— Татьяна, — откликнулась та, слегка изменившись в лице. Однако, быстро взяв себя в руки, тут же приветливо улыбнулась Люське.
В общем-то, встреча прошла на довольно позитивной волне. Сидели, уплетали пиццу, болтали, смеялись и шутили около часа. Люську, правда, опять слегка затошнило, и она не смогла проглотить ни кусочка, но этого, похоже, никто не заметил. Еще она обратила внимание, что многие девушки называют друг друга не по именам, а по странным прозвищам: Фея, Белль, Титаник…
— У вас какая-то подпольная организация с партийными кличками? — вполголоса осведомилась Люська у Ланы. Та звонко расхохоталась.
— Да это же наши никнеймы с форума! Мы ведь все, в основном, через Димочкин сайт друг с другом познакомились, там же и связь поддерживаем… Меня на форуме как «Мамочку» знают, потому что я, во-первых, президент фан-клуба, а во-вторых, большая мама для всех «ангеломанов». Строгая, но справедливая и любящая…
— А ты на форуме кто? — обратилась Люська к Диме и, не сдержавшись, фыркнула. — Неужели «Папочка»?
Дима виновато развел руками:
— Каюсь, на собственном форуме я даже не зарегистрирован. Все как-то не до этого… Ну, при возможности, конечно, я заглядываю на сайт, читаю, что обо мне пишут, но самому писать — извините, я пас!
Напоследок — очевидно, снова по устоявшейся традиции — был сделан один групповой снимок на фотоаппарат Ланы. «Завтра выложу на форуме!» — пообещала она всем остальным. Тепло распрощавшись со всеми поклонницами; Дима с Люськой отбыли восвояси.
— Однако, ты своих девчонок держишь в черном теле, — пошутила Люська, уже сидя в машине. — Даже не сфоткался ни с кем индивидуально, только общая фотография…
— Видишь ли, если я начну фоткаться с каждой поклонницей, это сожрет массу времени, которого мне и так не хватает. К тому же, я избавляю себя от возможных обид типа: «А почему он Аню приобнял, а меня нет? А почему на фото с Олей он улыбается, а со мной серьезный?» Плавали, знаем… Поэтому групповой снимок — и точка. Встреча фан-клуба, все как положено. Зато больше времени остается для общения как такового.
— Логично, — кивнула Люська. — А эта твоя… Таня, что с ней? Почему она такая?
— Ужасно, правда? — вздохнул Дима. — Красивая молодая девушка, ей бы жить и радоваться, а у нее каждый день — борьба за выживание. Врачи вообще говорят, что до тридцати люди с таким диагнозом не доживают. Тане сейчас двадцать пять лет…
— Моя ровесница… А вы давно знакомы? — с состраданием спросила Люська. Он задумался, вспоминая.
— Уже года три. Мы много с ней разговариваем о жизни, она рассказывает о себе, о своей семье… Таня очень хороший и светлый человек. Стихи вон пишет чудесные, плюс она же еще умудрилась институт закончить, вообще очень начитанная и интеллигентная особа… Черт, и почему эта дерьмовая жизнь настолько несправедлива?! — воскликнул он в сердцах.
— А что у нее за диагноз?
— Спинально-мышечная амиотрофия.
— Никогда даже не слышала о подобной болезни, — призналась Люська.
— Понимаешь, эта болезнь вызывает стремительное искривление позвоночника, — с видом знатока пояснил Дима. — Грудная клетка тоже деформируется, даже дышать нормально невозможно, не говоря уж о том, что все тело постоянно болит…
Они помолчали. Затем Люська глубоко вздохнула и решила сменить тему:
— А как насчет Ланы? С ней у вас какие отношения?
Дима расплылся в улыбке.
— О, Ланочка тоже чудесная женщина, мы с ней большие приятели…
— Она влюблена в тебя, — поддела его Люська с усмешкой. Дима слегка смутился и кивнул:
— Да, это так… Любви, как говорится, все возрасты покорны…
— Неужели ты покраснел? — Люська расхохоталась. — Да ты не думай, я не над тобой смеюсь, в том смысле, что не насмехаюсь. Просто забавная ситуация. Кстати, что за депрессия, из которой ты ее вытащил? Или это секрет?
— Да какой там секрет… Несколько лет назад у нее трагически погиб муж, и она совсем было потеряла вкус к жизни. Я в то время участвовал в проекте «Звезды на льду», и дочка Ланы подарила ей билет на финальное шоу. С этого все и началось. Ей понравились номера, которые мы делали совместно с фигуристкой Еленой Береговой. После шоу она заинтересовалась и моей музыкой…
— Стало быть, у нее есть дочь? — задумчиво переспросила Люська.
— И дочь, и зять, и два внука. Но, понимаешь, у молодых — своя жизнь, свои интересы… Поэтому Лана чувствовала себя очень одинокой после того, как овдовела.
— И ты скрасил ее одиночество, — Люська снова не удержалась от улыбки. — Ну прости, прости, больше не буду подкалывать! Тем более, дружба с такой женщиной любому парню может только льстить. Она красива, моложава, эффектна…
— Ну, положим, в тот момент, когда мы впервые встретились, она такой не была. Депрессия не красит человека, знаешь ли. Лана не следила за собой, не пользовалась косметикой, и весила она в то время килограммов на пятнадцать больше, чем сейчас.
— Однако, — присвистнула Люська. — Никогда бы не подумала. Сейчас она выглядит просто потрясающе! Наверное, в молодости вообще была бесподобно хороша…
— В общем, я вижу, тебе понравились мои девочки, — подытожил Дима довольным тоном. Люська в очередной раз прыснула со смеху.
— Ты о них говоришь, прямо как петух о курятнике! Или как султан о своем гареме…
— Да ну тебя, — Дима попытался сделать вид, что обиделся, но не выдержал и тоже расхохотался. — Кстати, курочка моя… Или тебе угодно называться любимой женой султана? Ну так вот, я заметил, что ты ни кусочка пиццы не проглотила. В чем дело, опять тошнит?
— Ага, неважно себя чувствую, — вздохнула Люська. — Да еще и морепродукты не особо люблю.
— Ну вот, а я их обожаю, — заявил Дима. — Тигровые королевские креветки, крабы, осьминоги, акулы, лобстеры — ах, как я объедался ими на Мальдивах, когда мы снимали первый клип!..
— Осьминоги? Бу-э-э, — Люська скривилась. — Не упоминай этих тварей всуе, пока у меня токсикоз.
— Ну, ничего, в Венеции ты отведаешь настоящую итальянскую пиццу… Поверь мне — после первого же кусочка твой токсикоз как рукой снимет.
— Слушай, а куда ты меня везешь? — вдруг опомнилась Люська. — Лосиный остров в другом направлении.
— А ты хочешь домой? — расстроился Дима. — Я думал, у меня переночуешь… Мне с тобой так хорошо и спокойно, останься сегодня, а?.. Утром отвезу тебя на работу, не беспокойся.
Люська задумалась. Положа руку на сердце, она вовсе не горела желанием возвращаться домой, к поднадоевшим любовным терзаниям Алины и насмешливым репликам Жанки. И, хотя ее беременность еще не была заметна, она все же опасалась цепкого Жанкиного взгляда, словно дурной глаз мог навредить будущему ребенку.
— Ой, нет, мне все-таки надо домой, — вдруг вспомнила она и сама огорчилась. — Ты же просил захватить завтра загранпаспорт, а с собой у меня его нет…
