— Нет, ну что ты, просто я… А вообще, знаешь, да, — признался он вдруг и взглянул на нее открыто. — Именно на это я и надеялся… Нет, не на то, что ты под поезд бросишься, конечно, — быстро поправился он. — А на то, что ты страдаешь.
— Очень мило с твоей стороны, — усмехнулась она.
— Черт, я не так выразился… Просто мне самому было так плохо, я бы сказал — паршиво… Мы же с тобой всегда чувствовали друг друга даже на расстоянии. И я думал, что ощущаю, как тебе тяжело… Мне было больно, и поэтому казалось, у тебя тоже просто не может быть иначе.
«Оно и не было», — с тоской подумала Люська. Ей не хотелось вновь затрагивать эту болезненную для нее тему, и она досадовала, что Андрей сентиментально ударился в воспоминания.
— Сейчас, как я вижу, у тебя все прекрасно, — он грустно улыбнулся. — Но неужели тогда ты не скучала по мне? Ничуточки?
— Ну, если только чуточку, — отозвалась она, опуская ресницы. — И только тогда. Не теперь.
— Теперь ты уверена, что любишь Диму? А меня — совсем-совсем нет?
— Зачем ты расспрашиваешь? — Люська беспомощно вскинула на него глаза. — Уверена ли я?.. Я уже сама не знаю, в чем я уверена в этой жизни, чего я хочу, а чего не хочу. Ничего не понимаю… Мне бы в себе сначала разобраться!
— Извини, — он привычным жестом отвел упавшие на глаза волосы и закусил нижнюю губу. Люська почувствовала, как кольнуло в сердце. Вот же он сидит перед ней, такой родной, такой свой, такой весь до мельчайшей черточки знакомый… Но он — уже не ее Андрей. И есть еще Дима, пока что не такой родной, но тоже невыносимо близкий, без которого жить так трудно и пусто… Чего же ей надо, в конце концов?
Она была уверена, что больше не любит Андрея, но одной-единственной встречи хватило для того, чтобы понять — ничего между ними не исчезло… Но будь она проклята, если снова попадется в эту ловушку. Нужно бежать отсюда как можно скорее, надо спасаться!
Она вскочила, едва не опрокинув чашку кофе на стол.
— Ох, я совсем забыла, меня же ждут в редакции, — пробормотала она скороговоркой, деловито взглянув на часы.
— Подвезти тебя? — предложил Андрей, тоже поднимаясь. — Я на машине…
— Ну что ты — такие пробки кругом, — отозвалась она озабоченно, — на общественном транспорте куда быстрее выйдет.
Он стоял и смотрел на нее странным взглядом, словно пытаясь запомнить ее лицо перед долгой разлукой.
— Мы еще увидимся? — спросил он без особой, впрочем, надежды.
— Не думаю, — она покачала головой и улыбнулась. — У тебя своя жизнь, у меня своя. Мы теперь — как параллельные прямые. Не пересекаемся…
Он улыбнулся одними губами — глаза были холодными.
— Ну, счастливо…
— Пока, — она торопливо бросилась вон из кафе, спасаясь бегством.
Отдышалась Люська только в метро, почувствовав себя в относительной безопасности. Ее успокаивала и умиротворяла толпа, такая равнодушная к ней и к ее заботам. «А куда я, собственно говоря, еду?» — спросила она себя наконец. Андрею она соврала, в редакции ее никто не ждал. Домой тоже не хотелось. Разве что поехать на Воробьевы, погулять там, ухватить последние теплые денечки?.. Она обожала Воробьевы горы, на которые часто приезжала в периоды душевной неприкаянности. Но сейчас и туда ее не тянуло. Она чувствовала — что-то непременно должно произойти, накопившиеся эмоции требовали выхода. Сама плохо соображая, что делает, она вышла на первой же остановке, поднялась на эскалаторе в город и набрала Димин номер.
— Да, Люсь, — откликнулся он сонным голосом.
— Я тебя разбудила? — виновато догадалась она. — Прости…
— Да ничего страшного, я еще толком не успел заснуть. Решил немного отдохнуть перед ночным концертом, а то сил нет совершенно… Ты где, на работе?
— Нет, я уже освободилась… Гуляю.
— Ммм… Хочешь, я к тебе подъеду? Где ты сейчас? Погуляли бы вместе.
— Ты же спишь.
— Ну, я уже все равно проснулся…
— Дим, — решилась наконец Люська. — Нам нужно поговорить. Только не при всех, не на людях, понимаешь?
— Что-то случилось? — с тревогой спросил он. — Можем поговорить у меня, я заеду за тобой… Ты в порядке?
— Я лучше сама к тебе сейчас приеду, так быстрее, — сказала она. — Все в порядке… почти. Я объясню. Ты будешь дома?
— Ну конечно. Жду…
Люська добралась до Новопесчаной улицы за полчаса. Охранник в подъезде кивнул ей из своей стеклянной будочки, как старой знакомой. Она миновала дверь студии «Айдолз Мэйкер» на первом этаже и торопливо, не дожидаясь лифта, поднялась вверх по лестнице, к Диминой квартире.
Дима открыл ей дверь взъерошенный, в домашнем махровом халате — видно, успел еще немножко подремать перед ее приходом. «Бедненький, как же он все-таки устает…» — подумала Люська с внезапным приливом жалости к нему.
— Извини, — пробормотала она в раскаянии, — я тебе отдохнуть не дала…
— Да перестань, — он обнял ее, — мне приятно тебя видеть в любое время, ты же знаешь.
Он был такой теплый и трогательный спросонья, что Люська рассмеялась, забыв на минуту обо всем, что ее беспокоило.
— Ну что, приготовить тебе яичницу с помидорами, детка? — спросила она. — А то ты, небось, с утра не жрамши…
— Успеешь, — он взял ее за руку и с тревогой заглянул в глаза. — Что у тебя стряслось-то? Я же волнуюсь, у тебя по телефону такой голос странный был…
Люська вздохнула.
— Что стряслось? Если бы я еще могла это толком объяснить…
Дима мягко потянул ее за собой в комнату и усадил на диван.
— Ну, а теперь выкладывай. Как можешь. Но от начала до конца.
Люська пожала плечами.
— Я в себе запуталась, вот тебе и начало, и конец.
— В каком смысле? — Дима удивленно посмотрел на нее.
— Не знаю… Понимаешь, такое зыбкое ощущение непостоянства… Когда ни в чем не можешь быть уверенной. Это так трудно, когда нет уверенности в завтрашнем дне. Хочется какой-то стабильности, определенности, нормальной работы, нормальной дружбы, нормального жилья, нормальной любви… — Люська понимала, что, наверное, уже достала его своими непонятными претензиями, но ее несло.
— Любви? — Дима как-то болезненно поморщился. Люська поняла, что, пожалуй, сморозила глупость. Нет, конечно, они с Димой вроде бы «девушка и парень». Однако о любви в их странном тандеме даже речи не шло. То, что было между ними, сложно было назвать отношениями. Они считались «как бы парой», а на самом-то деле…
— Кто мы с тобой друг для друга? — выразила она вслух свою мысль.
— Я… я не понимаю, — отозвался он.
— Влюбленные? Друзья? Брат с сестрой? Если уж ты не понимаешь, то я и подавно. Дим, я так устала, — жалобно сказала она. — Честное слово, мне, наверное, пора в психушку. Ничего не радует, такая тоска кругом…
