– Кто он? – тихо спросила Мирилл. Она в последнее время часто обращалась к Городу, хотя ответ получала через раз, если не реже, будто он постоянно витал где-то в облаках. Если бы не вьюн с ярко-синими цветками, проросший сквозь пол на террасе и густо увивший перила, то она бы решила, что Город обиделся и теперь дуется. – Мне надо сейчас?..
– Как хочешь, – ответил он практически без паузы. – В принципе, не обязательно.
От удивления Мирилл оступилась, зацепилась ногой за бордюр и растянулась на брусчатке. Пока решала, стоит ли ссадина на коленке внимания или её можно будет обработать потом, мужчина в кофейне расплатился и ушёл. Жар и нервозность исчезли вместе с ним, оставив тянущее ощущение пустоты.
Мирилл поколебалась с полминуты и вернулась к Бриджит – выяснять, кого занесло в Город на сей раз. Бриджит не знала, но пообещала уточнить и выглядела при этом крайне задумчивой. Она перезвонила тем же вечером, сообщив всего пару слов: Лестер Беннет, детектив, расспрашивал о молодом человеке с белыми дредами.
– Дэвид, – вытолкнула из себя имя Мирилл, чувствуя сухость во рту и лёгкое головокружение. – У меня проблемы, да?
Бриджит засопела в телефон.
– Я гляну одним глазком. Подходи ко мне завтра – скажу.
Ночью Мирилл снилась гостиница на Уэрсби – старый дом с узкими окнами и толстыми стенами. Лестер Беннет лежал на неразобранной кровати в обнимку с ноутбуком. Свет был выключен, дверь в ванную приоткрыта, и оттуда тянуло резким и горьким запахом синтетического грейпфрута.
– Уходи отсюда, – шепнула Мирилл, склонившись к Лестеру. Веки у него дрогнули, но он не проснулся. – Ты здесь ничего не найдёшь.
– Я знаю, – откликнулся Лестер неожиданно ясным голосом. – Здесь такой интересный город… я хочу докопаться до…
Из-под кровати показалась ежевичная плеть, затем другая, третья… Через несколько минут Лестер исчез под колючим зелёным ковром. Мирилл в панике отступила – и запнулась о белый камень, тёплый и живой.
И проснулась.
Голова трещала страшно.
Было раннее утро – даже ещё не рассвело. В открытое окно лезла настырная сирень – уже отцветшая, с поблекшими от летней жары восковатыми листьями. Кошки оккупировали подоконник, ковёр, компьютерный стол и даже рабочее кресло на колёсиках, но ни одна и близко не подошла к кровати. Мирилл растерянно поднесла пальцы к лицу и принюхалась.
Грейпфрут.
«Значит, не просто сон».
Она вскочила с кровати и заметалась по дому под заполошный кошачий мяв – ванная, гардероб в спальне, кухня, коридор… Залпом осушила кружку еле тёплого растворимого кофе, морщась от кисловатого привкуса, цапнула из вазы яблоко и побежала в парк.
«Я только на минуту загляну. Просто проверю, что камни на месте, никакого детектива там нет и всё хорошо. Только на минуту».
Уже на половине дороги Мирилл подумала, что надо было взять машину, и обругала себя.
– Он ведь приехал… за тобой? Не за… мной, да? – охрипшим голосом спросила она, когда колотьё в боку вынудило её остановиться и сесть на тротуар. – Эй?
За то время, когда пришёл ответ, дыхание успело восстановиться, а небо – посветлеть и выдернуть солнце за краешек над горизонтом.
– …да.
– И почему тогда ты ничего не делаешь?
Мирилл подобрала сумку и поплелась через мост. До парка оставалось ещё минут двадцать ходу, а потом ещё сорок – до покосившегося дома Бриджит. Город молчал; она терпеливо ждала ответа, пока не перевела взгляд на набережную и не увидела полустёртое красное граффити:
Неделю назад его там не было точно.
Бежать в парк только для того, чтобы для собственного успокоения посмотреть на белые камни, резко расхотелось. Мирилл стиснула зубы и полезла в сумку за мобильным.
– Бридж.
– А? Ты? Не спится, что ли? – ворчливо отозвалась она, хотя голос у нее был абсолютно бодрый. – Не боись, глянула я на него. Тебе он вред причинить не может, вот разве…
– Бридж, я на Оловянном мосту, – тихо сказала Мирилл. – Мне нужна канистра растворителя и хорошая щётка.
Трубка ответила гудками.
Бриджит добралась до моста в кратчайшие сроки, вспомнив по такому случаю о велосипеде. В корзинке на руле тряслись две одинаковые белые бутыли, а щётка на длинной ручке была приторочена к сиденью.
– Канистры не нашла. Сойдёт? – весело крикнула Бриджит ещё издалека. Мирилл нашла в себе силы только на кивок.
Остальное ушло на то, чтобы удерживать внутри клокочущий коктейль из ярости, обиды, непонимания – и страха.
Надпись отмывали в четыре руки – до содранных ногтей, до сведённых судорогой пальцев, до тошноты от едкого запаха растворителя. Буквы не хотели исчезать, словно это не обычную краску напшикали из баллончика, а татуировку набили на гладкую стену. Мимо пробежала крепкая подтянутая женщина в красном спортивном костюме, затем на дороге показался небритый мужчина с волчьим взглядом, потом – зевающий парень с громадным догом на поводке… Одни, проходя мимо, одобрительно улыбались, другие равнодушно отворачивались, но помощь не предложил никто, даже констебль, сонно куривший на мосту.
Когда стало ясно, что вовремя в пекарню не успеть, Мирилл перезвонила миссис Ханга и извинилась.
– Это он чего? – грубовато поинтересовалась Бриджит, когда надпись наконец отмылась. – Из-за этого, Лестера, что ли?
– Вряд ли.
– Тогда почему?
Мирилл привалилась спиной к едва подсохшей стене и длинно выдохнула. Бесконечно далеко, на другом берегу реки, мужчина с волчьим взглядом догнал женщину в красном спортивном костюме и схватил её за локоть. Она взвизгнула и отшатнулась; парень, следовавший за ней на расстоянии шагов в тридцать, спустил своего дога с поводка… Констебль на мосту беззвучно выругался, затушил сигарету об перила и скинул в реку, а сам побежал к месту происшествия, торопливо объясняя что-то напарнику по рации. Дог меланхолично трепал подозрительного мужчину, спортсменка в красном визжала, а парень бегал кругами, пытаясь отозвать собаку.
«Дурдом».
Ладони саднило – от растворителя кожа порозовела, как обожжённая. Красивые белые облака плыли в прозрачно-голубом небе, но в Уотерс отражалась почему-то свинцово-серая хмарь.
– Не знаю, – наконец ответила Мирилл после бесконечно затянувшейся паузы. Вкус растворимого кофе переплавился на языке смесью горелого сахара и лимона. – Я спрашивала, пока ждала тебя – он не хочет отвечать. Бридж, я…
– Разберёмся, – уверенно пообещала она. – Ну, не сегодня, так завтра.
«А если будет поздно?» – хотела спросить Мирилл, но промолчала.
Красная надпись была смыта со стены, но под сомкнутыми веками она горела бесстыдно, как пошлая вывеска лав-отеля.
