С другой стороны, пример Китая и имевшиеся данные о заразности коронавируса говорили о том, что карантин нужно было вводить с того самого дня, как были обнаружены первые заболевшие. Китайские туристы, у которых вирус нашли 30 января, прилетели в Италию 23 января. Целую неделю они ездили по туристическим местам, пользовались общественным транспортом и распространяли вирус. Который от новых заболевших шел дальше. А значит, число носителей уже должно было исчисляться десятками и даже сотнями.
Но ввести карантин 31 января в Италии было бы невозможно! Всего неделя прошла с того момента, как китайские власти закрыли Ухань. Даже если бы медики смогли убедить политиков в необходимости немедленных строгих мер, население Италии не удалось бы заставить сидеть дома. Все-таки людям непросто поверить в существовании опасности, о которой они раньше не подозревали и которую не видят собственными глазами.
Поэтому действия итальянских властей можно счесть оперативными и смелыми. Ведь они могли положиться на авось и не вводить карантин, пока число заболевших не достигло бы сотен тысяч.
Пока что мировым лидером в эффективности борьбы с эпидемией считается Южная Корея. Первого заболевшего корейцы выявили 20 января – всего на 11 дней раньше Италии. Однако власти Кореи ждать не стали: уже через неделю они призвали медицинские компании разработать тесты для массового производства. 4 февраля первый набор для теста был одобрен – к тому момент в Корее было всего 16 зарегистрированных случаев коронавируса. Еще через три дня началась массовая поставка тестов.
Были созданы сотни центров для экспресс-тестирования, в том числе его можно было проходить не покидая автомобиля. Результаты были известны уже через несколько часов.
Также корейцы использовали новейшие технологии для поиска людей, которые побывали в контакте с заболевшими: их отслеживали с помощью камер наблюдения, транзакций пластиковых карт, данных GPS мобильных телефонов. Обнаружив потенциального носителя, у него брали тест на наличие вируса.
Те, у кого в результате обнаруживался коронавирус, обязаны были соблюдать карантин и установить на телефон специальное приложение, которое позволяет отслеживать их перемещения в режиме реального времени. Штраф за нарушение карантина достигал 2500 долларов США.
Вся информация была общедоступной: каждый человек в своем телефоне мог посмотреть, где и как давно находились зараженные.
Кроме того, всех попросили носить маски, соблюдать правила социального дистанцирования и по возможности самоизолироваться.
В итоге через месяц, к началу марта, когда в Италии еще только задумывались о введении карантина, в Корее количество новых заболеваний пошло на спад. На 12 апреля общее число заболевших в стране – 10,5 тысячи, число погибших – 214. На 18 апреля заболевших – 10,5 тысячи, умерших – 230.
Для сравнения: на 11 апреля в Италии: заболевших – 152 тысячи, умерших – 19 468; на 18 апреля заболевших – 172 тысячи, умерших – 22 745.
И скорость, и способ реакции Южной Кореи пока что можно считать идеальными.
Говоря о реакции на пандемию, нельзя пройти мимо Швеции. На момент написания книги в этой стране не было введено никаких карантинных мер. Власти лишь запретили собираться группами больше 50 человек и рекомендовали работать из дома, а пожилым и людям с симптомами ОРВИ – вообще не выходить. Но каждый при этом действовал на свой страх и риск.
Швеция придерживается стратегии выработки коллективного иммунитета: когда большая часть населения переболеет, вирус якобы перестанет быть опасным. Однако такая стратегия встречает много критики, в том числе в самой Швеции. Часть ученых полагает, что коллективный иммунитет от нового коронавируса может не выработаться вообще никогда, а то, что устроило правительство Швеции, – это гигантский эксперимент на людях.
Первый заболевший в Швеции был обнаружен 31 января – на день позже, чем в Италии. На 11 апреля сообщалось о 10 151 заболевшем и 887 смертях от коронавируса. На 20 апреля – о 13 822 заболевших и 1511 погибших.
Может показаться, что эксперимент успешен – ведь это намного лучше, чем в той же Италии. Однако приходится принять во внимание, что эти страны сильно различаются по плотности населения и по социальным традициям. Поэтому Швецию стоит сравнивать с другими скандинавскими странами, где ввели жесткие карантинные меры. И тогда результат окажется не столь лицеприятным.
Если брать не абсолютные, а относительные цифры, то, по данным на 5 апреля, на миллион населения в Швеции – 39 умерших, в Дании – 31, в Норвегии – 13, в Финляндии – 5 (для сравнения: в Италии – 263, в Испании – 271). На середину мая 2020 года в 10-миллионной Швеции погибло около 3500 человек, а в 5-миллионных Норвегии, Дании и Финляндии – 550, 230 и 300 человек соответственно.
Стратегии выработки коллективного иммунитета поначалу собирались придерживаться Великобритания и Голландия. Однако когда поняли, что это грозит сотнями тысяч смертей и коллапсом системы здравоохранения, передумали и ввели карантин. Некоторые врачи утверждают, что в случае с COVID-19 коллективный иммунитет не появится в принципе из-за структурных особенностей вируса.
Оглядываясь назад, можно сказать, что человечество в целом отреагировало на неожиданную угрозу на удивление быстро и адекватно! Намного лучше, чем можно было бы предположить в пессимистичных сценариях.
Если в январе большинство из нас относились к вирусу довольно-таки пренебрежительно, то уже к марту мы в значительной мере поменяли свое мнение.
Да, у нас были возможности действовать быстрее и эффективнее. Но использовать их в условиях недостаточной информации, двигаясь наощупь, вслепую, было практически невозможно. В целом мы выбрали очень неплохой компромисс между здоровым консерватизмом и экстренным реагированием. Вердикт: человечество справилось. Давайте следующее испытание!
23
Больницы в российских реалиях
Тренд марта и апреля 2020 года – благодарность врачам, которые героически борются с болезнью на передовой, рискуя собственными жизнями. Мы можем только присоединиться к этим благодарностям, потому что если сутками без отдыха спасать людей не подвиг, то что такое подвиг?
Однако очевидно также, что в период пандемии в больницу лучше не попадать. Так как, несмотря на все усилия медицинского персонала, не хватает ни времени, ни рук, ни оборудования, ни средств защиты, ни информации о заболевании.
Журналистка “Медиазоны” Саша Богино 2 апреля попала в Госпиталь ветеранов войн в Петербурге (одна из многих перепрофилированных под COVID-19 больниц) и вела оттуда дневник
4.
Чтение этого блога, если честно, ужасает. Выберем главное.
Отношение врачей и персонала больницы – такое же, как везде. Есть хорошие люди, есть плохие. Хорошие помогают, от плохих толку мало.
