– Отличная работа! – сказал кто-то.
В тени, между двумя окнами, за деревянным столом сидел мужчина лет сорока. Я вытерла кулаком слезы, чтобы его разглядеть. Шрам под правым глазом. Тонкие швы на шее, от уха до уха. Во лбу блестит отключенный гаджет. Человек недавно заменил себе глаза и вставил новую переносицу. Теперь, вот, почка моя ему понадобилась…
Он был богат. Настолько богат, что мог позволить себе настоящие волосы и крылья. Я заворожено разглядывала каждое блестящее перышко. Не могла оторваться.
Карлик подвел меня ближе и усадил на стул. Сам встал сзади. Я чувствовала терпкий запах его одеколона.
Человек сложил руки на груди и осмотрел меня с головы до ног.
– Интересная девочка, – сказал он. – Вроде бы замарашка, а выглядишь свежо. Бережешь себя?
Я не ответила.
– Бережешь? – холодно повторил человек.
– Вы меня не убьете?
– Еще чего не хватало.
– Но я не смогу жить без почки…
– Другие же могут, – отозвался человек. – И, потом, зачем она тебе? Твой срок в кривом мире – десять лет от силы. Потом сгниешь заживо из-за всех этих гаджетов. Я, вот, начал гнить. Поганая штука, скажу тебе. Хуже наркотиков. Отвыкнуть непросто. Пичкаешь себя железками под завязку… Еле сдержался. Очистил тело на сорок процентов. Еще немного, и смогу жить нормальной человеческой жизнью.
Я не отозвалась. Безучастно блуждала взглядом по кабинету. За окнами светило солнце. На треугольных крышах загорали обнаженные чистые люди.
– Я даже подкину тебе немного серебряных долларов, на восстановление, – продолжал человек. – Так что, все останутся довольны. Ты сможешь купить что-нибудь по хорошей скидке у торгаша, а я проживу еще несколько десятилетий. Чем не обмен?
– Я хочу крылья! – неожиданно вырвалось у меня. Человек расхохотался. Карлик тоже. Они хохотали несколько минут. Золотистые перья за спиной человека дрожали.
– Ты шутница! – он пригрозил мне пальцем. – Крылья невозможно купить! И, боюсь, стоят они столько, что мне пришлось бы забрать все твои органы и каждый твой родной желтоватый зубик.
– Тогда можете не рассчитывать, что я отдам почку добровольно.
Я умела торговаться. Но еще лучше я умела царапаться, кусаться, шипеть и извиваться.
Улыбка не сходила с лица богатого человека.
– Ты забавная, – сказал он. – Но у меня мало времени.
Отворилась неприметная до этого дверь, и в кабинет вошел гаджет-сборщик. Он был элегантен и красив, совсем не походил на того Харона, который вчерашней ночью встраивал мне нелегальный гаджет. Иные миры, иные заработки…
– У тебя двадцать минут. Сделай аккуратно. – Распорядился человек, во взгляде которого появилась лень.
Сборщик шагнул в мою сторону.
И тут я вскочила, схватила стул и, что есть силы, опустила его на голову карлику. Торгаш крякнул и медленно осел на мягкий изумрудный ковер. Я подхватила трость и бешено замахала ею перед собой.
– Не подходите! Не подходите! Жить надоело?!
Человек с крыльями снова рассмеялся. Сборщик как-то устало вздохнул и достал из-за пояса нейтрализатор с автонаведением.
– Если он в меня выстрелит, яд попадет в почки! И вы не сможете ничего вырезать еще несколько дней! – завопила я. Опыт получения порции нейтрализатора у меня уже имелся во время подавления бунта в кривых переулках. Случайно сунулась не в ту дверь. Потом неделю могла есть только сухую кашу и пить минеральную воду.
– С этим я как-нибудь справлюсь, – отозвался человек. – Стреляй.
И в этот момент я вдруг увидела Доула и Сару.
Они замерли с обратной стороны окна. Их могучие крылья были расправлены и слегка дрожали на ветру.
Так вот, почему крыши домов показались мне знакомыми! Мы находились на вершине той самой башни, дизайном которой занимался Доул!
– Стреляй! – зашипел человек.
Я бросилась в сторону. Луч нейтрализатора ударил по стеклу и разлетелся сотней ярких брызг. Трость выпала из рук. Я видела перед собой испуганное и удивленное лицо брата. И я побежала к окну. Не останавливаясь. Не оборачиваясь. Завопила, что есть силы:
– Поймай меня!
Звон стекла, боль в запястьях, кровь на губах. Ветер ворвался стремительно, подхватил, закружил. Осколки посыпались вниз золотым дождем. Я захлебнулась холодным воздухом, почувствовала, что падаю – падаю!
Кто-то подхватил меня. Крепкие, знакомые руки. Брат! Братишка! Я прижалась к нему. Глаза ослепли от слез.
– Как тебя угораздило?
– Я не знаю, Доул!
Кто-то закричал неподалеку. Выстрел.
Я вытерла слезы и сжалась в комок в объятиях брата. Под нами мелькали крыши домов. Земля исчезала в темноте. Брат летел неровно, петлял. Меня начало укачивать. На мгновение я увидела небо и солнце. А в голубом небе два пятнышка – Сара… и тот человек с крыльями! Он гнался за нами. А Сара пыталась его отвлечь, или – сбить?
Кажется, они дрались. Две точки в голубом океане.
Брат спикировал вниз, к плоской крыше, выронил меня на горячее покрытие и стремительно взлетел в небо. Я лежала, не в силах пошевелиться, и наблюдала за тем, что происходит в небе.
Человек выстрелил. Потом еще раз. Сара вильнула в сторону, но, кажется, не смогла увернуться. Крылья ее сложились. Сара кувырком полетела вниз.
Брат не успевал. Он замер на секунду между человеком и падающей Сарой. Потом помчался на человека. Молниеносно, не давая тому сманеврировать, Доул подмял его под себя. Секунда – и два крылатых существа стали похожи на клубок, на одно целое. Еще минута. Выстрел. Луч растворился в небе.
Я поднялась на локтях. Голова кружилась.
Клубок распался. Человек начал беспомощно падать, теряя перья. А Доул падал следом, не давая противнику сгруппироваться.
Оба они исчезли внизу, в темноте и тумане, и я услышала чей-то пронзительный крик.
Подняла голову, разглядела черное разбитое окно в ряде сверкающих на солнце зеркал. Потом мне стало дурно, я перевернулась на бок, подтянула колени к животу и потеряла сознание.
Мы хромали по черным переулкам кривого мира. Прятались. Выжидали. Чем дальше от шлагбаума, тем спокойнее. Никто не станет искать нас в глубине кварталов, где пахнет дерьмом, а за каждой дверью поджидает убийца, наркоман, насильник. Это клоака. Предел. Вырваться отсюда – значит, получить счастливый билет.
И мы, вместо того, чтобы стремиться на поверхность, ныряли все глубже и глубже.
Я молчала, понимая степень вины. Доул нес на плече Сару, и ему вообще было не до разговоров. Гаджеты Сары мигали и искрились. Изувеченные ноги безжизненно тащились по земле.
Мы зашли в дом и наглухо заперли все окна и двери. Доул выпотрошил аптечку и вколол Саре все, что смог найти. Она заснула, постанывая.
