Племянница капитана Ванна, очаровательная шестилетняя девчушка по имени Дора, дочь его кузена Джесси (так его зовут на английский манер, потому что его имя на языке чероки я даже не могу произнести!) – одна из моих учениц. Она очень умна и ласкова, быстро усваивает все мои уроки, заучивает молитвы наизусть и вообще остается моей любимицей. Именно благодаря ей капитан и предложил доставить мое письмо. В этом месяце он едет в Вашингтон и, когда Дора рассказала ему о том, что моя семья живет очень далеко отсюда, однажды заглянул в школу и сообщил, что ему будет нетрудно заехать к вам в Мэриленд, если у меня найдутся письма, кои он смог бы доставить по назначению. Я с благодарностью согласилась и немедленно села писать вот это послание. В Вашингтон капитана Ванна призывают какие-то дела, связанные с договором, заключенным между чероки и правительством относительно права на владение их землями. Индейцам редко принадлежат земли в виде отдельных участков или ферм; как правило, ими владеет все племя и они охотятся или выращивают урожай там, где делать это удобнее всего. Как мне представляется, это пример подлинно христианского духа в совместном пользовании, но сейчас здесь появилось много новых поселенцев, которые желают захватить огромные участки земли исключительно для себя. Поговаривают, что правительство хочет заплатить чероки за их землю и помочь им перебраться дальше на запад, за Миссисипи. Но если смотреть от миссии на долину, то она представляет собой лоскутное одеяло усадеб, принадлежащих индейцам, белым, полукровкам и всем прочим, поэтому вполне естественно, что индейцы не хотят никуда уходить отсюда. Крайне недостойно и эгоистично со стороны новых поселенцев говорить о том, чтобы силой заставить индейцев уйти, и я молюсь, чтобы Господь благословил все усилия и начинания капитана Ванна.
Но вот я уже исписала весь лист с обеих сторон. Предоставляю вам прочесть его и верить, что я, дорогие мои мама, папа и сестренки, всегда и неизменно остаюсь вашей любящей дочерью и сестрой.
Аделина Маури
Весна 1836 года
Миссия «Падающий ручей»
Дорогие мои мама, папа и сестренки!
Капитан Ванн вернулся после очередной поездки в Вашингтон и привез с собой ваше любезное согласие и благословение нашей помолвки. С тех пор как он сделал мне предложение, я не находила себе места от волнения и беспокойства, сознавая, что сердце мое безраздельно принадлежит ему, но при этом уверяя его в том, что не смогу ответить ему согласием без вашего на то позволения. И теперь меня настолько переполняет радость, что, сказав ему «да», я не могу ни думать, ни писать о чем-либо ином и заверяю вас вновь и вновь, что люблю его и должна усмирить свои мысли, дабы возблагодарить Господа, который привел меня в это место, где я встретила его. Я смеюсь и плачу одновременно, будучи не в силах решить, чему должна быть благодарна в первую очередь. Мы поженимся в конце лета, после окончания уборки урожая. Ох, мама и папа, Касси и Маргарет, была ли на свете женщина счастливее меня?
Ваша любящая дочь Аделина Маури
Глава сорок третья
Танцующий Кролик
Весна 1837 года
Высоко на отвесном склоне петляет тропа, которая, поднимаясь к гребню, незаметно разветвляется под выступающим валуном. По ней едва может пройти человек или зверь, а тот, кто не знает о ее существовании, вряд ли заметит ее. Тропинка круто идет на подъем между двух каменных стен и исчезает в кустах. А за кустами, в скале, зияет узкий зев пещеры. Индейцы чероки называют его Дышащей Скалой, потому что он похож на рот горы. Летом ветер дует из пещеры, а зимой она, наоборот, втягивает в себя воздух.
Внутри пещера разделяется на две части. Тишину нарушает лишь стук капель воды, падающей в каменный бассейн. Когда же в пещере разводят огонь, то отблески пламени играют на вкраплениях кварца в скале. Если посмотреть вверх, то станет видно, что на стенах остались пятна копоти от прежних, древних костров. Огонь также выхватывает из темноты острые обломки костей и плоские заостренные камни с узким желобком на одной стороне, черепки глиняных горшков и присыпанные землей испанские монеты.
Восьмилетняя девочка по имени Танцующий Кролик, ее прабабка, две молодые тетки, которые совсем недавно вышли замуж и скучали по своим мужьям, ее мать, младший брат и маленькая сестренка, едва научившаяся ходить, жили здесь уже три недели – с тех самых пор, как их сосед, белый мужчина по имени Драмхеллер, выпасавший скот на нижних склонах горы, пришел к ним и предложил деньги за их землю у реки. К тому времени отец и мать девочки, прабабка и тетки уже распахали черную почву, а кукуруза, бобы и тыквы, сажать которые помогала и Танцующий Кролик, выбросили крошечные зеленые побеги.
– Перестань, Джесси, – взмолился бледнолицый, когда отец в ответ повернулся к нему спиной. – Мы с тобой были соседями вот уже много лет, и никто не может сказать, будто я не пытался заплатить тебе за твою скотину. Ты же понимаешь, что тебе все равно придется бросить ее, как и все, что ты тут сделал, включая ограду и прочее, так что бери деньги, и они помогут тебе обустроиться на новом месте, на западе, где правительство отводит вам новые земли. Купишь себе новых коров и цыплят. Там вас ждет хорошая земля, и ты сможешь…
Не дослушав его, отец Танцующего Кролика вышел вон.
Уже не в первый раз Драмхеллер приходил к ним в хижину, приютившуюся в небольшом заливе у реки, и предлагал деньги, но неизменно получал решительный отказ. Танцующий Кролик однажды подслушала, как перешептывались ее родители после его очередного визита.
– Они хотят, чтобы мы отказались от своей земли… ушли на запад… где живет тьма и дует ветер смерти… Джон Росс отказался… но договор был подписан… Элиас Будинот… Мейджор Ридж… Стенд Вейти… согласились. Предатели… затаиться там и выиграть время… в конце концов, все образуется. Они не могут заставить нас силой…
– Говорят, что сюда пришлют солдат… новый форт у реки…
Прабабка Танцующего Кролика тоже слышала эти разговоры, но оставалась равнодушной, исполненная презрения к жадности и лжи бледнолицых. А Танцующий Кролик спрашивала себя, правду ли говорят в школе, что ее прабабушку Поющий Ветер, могущественную и уважаемую женщину, некогда звали Рианнон и что она сама жила среди бледнолицых. Старуха прокляла Вейти, Риджа и Будинота за то, что те обрекли чероки на переезд, даже не спросив их согласия. Танцующему Кролику она сказала, что этих троих надо взять живьем и пытать, долго и медленно, по старым законам, прежде чем сжечь заживо у позорного столба.
Отец Танцующего Кролика наотрез отказался переселяться.
– Это наша земля. Я умру здесь. Кроме того, я не хочу, чтобы ты отправлялась в путь, – сказал он ее матери, живот которой раздулся, словно полная луна.
Танцующий Кролик знала, что это означало скорое появление нового малыша в углу хижины, где дети спали, завернувшись в стеганые одеяла.
Танцующий Кролик видела, как ее мать гладила отца по щеке.
– Будь осторожен, – говорила она, и отец вновь ускользал на рассвете, чтобы растить урожай, ухаживать за цыплятами и лошадьми, делать насечки на ушах новорожденных телят. Возвращался он поздно, когда бледнолицые мужчины были уже пьяны или спали. В этом году погода выдалась на удивление хорошей. Он рассказывал, что бобы уже зацвели, что на плетях появились первые крошечные тыквы и что кукуруза уже пошла в рост и вымахала выше Танцующего Кролика.
