Граф вскинул голову, продолжая сверлить меня взглядом.
– Ну же, Кейт, скажи. Я дам тебе все, чего ты захочешь.
Светлые глаза смотрели, не мигая. Жестокие глаза палача.
– Мне нужно то, чего вы не можете дать, милорд, – тихо ответила я, обнимая себя руками. Рес! Как холодно…
– И что же это?
По губам Горна скользнула высокомерная усмешка. Казалось, всесильному лорду сложно представить, что у него чего-то может не быть.
– Сердце, – это слово сорвалось с моих губ, камнем упав между нами.
Граф побледнел. Казалось, вся кровь отлила от его лица, и оно приобрело землистый оттенок. Плотно сжатые губы побелели. Взгляд заледенел.
В комнате стало удивительно тихо.
– Что ты сказала? – через силу выдавил он.
– Вы прекрасно слышали, милорд.
Я с вызовом посмотрела на Горна. Мне было больно, но я не собиралась показывать эту боль. Не ему. Не этому бездушному чудовищу…
Минуты бежали одна за другой. Кабинет тонул в кипящей тишине. Сердце билось с натугой, тяжело перекачивая кровь по венам. А мы стояли друг против друга и смотрели – с ненавистью, с болью, с рассыпающимися на осколки чувствами.
– Уходи, – не выдержав этой «дуэли», глухо произнес Горн.
Он отвернулся к окну и неожиданно выкрикнул:
– Убирайся! Вон!
Я молча пошла к двери. В душе было пусто. Сердце – это просто мышца. Насос. Оно не может чувствовать и страдать. Не может. Но почему-то болит.
* * *
Выйдя из комнаты, миновала пустую приемную, вышла в коридор, огляделась и с облегчением поняла, что нахожусь в Департаменте. Повсюду сновали сотрудники, в воздухе стоял приглушенный гул голосов, громко хлопали двери кабинетов.
– Тера, вам плохо?
Пробегавший мимо молодой парень остановился и с тревогой заглянул мне в лицо.
– Благодарю, со мной все хорошо.
Губы не слушались. Они казались неживыми, как и слова, которые с них слетали.
– Обопритесь на мою руку, я вас провожу, – не поверил парнишка. – Куда вам?
Он по-прежнему смотрел на меня с беспокойством.
– Спасибо. Не нужно.
Я через силу улыбнулась и постаралась принять нормальный вид.
– Не беспокойтесь.
Сбросив оцепенение, вздохнула и медленно пошла в сторону лестницы. Красная ковровая дорожка. Строй портретов по обеим сторонам. Запах краски. Неясный гул голосов…
Коридор остался позади, лестница привела меня в холл, тамбур промелькнул мимо, и я оказалась в лазарете.
– Кейт, ты чего так быстро вернулась? – удивленно спросила Хель. Она даже из-за стойки вышла.
Курц тоже подобрался, настороженно принюхиваясь.
– Что смотришь? – я поглядела на него с укором. – Доносчик.
Пес обиженно мотнул громадной головой и ответил мне полным достоинства взглядом. Казалось, весь вид охранника говорил – «я всего лишь выполнял свой долг».
– Предатель, – буркнула я.
– Кэтрин, ты меня слышишь? – Хельга подошла ближе. – Я думала, ты до вечера не появишься.
– Хель, ты не можешь ненадолго пальто одолжить?
– Подожди, а твое где? – подозрительно уставилась на меня сестра.
– Забыла в кофейне. Нужно вернуться и забрать.
– Ничего не поняла.
– Хель, потом объясню. Выручишь?
Ответить сестра не успела. Над ее стойкой тихо зазвенел колокольчик, и на табло появилась надпись: «Кэтрин Стоун ожидают на проходной».
– Похоже, пальто тебе не понадобится, – усмехнулась Хель.
– Возможно.
Я пожала плечами и пошла к тамбуру. Ступив на пространственную платформу, поежилась от холода, на мгновение охватившего тело, и тут же оказалась во внутреннем холле.
За стеклянной перегородкой метался Лукас. Увидев меня, оборотень кинулся к дежурному и принялся что-то доказывать. Я не слышала, что тот ему отвечал, но Хольм жестикулировал все отчаяннее, размахивая моим пальто, как флагом.
Я подошла ближе.
– Не положено, тер, – слышался спокойный голос дежурного.
– Что значит не положено? – возмущался Лукас. – Дайте пройти.
– Тер Хольм, успокойтесь, – я скользнула за прозрачную преграду и оказалась рядом с оборотнем.
– Кейт! – тот схватил меня в охапку и прижал к себе. – С тобой все в порядке? Он не причинил тебе вреда?
– Не беспокойтесь, тер Хольм.
Я отстранилась.
– Со мной все в порядке.
– Кейт, тебе нельзя здесь оставаться, – взволнованно произнес Лукас. – Сходи за вещами. Я забираю тебя с собой.
М-да. Еще один мужчина, привыкший все решать за женщин.
– Нет, тер Хольм, – по моим губам скользнула грустная усмешка. – Я никуда не поеду.
– Ты не понимаешь! – взволнованно воскликнул оборотень. – Горн – чудовище. Самое настоящее. И все, кто находятся рядом с ним, подвергаются риску. Прошу тебя, Кейт, поехали со мной. Я сумею тебя защитить.
– Не могу, Лукас.
Я устало покачала головой, машинально назвав оборотня по имени.
– У меня больные, я не могу их оставить.
– Что за глупости? Разве в лазарете департамента недостаточно персонала? Обойдутся и без тебя.
Я протянула руку и взяла свое пальто.
– Нет, не обойдутся.
– Не глупи, Кэтрин!
Оборотень нахмурил брови.
– До свиданья, тер Хольм. Спасибо вам за приятную прогулку и за кофе. Он был просто восхитительным.
– Кейт!
Я, не оглядываясь, пошла к тамбуру. Хватит с меня «брутальных мачо». То один пытается в койку затащить, то другой. И при этом никто из них не поинтересовался, чего хочу я. «Я забираю тебя с собой», – передразнила я Хольма. Я, что – вещь? Бесхозный саквояж? Добыча? Нет уж. Не нужны мне такие «хозяева жизни». «Собирайся»… Проклятая дартская действительность! Как только местные женщины ее терпят?
Перед глазами неожиданно мелькнула пустынная ночная улица другого мира, разбитые фонари, валяющиеся на тротуаре бутылки и мусор. Я бежала, не разбирая дороги, попадая в подернутые тонким льдом лужи, поскальзываясь на грязной снежной каше. А раздающийся за спиной звук чужого дыхания становился все ближе. Тяжелые шаги гулко отдавались в узком переулке, пробуждая животный ужас. Только бы успеть! Только бы суметь скрыться… Они не посмеют…
В груди закололо. Силы подошли к концу. Преследователь был все ближе, его грубый голос гулко разносился по переулку, и я понимала, что это конец. «Стой! Сто-о-ой, бля… Кому сказал, остановись!» Перед глазами все поплыло, воздух стал плотным, голова закружилась…
