— Прости меня, — услышала мягкий бархатистый голос и вздрогнула.
Я все-таки рискнула посмотреть в его глаза, потому что иначе не смогла бы. Дмитрий извинялся, хотя я сама должна была делать это — молить его о прощении, хотя бы из уважения к прошлому, которое у нас было и из любви к общему будущему ребенку.
— За что? — слетел вопрос с губ, застывая в воздухе, переливаясь в ушах колокольным перезвоном.
— Я оскорбил тебя вчера. Я был не в себе. Что бы ни случилось, я не должен был говорить те ужасные слова, что сказал, поэтому прости меня, если сможешь.
Я сглотнула и кивнула. Те слова были сказаны вполне заслуженно, ведь я, не расторгнув помолвку с одним мужчиной, переспала с другим.
— И ты прости меня, если сможешь, — я снова отвернулась в окно и поджала губы.
Почувствовала легкое прикосновение к своей руке и покосилась на пальцы Дмитрия. Он убрал руку и завел двигатель.
— Я должна была сразу сказать тебе, что у нас с Игорем было прошлое, прошлое, которое связывало нас, которое заставило испытать прежнее влечение снова.
— Неважно. Все, что было в прошлом, там и останется. Даже то, что произошло вчера. Я понимаю, что никакой свадьбы не будет, но я прошу тебя несколько раз подумать, прежде чем ты примешь окончательное решение. Если ты решишь остаться с моим братом, то я буду всячески поддерживать тебя и нашего ребенка. Вы ни в чем не будете нуждаться.
Я кивнула. Радовало то, что Дмитрий не давит на меня. Он не требовал сохранить жизнь ребенка, но и не настаивал на том, что я не имею права сделать аборт. На улице пошел дождь. Я не могла вернуться домой сейчас, тем более сказала маме, что буду только завтра.
— Можно, я сегодня переночую у тебя в квартире? — спросила, надеясь, что Дмитрий не откажет.
Наблюдая за стекающими по стеклу каплями, ждала ответ, чувствуя пульсацию крови в венах.
— Хорошо, что у меня в зале удобный диван, и мне не придется спать на полу, — произнес Дмитрий, и я знала, что это означает согласие.
И в этот момент я была благодарна ему за то, что не стал устраивать сцены ревности, обвинять меня в измене и говорить, насколько я недостойна быть рядом. Ведь Игорь поступил бы так или нет?
Когда мы вошли в квартиру Дмитрия, а в нос ударил запах цитрусов и хвои — ароматизатор, который мы купили, перебравшись сюда из дома, сердце сжалось. Здесь все напоминало о времени, проведенном вместе, кричало, как хорошо нам было вместе, до того момента, пока мое прошлое штормом не вторглось в жизнь.
Дмитрий поставил пакет с фруктами и рюкзак с моими вещами на пол и положил букет роз на пуфик в прихожей. Он почесал затылок, переминаясь с ноги на ногу.
— Если ты хочешь, я уеду…
Я понимала, насколько неловкая сейчас ситуация сложилась между нами. И я не могла просить понимания, потому что мне самой неприятно было находиться тут, рядом с человеком, которого предала.
— Не хочу. Ксюша, ты только не злись и выслушай меня. Вчера, обдумав все, я принял решение, что даже если ты решишь уйти, то у нашего ребенка должна быть нормальная жизнь. Я передал юристам задание оформить договор дарения на тебя. Теперь это твоя квартира. Я не знал, как это сказать тебе, но теперь ты тут, и ты знаешь и… — Дмитрий замолчал. Он сомкнул губы и опустил голову. — В шкафчике твои любимые пирожные с шоколадным кремом. В холодильнике взбитые сливки. Кофе тебе сейчас нельзя, поэтому я купил травяные чаи с витаминами. Ты найдешь их. Прости, что все вот так.
Я не знала, что сказать. Мне хотелось отказаться, хотелось сказать, что этот жест глупый, но я молчала. Хлопала ресницами, глядя на Дмитрия, и молчала. Мы оба понимали, что не вынесем находиться вдвоем в одном помещении. Должно было пройти время. Даже если бы мы решили растить ребенка вместе, должно пройти время…
— Спасибо, — прошептала я, пытаясь подавить слезы.
Дмитрий кивнул. Он положил ключи на пуфик рядом с цветами и ушел, осторожно закрыв дверь, а я прислонилась к стене и закрыла глаза.
По щекам покатились слезы. В этой ситуации больше всего мне было жаль Дмитрия. Не Игоря, которым я еще два дня назад, казалось, дышала… Не себя… А Дмитрия. Он просто жертва этих гребаных обстоятельств.
Стараясь сдержать слезы, потому что знала — если заплачу, не успокоюсь, я открыла глаза и подошла к дверям. Посмотрела в глазок, на всякий случай, будто бы желала убедиться, что все это не сон, что Дмитрий не передумает и не вернется. Зачем? Закрывшись изнутри, взяла цветы и направилась на кухню. Поставила букет в воду и села за стол. Только сейчас я обратила внимание, что на моих плечах все еще болтается пиджак Дмитрия. Вещь, от которой пахло ее обладателем. Сняв пиджак, осторожно повесила на стул рядом, вспоминая мгновения утренних пробуждений и совместного завтрака.
— Если ты будешь каждое утро готовить такие вкусняшки, то скоро мне придется обновлять гардероб, — в шутку сказал Дмитрий, когда я приготовила румяные сырники.
— А я буду готовить не только завтраки, но еще обеды и ужины всю твою оставшуюся жизнь, поэтому можешь начать освобождать место в шкафу под новые вещи, — ответила ему в шутку и оказалась в теплых объятиях своего мужчины.
Стараясь избавиться от навязчивых воспоминаний, направилась в душ. Мне хотелось смыть с себя грязь измены. Я считала изменой ту ночь в лесу, потому что все еще была помолвлена с Дмитрием. Взгляд зацепился за обручальное кольцо на пальце, которое он подарил мне, делая предложение. Я не сняла украшение и не спешила расставаться с ним сейчас. Почему?
Захватив телефон, зашла в ванную, скинула с себя одежду и включила теплую воду. Когда воды набралось достаточно, я забралась в ванну и разблокировала экран телефона. Мне звонил Игорь. Это немудрено, если учитывать тот факт, что я решила уехать с его братом. Не знаю, зачем переселила себя, но все-таки набрала его номер телефона.
— Ксю, где ты? — спросил Игорь заплетающимся языком.
Он напился. Игорь сбегал от проблем, напивался и вел себя, словно он все еще тинейджер. И меня начало раздражать это.
— У себя дома, — ответила ему, стараясь дышать ровнее.
— А мой брат…
— Твой брат привез меня и уехал. Игорь, пожалуйста, не надо! Не начинай. Я ведь сказала тебе, мне нужно время, чтобы разобраться в себе.
— Оно у тебя будет, я же обещал его дать…
— Спасибо.
— Рад, что с тобой все в порядке. Пока.
— Игорь, поезжай, пожалуйста, домой и отоспись.
— Я подумаю.
Игорь отключил телефон, а я почувствовала, как по коже побежали мурашки. Пальцы потянулись во входящие сообщения, я открыла наш диалог с Дмитрием и набрала сообщение: «Где ты?». Однако я не имела права отправлять его, поэтому удалила и положила телефон на край ванны.
Согревшись, я уже решила вылезать, но почувствовала, как внизу живота все скрутило от острой боли. Я даже не смогла сдержаться и закричала от неожиданности. Стараясь дышать как можно ровнее и держась за край ванны, вылезла и посмотрела на напольную плитку, закапанную кровью. Глаза широко распахнулись, а сердце стало бешено биться от страха за жизнь ребенка. Надев белый махровый халат Дмитрия — первое, что попалось под руку, — я доковыляла до телефона, загибаясь от боли, и набрала номер телефона Игоря. Но он не отвечал. Сделав вдох поглубже, отважилась позвонить Дмитрию.
