Росс внимательно ознакомился с протоколами, попросил у Дюбуа
разрешения пригласить «Дронго». Тот поморщился, но разрешил, выйдя в сад.
Еще через десять минут документы читал «Дронго», стараясь
понять, что могло послужить поводом для столь загадочных преступлений.
Вернувшийся Дюбуа застал «Дронго» и Стивена Росса за чтением
свидетельских показаний членов семьи Харрисона. Дюбуа сдержался и на этот раз.
— Вы напрасно так волнуетесь, — заметил
«Дронго», — я действительно не имею никакого отношения к этим
преступлениям. Кстати, из «Интерпола» пришел ответ на ваш запрос?
— Пришел, — недовольно подтвердил Дюбуа, — вы
характеризуетесь так, словно я познакомился с Шерлоком Холмсом или комиссаром
Мегре.
— А это плохо?
— Мне лично ничего не дает. Просто я стал подозревать
вас чуть меньше.
Вот и все.
— Спасибо за откровенность. Я вас хорошо понимаю.
Постараюсь помочь вам в раскрытии этих загадочных преступлений.
— Помогать не надо, — махнул рукой Дюбуа, —
уже все практически ясно.
Анну Харрисон мог убить либо Боб Слейтер, либо Роберт
Харрисон. Или любовник, или пасынок. Ситуация предельно проста.
— Можно узнать, на чем базируются столь категоричные
суждения? — спросил «Дронго».
— Во дворе в момент убийства было двое моих людей. В
гостиной вас ждал мистер Стивен Росс, полицейские его хорошо видели. Вы были
вместе с мистером Холдменом. Когда вы постучались к ней, она была еще жива.
Затем вы вдвоем спускаетесь вниз и через минуту она мертва. Может, вы успели
договориться с мистером Холдменом и задушили несчастную Анну Харрисон вдвоем.
Это тоже вариант, но я не вижу мотивов. А вот любовник и пасынок. Здесь мотивов
сколько угодно, от денег до безответных чувств.
— А почему вы считаете, что Слейтер был любовником
хозяйки дома? — спросил «Дронго».
— Он сам сказал, что был другом. А во Франции друг
семьи — это больше, чем любовник.
— А в Англии — это просто друг, — возразил
«Дронго», — вы, кажется, ошибаетесь, мистер Дюбуа. Кроме того, у вас нет
никаких доказательств.
— Я проведу очные ставки и найду доказательства, —
убежденно заявил Дюбуа.
— А если нет? Это не выход, комиссар. Давайте сядем
вместе читать все показания заново. Кто-то из наших знакомых врет. Не нужно
зацикливаться только на Слейтере или молодом Харрисоне. Здесь было еще трое
мужчин.
— Из них двое сейчас сидят в этой комнате, —
кивнул Дюбуа, — кого из вас я должен подозревать?
— Обоих, — усмехнулся «Дронго», — вам не
кажется, каким идеальным убийцей мог быть ваш бывший учитель? Пока я поднимался
в свою комнату, он быстро проскользнул в комнату Анны Харрисон, задушил ее и
затем вернулся в гостиную.
Полицейские наверняка видели его не все время. Он вполне мог
отлучиться.
— Что вы говорите? — возмутился мистер
Росс. — Зачем мне убивать эту несчастную женщину?
— Именно потому, что вы вне подозрений. Все знают, что
вы — бывший учитель комиссара Дюбуа, а это значит — вы вне всяких подозрений.
Но именно поэтому, заплатив вам деньги, неизвестный убийца обеспечивает себе
абсолютное алиби и достигает желанной цели.
— Вы это серьезно? — выговорил вконец изумленный
Стивен Росс, — Конечно, нет. Я привожу эту версию в качестве примера для
нашего дорогого комиссара. Нельзя быть таким убежденным в своей правоте. Нужно
всегда сомневаться. А если серьезно, то в обоих случаях главным подозреваемым
должен быть я сам — я был последним из видевших или слышавших и мистера Эдварда
Харрисона, и его супругу. Кстати, дайте мне еще раз эти протоколы. Там есть
интересные моменты. А потом пойдем осмотрим комнаты погибших супругов.
Он снова начал изучать перечень вещей, найденных в кармане
убитого Харрисона.
— Что за ключи были в его кармане? — спросил
«Дронго», словно пытаясь что-то вспомнить.
— Обычные. От гаража, — удивился Дюбуа, — и,
кажется, от автомобилей.
— А почему не у водителя? — спросил «Дронго»,
продолжая изучать протоколы, — вы спрашивали у Хуана?
— Не знаю, — пожал плечами комиссар, — а
впрочем, какая разница. Там была связка ключей.
— Вспомните, комиссар, — оживился «Дронго», —
там не было небольшого серого ключа? Примерно таких размеров, — показал он
пальцами, — совсем небольшого.
— Нет, точно не было, — еще больше удивился
Дюбуа, — а почему вы спрашиваете?
— Просто интересно, — чуть помедлив, сказал
«Дронго», — здесь, кажется, есть очень интересный момент. Давайте
прогуляемся по вилле.
— Вы же хотели осмотреть комнаты Харрисонов, —
напомнил Дюбуа.
— Это потом, — отмахнулся «Дронго», — сначала
погуляем.
— Хорошо, — недовольно заметил комиссар
Дюбуа, — как хотите. Я знаю, вы часто принимаете нестандартные решения, но
не могу понять, почему нам сначала надо прогуляться по саду, а уж затем
осматривать комнаты Харрисонов.
— Так надо, — загадочно произнес «Дронго», —
я вам потом все объясню, пошли.
Они вышли втроем в сад, где уже работало несколько
полицейских экспертов. Саперы с миноискателями внимательно проверяли каждый
метр земли.
«Дронго» пошел в глубь сада. Ничего не понимающие, Дюбуа и
Росс следовали за ним.
— Вы думаете что-нибудь так найти? — спросил
«Дронго» у комиссара, показывая на саперов.
— Не знаю, но на всякий случай, — сказал Дюбуа.
Они прошли за дом.
«Дронго» остановился, посмотрел на окна второго этажа,
затем, подойдя к дому, стал тщательно осматривать землю под окнами. Неожиданно
он резко поднялся.
— Здесь уже побывало столько ваших людей, — сказал
он недовольно, направляясь в глубь сада, туда, где виднелся теннисный корт.
Пройдя еще шагов двадцать в полном молчании, он подошел совсем близко к дверям
корта. Чуть приоткрыл их затем снова закрыв, обернулся к Дюбуа.
— Мне нужно немедленно обыскать комнату покойного
Харрисона, а вы соберите всех в гостиной. Кажется, я начинаю что-то понимать в
этих непонятных убийствах. Во всяком случае, я постараюсь найти вам
обвиняемого, — улыбнулся «Дронго».
— Вы что-нибудь поняли? — взволнованно спросил
Дюбуа.
— Пока не до конца. Соберите всех вместе и пришлите, пожалуйста,
наверх ко мне Шарлотту. Это очень важно, господин комиссар.
Стоявший сзади Стивен Росс утвердительно кивнул головой, и
ничего не понимавшему Дюбуа пришлось в который раз согласиться.
Собрав всех в гостиной, комиссар нетерпеливо ходил по
комнате. В левом углу на креслах удобно устроились супруги Холдмен. У стола
сидели Роберт и Клаудиа Харрисоны. Недалеко от скульптуры, взяв стул,
примостился Боб Слейтер.
