеть его так скоро после случившегося.
Албашев не любил лизоблюдничать и, поприветствовав хозяина и его дочь, сразу перешел к волнующему его делу.
— Николя снова намерен жениться, — объявил он без тени радости в голосе.
Ольга замерла. Первый, кто пришелся ей на ум в качестве невесты, это графиня Квилецкая. Мысль о ней расстроила, ведь в тайне девушка надеялась, что Николя все еще неравнодушен к ней. И единственное, что говорило об обратном — это его скупое прощанье с ними вчера вечером.
— Мое мнение — вы должны отказать, — продолжил Албашев, не подозревая о том, что его изначально не правильно поняли. — Такой брак может ему повредить. Вы убежали куда-то, весь день были в доме у неизвестных людей. Вы скомпрометированы. Я не хочу такой жены своему сыну.
Ольга и Андрей Александрович переглянулись и совсем иначе посмотрели на суть разговора. А еще осознали, что Квилецкая сделала так, как и обещалась, а значит, позор в глазах родителей Николая не может быть так велик, каким является на самом деле. Полянский, от всего сердца благодарный графине, пообещал себе и впредь не раскрывать всей правды. Так было спокойнее для Албашевых и сохраннее для его дочери.
— Дима, голубчик. Где это видано? Из-за какой-то прогулки? — добродушно посмеялся Андрей Александрович, дабы еще больше убедить друга в незначительности Олиного поступка. — Что же ей теперь? В монастырь пойти? Стоит ли так к этому относиться? Не дико ли это?
Албашева такой тон и правда слегка успокоил. Намеренный уйти с отказом, он призадумался. Он всегда был строг, а Полянский напротив слишком мягок. Но не за то ли сын его, Николя, любил Андрея Александровича, порой, казалось, больше, чем его самого.
— Вы правы, — вдруг взяла слово Оленька и напугала этим отца.
Очень ему не хотелось, чтобы она сама испортила свое будущее. Полянский посмотрел на нее, словно хотел сказать: «Молчи! Не лезь лучше!», но она намеренно избегала его взгляда. Она прекрасно понимала волю отца и не желала следовать ей. Ей очень хотелось оправдаться самой. Решить эту беду своими силами, как взрослому человеку, а не как ребенку, за которого вынужден краснеть родитель.
