А поздним вечером, когда Роза и Маргаритка улеглись спать, Розу Федоровну поднял с постели телефонный звонок. Звонила Лидочка, и Роза Федоровна зашептала в трубку испуганно:
– Что-то случилось, Лид? Мы уже спать легли…
– Да ничего не случилось! Просто мы с Лизой сидим на скамейке у подъезда, тебя ждем…
– Зачем?
– Ну, ты даешь, Роза! Спускайся давай, не спрашивай!
– Хорошо, иду…
Пришлось Розе Федоровне вставать с постели, одеваться, потом на цыпочках прокрадываться в прихожую, боясь разбудить Розу и Маргаритку. Тихо открыла дверь, тихо выскользнула из квартиры, спустилась на первый этаж, открыла тяжелую подъездную дверь. И увидела своих подружек, плечом к плечу сидящих на скамье в ожидании.
– Сидят, кумушки! Чего вам не спится-то в ночь-полночь? – проворчала Роза Федоровна, садясь рядом с Лидочкой.
– Ну что, Роза? Говори, не томи… Что? – нетерпеливо подалась из-за плеча Лиды Лизочка.
– А вы про что? – немного потянула время Роза Федоровна, прекрасно понимая, про что спрашивают подруги. Слишком уж лица у них были напряженно внимательные, а глаза горели нестерпимым огнем любопытства.
– Нет, это она нас спрашивает, про что! – возмущенно повернула голову Лидочка к Лизочке. – Мы тут извелись уже все, а она спрашивает! Говори давай, чем все закончилось? Сладилось у Розочки с этим москвичом или как?
– Не знаю, девочки. Честное слово, сама не знаю. Он поужинал с нами, потом встал и ушел…
– И все?
– И все.
– А Роза чего говорит? О чем они с ним беседовали-то, когда гуляли?
– Да я и не спрашивала… Это уж теперь и не мое дело…
– Ну да, ну да. Ты свое дело сделала… И как это тебе в голову вдруг пришло – письмо ему написать? И нам, главное, ничего не сказала…
– Да я и сама не знаю, откуда я смелости набралась. Просто Розочку жалко стало, как она будет одна…
– Так выходит, все зря, да? Выходит, он приехал, глянул на Маргаритку, поужинал и уехал в Москву?
– Да не уехал он… Сказал, завтра придет.
– Ну, так вот! – радостно встрепенулась Лизочка. – Значит, все-таки будет какой-то результат!
– Да какой результат, Лиза, о чем ты! – уже сердито отмахнулась Роза Федоровна. – Какой результат, если он и сам еще про себя ничего понять не может!
– Так ведь приехал же…
– Ну, приехал, и что? И вообще, что вы от него хотите? Чтобы он галопом от радости прыгал, что ли? Жил себе человек, ничего не знал… Жена дома своя есть… А тут вдруг – такие новости! Ну да, обещал, что завтра придет… Может, он из вежливости обещал, а сам и не собирается вовсе? Ночь переспит с новыми впечатлениями, опомнится да обратно в Москву уедет и забудет…
– Да не оговаривай человека-то, Роза! – неожиданно вступилась за Гришу Лидочка. – Мне, к примеру, он показался очень порядочным!
– А ты как это определила? Ты его мельком видела, когда мимо проходила! – парировала Роза Федоровна, в то же время глядя на Лидочку с надеждой. Всегда ведь хочется услышать от другого то, на что сам втайне надеешься.
– Так порядочного человека сразу видно, что ты… – вполне уверенно произнесла Лидочка. – И непорядочного тоже сразу видно. Вот взять мою невестку, к примеру… Я ведь сразу тогда увидела, что она моего Вадика не любит нисколько! Просто ей замуж надо было хоть за кого, чтобы на шею сесть да ножки свесить! Он потом и сам это увидел, а толку что – ничего уж и не сделаешь, дети родились…
– Ну, завела свою песню, теперь не переслушаешь! – недовольно проговорила Лизочка, глянув на Розу Федоровну. И, обратившись к обиженно замолчавшей Лидочке, уже более миролюбиво добавила: – Знаем мы все про твою невестку, Лид, знаем… Но не об ней сейчас речь, сама ж понимаешь!
– Да я вообще молчу, господи… – сердито проворчала Лидочка. – Вообще ничего больше говорить не буду…
И они замолчали, дружно вздохнув. Было слышно, как с пятого этажа доносится голос Розенбаума, грустно рассказывающий про то, как «танцевала в подворотне осень вальс-бостон», как ругается с мужем соседка с третьего этажа и он отвечает ей хмельным петушиным фальцетом. Подул ветерок, и они поежились под ним одинаково зябко и плотнее придвинулись друг к другу…
– Ночь уже… – тихо произнесла Лизочка, глядя вверх. – Звезды какие сегодня… Завтра будет новый день, и он быстро закончится… Так и жизнь пройдет… Можно сказать, уже прошла…
– Ну, завела свою песню, теперь не переслушаешь! – мстительно ответила Лидочка, подтолкнув плечом Розу Федоровну. Потом повернула голову к Лизочке, проговорила насмешливо: – Тебе-то чего на жизнь жаловаться, чего тоску нагоняешь! Живешь без забот и радуйся себе потихоньку!
– А может, и я тоже… Скоро с заботами буду… – тихо ответила Лизочка себе под нос.
– Это с какими же ты заботами будешь? Откуда они у тебя возьмутся-то? – не отставала Лидочка.
– А вот оттуда и возьмутся, откуда не ждешь! Маринка-то моя надумала ребеночка из детдома усыновить и мне пока ничего не говорит, но я сама у нее бумаги видела… Хотела с ней поговорить, да боюсь, ругаться станет, что я… не в свое дело свой нос сую…
– Вот это да… Вот это новости, аж голова кругом… – тихо проговорила Лидочка, и впрямь хватаясь за голову. – Видать, день такой выдался, богатый новостями!
– Только, девочки, я прошу вас, не будем пока это обсуждать! И Маринке – ни слова, иначе она меня убьет! – испуганно попросила Лизочка, видимо уже раскаявшись в том, что выдала преждевременно дочкину тайну.
– Да мы ж могила, Лизка, ты что! – искренне проговорила Лидочка, обнимая за плечи взгрустнувшую Лизочку. – Мы просто тихо радуемся, что в нашем полку прибыло, вот и все! И Маринка-то, Маринка… Надо же, кто бы мог подумать… Всех кругом убедила, что ей и одной распрекрасно живется! А оно вон как, чем дело обернулось! Нет, все-таки природу-матушку не обманешь, как ни хитри… Если уж есть в бабе потребность себя кому-то отдать, то она все равно рано или поздно проявится…
– Тебе хорошо рассуждать, Лида, а я… Я не знаю, что и думать теперь… Что со мной-то теперь будет, а?
– Да тебе на пользу внучок новоявленный пойдет, что ты! – тихо рассмеялась Лидочка, тряхнув за плечи подругу. – Узнаешь хоть, что это такое – бабкины хлопоты… С одной стороны, вроде как падаешь от усталости, а с другой стороны – испытываешь большое счастье… Да и вообще, куда нынче без бабок-то? Вроде и не нужны они, вроде и шлак они отработанный, что под ногами скрипит да ворчит, а на самом деле без них – никуда… Правду я говорю, Розочка, скажи?
– Чистую правду, Лидочка, – грустно качнула головой Роза Федоровна. А помолчав, добавила с хитрецой: – Некоторые бабки даже на отчаянные подвиги идут, чтобы мужей своим внучкам добыть! Не будем на них пальцем показывать…
И рассмеялись дружно, и примирились со всеми возникшими разногласиями, и в который уже раз каждая из них подумала про себя – как хорошо, что мы есть друг у друга… И жить нужно еще долго-долго и отдавать себя детям и внукам, не рассчитывая особо на отдачу ответную… Так уж природа устроена, ничего с этим не поделаешь!
