Книга Главная тайна фюрера, страница 34. Автор книги Леонид Млечин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Главная тайна фюрера»

Cтраница 34

Пока Гитлер вел переговоры, Герман Геринг уверял собравшихся в пивной, что, каким бы ни был исход национальной революции, баварцы без пива не останутся. Но в зале царили скептические настроения. Говорили: «Это какой-то театр! Что у нас тут, Латинская Америка?»

Гитлер вернулся. Из-за шума его не было слышно, и он вытащил из заднего кармана брюк браунинг и выстрелил в потолок. Он соврал, сказав, что руководители Баварии Карр, Лоссов и Зайссер перешли на его сторону.

— Все решит завтрашний день! Или Германия получит национальное правительство, или мы будем мертвы!

Фюрер знал, как расположить к себе баварцев. С того момента, как Отто фон Бисмарк создал Второй рейх, Пруссия играла куда более важную роль, чем Бавария. Марш из Мюнхена в Берлин стал бы началом нового рейха, в котором Бавария играла бы большую роль.

— Теперь, — ораторствовал Гитлер, — я намерен исполнить клятву, которую дал себе пять лет назад, когда ослепший лежал в армейском госпитале, — не оставлять себе ни минуты покоя, пока ноябрьские преступники не будут наказаны, пока на руинах нынешней жалкой Германии не будет воздвигнута мощная, великая, свободная Германия во всем блеске своей славы!

Шойбнер-Рихтер вернулся домой под утро и сказал жене, что все идет хорошо и они возьмут власть без крови. На самом деле у них ничего не получилось. Утром выяснилось, что руководители Баварии не собираются участвовать в этой авантюре. Карр, Лоссов и Зайссер объявили, что отказываются от соглашения с Гитлером, потому что накануне действовали по принуждению.

В семь вечера двести пятьдесят бывших добровольцев появились в армейских казармах и потребовали раздать им оружие и боеприпасы. Но дежурные офицеры их просто арестовали. Немецкие офицеры в принципе не могли выйти из подчинения власти, поэтому не поддержали пивной путч.

Среди ночи ветеран боев в Латвии обер-лейтенант Герхард Росбах со своими людьми явился в пехотную школу, построил кадетов и повел за собой. Но когда он попытался захватить здание правительства, полицейские не капитулировали, а пригрозили пустить в ход силу, и Росбах отступил.

Гитлер запаниковал. Но многие мюнхенцы были готовы следовать за ним. На домах появились флаги со свастикой. Шойбнер-Рихтер, верный сторонник фюрера, привез на машине отставного генерала Людендорфа. Они решили хотя бы пройти по центру Мюнхена, чтобы продемонстрировать свою решимость. Гитлер сформировал три колонны. Первую — это был его «Ударный отряд», праобраз СС, — он возглавил сам. Вторую — мюнхенских штурмовиков — вел отставной обер-лейтенант Вильгельм Брюкнер, его будущий адъютант. Третью составили добровольцы из корпуса «Оберланд». Но участники демонстрации двинулись вперед, только когда генерал Людендорф приказал идти. Генерал шел в первом ряду. Рядом с ним Гитлер и Шойбнер-Рихтер.

На Одеонплац они столкнулись с полицейским кордоном. Первый выстрел прозвучал из нацистской толпы, один из полицейских был убит. Стражи порядка без колебаний пустили в ход оружие. Полиция прицельно стреляла в марширующих. Но у них явно был приказ не задеть Людендорфа. Генерала просто арестовали.

А вот в Гитлера вполне могли попасть. Бывший мясник Ульрих Граф, исполнявший обязанности его охранника, прикрыл фюрера своим телом и был тяжело ранен. Шедший рядом Шойбнер-Рихтер был убит. Пуля попала ему в сердце. Гитлер рассказывал его вдове, что они держались за руки, поэтому он упал рядом с умирающим Шойбнер-Рихтером. Начальник штаба военного округа генерал Теодор Андрес описывал события иначе. При первых выстрелах Гитлер, который прошел войну, упал на землю, но неудачно и вывихнул левое плечо.

Впоследствии Гитлер высокопарно скажет, что Шойбнер-Рихтер был единственным в рядах партии, кто оказался незаменимым. В августе 1926 года Гитлер поручил вдове Шойбнер-Рихтера Матильде создать архив партии…

Штурмовики разбежались. Гитлера усадили в принадлежавший члену партии желтый «фиат», стоявший на параллельной улице, и увезли в дом Ханфштенглей неподалеку от Мюнхена. Симпатизировавшие ему супруги Бехштайн обещали прислать свою машину и переправить его дальше — в более безопасное место. Гитлер считал, что полиция не посмеет остановить для проверки «мерседес» столь уважаемого человека.

Но полиция выследила его раньше. Когда появились два грузовика с полицейскими, Хелен Ханфштенгль пошла в комнату к Гитлеру. Он достал пистолет и мелодраматически сказал, что скорее убьет себя, чем попадет в руки этих свиней. Хелен забрала у него пистолет. Он не стал спорить и сопротивляться и сдался полиции.

Его отправили в тюрьму в Ландсберге южнее Мюнхена. Вправили плечо. Поместили в большую и солнечную камеру. К нему потянулись посетители и поклонники. Первый председатель партии Антон Дрекслер легко убедил его не объявлять голодовку: без него движение погибнет. Его сводная сестра Ангела нашла фюрера в отличной форме:

«Его дух снова высок. Физически он тоже почти в порядке. Рука еще доставляет ему неприятности, но она почти зажила. Поражает поддержка, которую он ощущает в эти дни! Как раз передо мной его навестил граф и принес рождественский подарок от Винифред Вагнер, невестки композитора Рихарда Вагнера. Вот почему он тверд как скала. Его победа — это только вопрос времени. Бог скоро подарит ему победу».

Полиция арестовала двести шестнадцать нацистов. Нацистская партия и штурмовые отряды были запрещены. Путч закончился позорным провалом, а вот суд над Гитлером сделал его национальным героем. На суде Гитлера благодарили за то, что «он возродил среди подавленного народа веру в Германию».

8 января 1924 года Гитлера в тюрьме обследовал доктор Бринштайнер. Он составил заключение, что Гитлер может предстать перед судом, хотя во время путча «у него произошел вывих левого плеча и разрыв связок, следствием чего был болезненный травматический невроз». Врач не нашел у пациента «психических отклонений или психопатических проявлений».

26 февраля 1924 года начался суд. На скамье подсудимых сидели Гитлер, Людендорф и еще восемь человек, которых обвинили в предательстве. На суде в центре внимания оказался не генерал Людендорф, национальный герой, а Гитлер. Его поведение во время пивного путча было отнюдь не героическим. В зале суда роли изменились. Обвинитель быстро попал в положение защищающегося, а из обвиняемого получился обвинитель, которому публика восторженно аплодировала.

— Я считаю себя не государственным изменником, — говорил Гитлер со скамьи подсудимых, — а немцем, который желал лучшего для своего народа!

Он посмеялся над словами генерала фон Лоссова, уверявшего, что Гитлер устроил путч исключительно во имя личных амбиций:

— Как ничтожны мысли маленьких людей! Моя цель в тысячу раз грандиознее, чем министерский портфель. Я хочу стать человеком, который покончит с марксизмом! И я знаю, что, когда я это совершу, пост министра будет просто смешон для меня. Человек, рожденный быть диктатором, не подчиняется обстоятельствам, он сам определяет развитие событий. В этом нет ничего нескромного!

В другой части Германии суд отнесся бы к Гитлеру куда более сурово. Но в Баварии господствовали ультраправые настроения. Гитлер разглагольствовал, как на партийном собрании, и ни обвинитель, ни судья его не останавливали. 27 марта он выступил с последним словом.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация