Я смотрела на беглеца и раздумывала, что ответить. Кто знает, что у него на уме? И как он проник в замок? Вопросы, вопросы… Они кружили черным вороньем, нагнетая страх и тревогу. Нет, не стоит говорить, что Эрик под стражей. Нужно выслушать Вандау, а уже потом решать, что делать.
– Да, смогу, – уверенно ответила гостю, разглядывая его почти в упор.
Дорогой костюм, свежая сорочка, блестящие штиблеты. А лицо бледное, изможденное. И выражение глаз загнанное.
– Вы должны знать, миледи, я очень признателен вам за помощь, – горячо произнес Вандау. – И поверьте, я ничего не сделал. Ничего, за что меня можно было бы запереть в тюрьме.
– Но тогда почему вас ищут?
– Я расскажу, миледи, – торопливо, глотая слова, сказал беглец. – Есть одна организация… Очень могущественная. Она проповедует освобождение Остенбрюге и обещает свержение узурпатора.
Вандау утер потный лоб.
– Каюсь, я с интересом относился к этой идее и долгое время мечтал попасть на одно из собраний общества Иных. Это они так себя называют, – пояснил беглец. – И мне повезло, как я тогда думал. Один из знакомых взял меня с собой на секретное заседание. Потом я пришел еще раз, и еще. Мне нравилась таинственность, которой были окружены собрания, – они совершались каждый раз в новом месте, и попасть туда можно было только в сопровождении кого-то из проверенных членов организации. Мне нравилось чувствовать себя частью чего-то значимого, нравилось думать, что я служу делу спасения своей родины.
Вандау задохнулся и приложил руку к груди. Лицо его побледнело еще больше.
– Вам плохо?
– Это неважно, миледи, – с трудом отдышавшись, произнес беглец и продолжил свой рассказ: – Все это длилось несколько месяцев, и я уже даже начал надеяться, что смогу попасть в первый круг избранных – да, у Иных несколько кругов посвящения. Но на последнем заседании наше убежище в Кроненгауде обнаружила магстража. Не успели мы прийти, как началась облава, все куда-то исчезли, в том числе и мой знакомый, и я оказался перед вооруженными стражниками совершенно один.
Вандау замолчал и на секунду прикрыл веки, словно ему больно было смотреть на свет.
– Меня схватили и отправили в Саухвайне для допроса, но по дороге у кареты сломалось колесо… В общем, мне чудом удалось сбежать, – открыв глаза, скомкано закончил он.
– А как вы исчезли из конюшни? И как появились сейчас?
Я удобнее перехватила подсвечник, все еще не зная, можно ли доверять стоящему передо мной человеку. Он по-прежнему не вызывал у меня ничего, кроме жалости, но после недавних событий я боялась полагаться на собственные ощущения.
– Монетка, – ответил Вандау, но пояснить не успел. Он прислушался к чему-то и торопливо добавил: – Мне нужно уходить, миледи. Я буду ждать лорда Каллемана через три дня в лесу Наврон, возле старой часовни. Ровно в полночь. И пусть возьмет с собой монетку!
Лицо мужчины побледнело еще сильнее. Руки беспокойно дернулись, и в ту же секунду Вандау исчез. Не было ни портала, ни расслоения пространства, ничего. Вот просто был человек, а потом раз – и пропал, совсем как в тот раз, в конюшне.
Я оперлась о подоконник. Ноги подгибались. То ли от страха, то ли от волнения, не знаю.
«Думай, Эви, думай, – билось внутри. – Нужно вытащить мага из темницы Департамента, только он сможет со всем разобраться».
Но как? Как его вытащить?
Лорд Горн. Мне нужен лорд Горн.
Я пригладила волосы и решительно повернула на пальце кольцо.
***
В особняке герцога было тихо. Знакомый кабинет встретил меня тусклым светом бирольного ара и тоненьким треньканьем звонка, а уже в следующую минуту дверь открылась, и на пороге возник лорд Горн.
– Леди Эвелин? Что-то случилось?
Лицо герцога казалось мрачным.
– Дорогой, это Эви? – услышала я доносящийся из коридора голос герцогини. – Веди ее сюда.
– Идемте, – лорд Горн отступил в сторону, выпуская меня из кабинета и направляясь к распахнутым дверям комнаты напротив.
Мы вошли в небольшую залу, и я увидела сидящих в креслах у огня леди Горн и какого-то крупного темноволосого мужчину. Тот обернулся, и на меня уставился внимательный волчий взгляд. Оборотень. В Кроненгауде их было немного, и до приезда в Амвьен я ни разу не видела живого оборотня, но потом, когда мы с тетушкой посещали барона Брау, у которого гостила семья какого-то высокопоставленного чиновника из Артакии – родины перевертышей, – я весь вечер наблюдала за оборотнями и теперь легко узнала и этот особый взгляд, которым они смотрят на женщин, и небрежную вальяжность жестов, и текучую грацию движений.
– Темного вечера, леди Эвелин, – улыбкой встретила мое появление леди Кейт, но я видела, что она встревожена. – С Идой все в порядке?
– Да, с ней все хорошо.
– А тера Альма? Ей легче?
– Да, намного. Она даже встала с постели и пытается помогать Марте.
Я подошла ближе. Лорд Горн тоже оказался рядом с женой и, посмотрев на поднявшегося при моем приближении оборотня, негромко сказал:
– Леди Эвелин, позвольте представить вам нашего друга лорда Хольма. Лукас, это леди Эвелин Каллеман, супруга Эрика.
– Каратен ураз! А у Черного губа не дура! – в желтых глазах полыхнуло веселое удивление. – Такую красавицу отхватил! Простите, леди Эвелин, – тут же добавил он и, прижав руку к сердцу на старомодный манер, поклонился. – Весьма рад знакомству. И не могу не сказать, что…
– Так что привело вас к нам, леди Эвелин? – перебил его лорд Горн.
В отличие от друга он выглядел напряженным и хмурым. И глаза у него сегодня были не светло-серыми, а свинцовыми, переходящими в грозовую черноту.
– Лорд Каллеман, – начала я, но бросила взгляд на заинтересованно разглядывающего меня оборотня и тут же поправилась, – Эрик рассказывал вам про Вандау, так вот, сегодня я его видела.
– Где? – вопрос герцога прозвучал резко и низко, как гудок парохода.
– В Бронене. Он появился там прямо из воздуха, а потом так же бесследно исчез. Но перед этим успел рассказать, за что его арестовали, и попросил о встрече с Эриком.
– И что вы ему ответили?
Взгляд лорда Горна впился в мое лицо.
– Я не стала говорить, что мой муж в тюрьме и согласилась передать Эрику, что через три дня, ровно в полночь, Вандау будет ждать его в лесу Наврон возле старой часовни.
– Наврон? – задумчиво посмотрев на лорда Хольма, переспросил лорд Горн, а потом повернулся ко мне и добавил: – Выходит, Эрик был прав, и вы действительно помогли сбежавшему преступнику.
Под внимательным взглядом герцога мне стало неуютно.
– Дерек, думаю, надо сказать, – посмотрела на мужа леди Горн.
