От того, как нужно вести себя здоровым людям, Цельс переходит к образу жизни людей, страдающих теми или иными заболеваниями. Даваемые им рекомендации весьма научны. После небольшой редакторской правки первый том цельсовского трактата можно было бы издать в наше время. И он, скорее всего, имел бы успех.
Во втором томе рассматриваются общие, то есть основные, признаки болезней, общие способы их лечения и содержатся рекомендации по питанию при различных заболеваниях. Третий и четвертый тома посвящены специализированному лечению болезней, причем рассматриваются и сравниваются различные способы лечения. К болезням Цельс возвращается и в шестом томе с оговоркой: «Я говорил о тех болезнях, которые распространяются по всему телу, теперь же я перехожу к тем болезням, которые появляются только на отдельных частях тела, начиная с головы». В общей сложности в третьем, четвертом и шестом томах трактата содержится семьдесят восемь глав, и каждая глава посвящена отдельной теме.
Пятый том посвящен лекарственным препаратам и формам, в которых они применяются. Много внимания Цельс уделяет компрессам и пластырям, которые пользовались в Древнем Риме огромной популярностью. Можете назвать причину такой популярности? Для правильного ответа на вопрос нужно подумать о том, какого способа введения лекарственных препаратов в организм не было в древности.
Компрессы и пластыри, накладываемые на кожу, заменяли инъекции! Люди давно заметили, что далеко не все лекарственные средства оказывают действие при приеме внутрь. Причина в том, что пищеварительные ферменты, а также соляная кислота, вырабатываемая клетками внутренней оболочки желудка для переваривания белков, разрушают лекарства до того, как они успевают всосаться в кровь. Когда же лекарство всасывается через кожу (а кожа обладает хорошей всасывающей способностью), никакого разрушения не происходит.
Некое подобие шприца изобрел Гиппократ. Он вставлял тростниковую трубочку в мочевой пузырь свиньи и при помощи этого устройства вводил через надрез на вене лекарственные препараты в кровеносное русло. Но широкого распространения этот метод не получил. Древним врачам он казался слишком сложным, а пациентов попросту пугал. Одно дело — выпустить немного крови через надрезанную вену и совсем другое — вводить себе в кровь что-то постороннее. Кровь была сакрализирована, она считалась носителем жизненной силы. Кровь животных пили как укрепляющее лекарство, и на крови приносили самые веские клятвы, кровь использовалась в магических ритуалах… Введение каких-то травяных настоев в кровь на этом фоне выглядело кощунством. Вдобавок не все пациенты хорошо переносили подобные «инъекции». Свиной пузырь с трубочкой остался одной из «причуд» Гиппократа, о которой человечество вспомнило лишь в середине XIX века, после того как британец Александр Вуд
[28] изобрел тот шприц, которым мы пользуемся и поныне.
Большинство пластырей в Древнем Риме были весьма сложными по своему составу. Вот пример из цельсовского трактата: «Наилучшим средством для вытягивания гноя служит пластырь, который… содержит мирру, шафран, ирис, прополис, смолу винной пальмы, зерна граната, волокнистые и круглые квасцы, трюфели, медную руду, сваренный сапожный зеленый купорос, панацею, нашатырь, омелу, медную окалину, смолу терпентинного дерева, воск и бычье или козье сало…» Непонятно, какое растение Цельс называл «панацеей», лекарством от всех болезней. А вот наличие трюфелей в составе пластыря не удивляет. Трюфели в Древнем Риме не только считались деликатесом (правда, более доступным, нежели в наше время), но и наделялись различными лечебными свойствами, начиная с усиления потенции и заканчивая противовоспалительным действием. Трюфели неоднократно упоминаются в трактате, в том числе и в составе препаратов, предназначенных для лечения глаз: «Лекарство, которое называется цезарианским, содержит зеленый сапожный купорос, трюфели, белый перец, маковые слезки, камедь, мытую кадмию, сурьму. Хорошо известно, что эта мазь годится при всяких глазных заболеваниях, за исключением тех, которые излечиваются слабыми лекарствами»
[29].
Седьмой том, посвященный хирургии, интересен не меньше, чем «Сушрута-самхита». Цельс описывает, пусть и в общих чертах, без подробной детализации, множество операций, начиная с рассечения нарывов и заканчивая пластическими операциями на лице. Приводятся и требования, которые предъявлялись к хирургам в Древнем Риме: «Хирург должен быть молодым человеком или же не далеко ушедшим от молодого возраста. Он должен иметь сильную, крепкую, руку, которая не знает дрожи. Левая рука его должна быть такой же умелой, что и правая. Он должен обладать острым и проницательным зрением, а также бестрепетной и сострадательной душой, сострадательной настолько, чтобы он желал излечить того, за чье лечение он взялся, и, чтобы он, будучи встревожен криками больного, не спешил бы сильнее, чем того требуют интересы дела, но и не оперировал бы дольше необходимого. Пусть он делает свое дело так, как будто не слышит криков больного».
Набор операций, которые выполнялись в Древнем Риме в самом начале нашей эры, соответствует тому, что делался в Европе и Америке в… начале ХХ века.
Последний, восьмой том трактата посвящен костям и суставам, переломам и вывихам. После рассмотрения общих вопросов Цельс переходит к частным, начиная с переломов свода черепа: «В том случае, когда пробит череп, нужно немедленно выяснить, была ли у этого человека рвота с желчью, лишился ли он зрения, утратил ли он способность говорить, наблюдалось ли у него кровотечение из носа или ушей, не терял ли он сознания». То же самое можно встретить в любом современном медицинском руководстве. Скреплять кости между собой при помощи скоб или винтов врачи древности не умели, у них не было ни методик, ни материалов, из которых можно было изготовить такие скобы или винты. Лечение переломов сводилось к совмещению костных отломков и их фиксации при помощи повязок и шин. При переломах костей свода черепа могли применяться специальные пластыри, которые накладывались на трещину. Пластырь покрывался куском полотна, а сверху накладывалась смоченная в уксусе овечья шерсть, причем только что состриженная. Уточнение по поводу «свежести» шерсти позволяет понять, что она использовалась не только для защиты места перелома, но и для скорейшего заживления (вспомните, что было сказано выше о магических свойствах волос).
Дополнением к трактату «О медицине» служит трактат «О лекарственных веществах», написанный современником Цельса военным врачом Педанием Диоскуридом.
