Какой же он милый. Тоже. Оба. Да как же жить на таком разрыве?
Фильм оказался кровавым триллером, но происходящее на экране меня мало беспокоило. Вначале очень смущалась, в машине отводила взгляд, но они не донимали. К счастью, билеты оказались на последний ряд, а зал был не слишком заполнен. Потому и не обнаружилось свидетелей, как сначала Костя взял меня за руку, а потом и Андрей. А я сидела между двумя полюсами, и не могла понять — почему счастье такое странное? Врывается тогда, когда его вообще не должно быть, и просто вынуждает чувствовать себя, улыбаться, наслаждаться им, несмотря на ужасный фильм и совершенно неразумные обстоятельства.
После фильма подвезли до дома и не стали целовать, хотя Костю явно подрывало плюнуть на обещание. Он словно ждал, когда я передумаю и подам любой знак — позову зайти на чай, например. И я этого не сделала. А Андрей стоял, заправив руки в карманы, и смотрел на меня с едва заметной улыбкой.
— До завтра, — заставила себя сказать, потому что уже и не была уверена в своем решении.
— До завтра, — тихо ответил Андрей, — не опаздывай.
Костя демонстративно вздохнул, но не выдержал и улыбнулся. Сумасшедше красивый, когда так улыбается! Я вошла в подъезд, чтобы не смотреть им в спины. А потом уткнулась лицом в подушку и долго так лежала, не шевелясь. Хотелось разреветься. Не знаю почему — я не чувствовала себя несчастной. Слишком много эмоций, разных и непонятных, я перестала их выдерживать.
20
К моему некоторому облегчению, в понедельник весь офис гудел, а оба начальника оказались крайне занятыми. Тендер на застройку выигран, а это означало множество изменений, включая расширение штата архитекторов и пересмотра всех других, менее выгодных, договоров. Волна началась с юристов, но постепенно накрыла все отделы, вынужденные пересчитывать балансы и перестраивать прогнозы. Андрею приносили бумажки стопками, он вообще головы не поднимал, а Костя бесконечно куда-то уезжал и приезжал, врываясь все к тому же Андрею с новыми данными. У меня тоже был завал, ноги после обеда уже гудели, поскольку даже десяти минут посидеть не удавалось.
— Анна, — кричал босс через открытую дверь собственного кабинета, не тратя секунды на коммутатор. — Пересылаю на тебя. Распечатывай сразу в двенадцати экземплярах.
— Поняла, Андрей Николаевич!
— А Светлана где? Она должна была принести мне инвестиционные программы.
— Сейчас позвоню ей, Андрей Николаевич.
И где-то в процессе очередной пробежки от отдела кадров к экономистам я поймала себя на мысли, что такая работа меня очень устраивает. Никаких смущающих взглядов и оговорок, чистый профессионализм. Получая зарплату, я не буду себя чувствовать неловко — мол, не заработала таких денег, а держат меня только из-за личной симпатии. Я ощущала себя пусть и не самой важной, но все-таки частью общего механизма, благодаря которому та же Светлана еще не свалилась с ног от усталости, а Андрей Николаевич мог поглощать кофе литрами и не отрываться от дел.
Но к концу рабочего дня все неожиданно стихло. До конца недели все еще будут загруженными, но пока сотрудники спокойно подбивали текущие вопросы и радовались уже проделанной работе. Даже стопки документов на столе шефа помельчали, и теперь его было видно за ними.
Я забрала готовые папки, чтобы разгрузить стол. Завтра с утра отнесу в бухгалтерию. Отвлекать начальника не хотела, но он сам поднял голову и попросил:
— Еще кофе, Ань, и можешь быть свободна на сегодня.
Не удержалась и выпалила:
— Может, вам сюда ужин заказать, Андрей Николаевич? Вам от сегодняшнего кофе плохо еще не стало? Или, если хотите, сбегаю в кафе, хоть что-то без кофеина принесу.
— Переживаешь?
— Даже не знаю. Это, надеюсь, входит в обязанности секретаря?
Посмотрел на меня внимательно, сощурился. Встал и улыбнулся совсем иначе. Зеленые глаза заблестели хитрецой. Ну вот, от загруженного по уши начальника не осталось и следа. Этот Андрей пугал и притягивал. Я замерла, жалея о случайно открытой заботе.
Он обошел меня медленно. Повернулся и насладился моим замешательством, даже голову набок склонил. Шагнул ко мне, положил горячие ладони на талию, с легкостью поднял и усадил на собственный стол. Раздвинул бедра и прижался близко. Я задохнулась.
— Андрей, не надо на рабочем месте, — начала краснеть и ничего не могла с этим поделать.
— Ань, я действительно жутко устал, — он наклонился к моей шее и подул, отчего побежали мурашки.
Не выпуская меня из рук, Андрей потянулся к стационарному телефону и нажал кнопку.
— Костя, отвлекись ненадолго. Тут Аня мне ужин предложила, и я подумал, что ты не откажешься посмотреть.
И друг его выругался:
— Сволочи вы ленивые! Ладно, завтра закончу, раз такой расклад.
Я кое-как обрела дар речи:
— Андрей! Я ничего такого не имела в виду!
— Знаю я, что ты имела, — он рассмеялся мне в шею.
А затем прижался там губами, проложил дорожку нежных касаний, но почти сразу не выдержал и провел там же языком, вызывая дрожь.
— Андрей… — теперь я уже ни в чем не была уверена, потому осеклась.
Он почти не отрывался от моей кожи, шепча:
— Устал, Ань. Сумасшедший день. Но к концу недели все разгребем, и можно куда-нибудь рвануть втроем. Ты как насчет Италии?
— Куда-нибудь рвануть? — я не могла понять смысла этой фразы. — У меня даже загранпаспорта нет! И я не готова ехать с вами… развлекаться?
Он вдруг поднял лицо и посмотрел мне в глаза. А там сплошное веселье! Издевается?
— В командировку! Точно, надо придумать какую-нибудь командировку. Заниматься твоим паспортом сейчас времени нет. Ты как насчет Питера?
— Андрей!
Он наклонился чуть ниже.
— Поцелуй меня сама. Потом будешь возмущаться по поводу командировки.
— А если я не хочу? — все еще пыталась сопротивляться.
— А если ты хочешь? — ирония в его глазах меня и останавливала.
Дверь кабинета стукнула. Я вздрогнула и наблюдала, как Костя заходит и зачем-то запирает замок. Андрей даже не повернулся убедиться, что нас не застукал кто-то посторонний. Костя молча прошел и занял стул в двух метрах от нас.
— Поцелуй, — повторил Андрей с нажимом.
Я все-таки коснулась губами его и отстранилась. Руки босса блуждали по моей спине и прижимали к мужском телу все ближе. Андрей усмехнулся.
— Приоткрой рот, — почти скомандовал, но очень тихо. Даже не понимаю, почему я восприняла как приказ.
Притом одна его рука соскользнула вниз и начала расстегивать ремень на его штанах. Я напряглась сильнее. Все, доигралась? Неужели он собирается прямо здесь, на своем же столе, брать меня в первый раз?
