– Скоро им потребуется более точное направление. Кадис и Уэльву разделяет около шестидесяти миль береговой линии.
Елена обернулась к разбросанным по библиотеке книгам, заметкам и картам. Сердце тяжело бу́хало в груди. Вчера она сумела убедить тюремщиков, что полумифический город Тартесс – который многие в античности считали Тартаром, – находится где-то на этом отрезке южного иберийского берега. Сегодня от нее потребуют сузить зону поиска. Или хотя бы наметить потенциальное место высадки.
Что им сказать?
Елена рассчитывала, что на поиск ответов будет больше времени. К несчастью, «Денница» припасла несколько тузов в рукаве, или, если точнее, под килем. Елена посмотрела в окно: благодаря тому, что эта часть библиотеки выдавалась за пределы надстройки, она видела левое подводное крыло, рассекающее синие воды.
Вчера похитители не стали щадить судно: оно на полном ходу умчалось прочь от Туниса, показав то, что скрывало предыдущие три часа пути до Африки – подводные крылья. «Денница» оказалась старшим братом катера, доставившего Елену на борт яхты-люкс. Корабль приподнялся над водой, выпустив двойные крылья, и понесся, вспарывая Средиземное море, точно серебряный кинжал.
И все же до пролива яхта шла шестнадцать часов. Елена рассчитывала, что времени ей потребуется больше, даже не ради себя, но ради Джо и команды – чтобы они успели решить тысячелетнюю загадку.
Хотя какая разница, в конце концов?
Елена не знала даже, продвинулись ли в поисках Джо и его друзья. Чтобы им помочь, следовало заставить похитителей рыскать по югу Испании как можно дольше. Устроить настоящий квест, который отвлек бы от истинного направления.
Вот и сейчас она посмотрела в сторону юга, пытаясь сквозь стены и обшивку корабля разглядеть западное побережье Марокко. Когда золотая карта заработала, Елена наклонилась довольно близко и видела, что огненная река, миновав Геркулесовы столбы, повернула на юг, не на север.
Вспомнился крохотный рубин, помещенный на марокканском побережье золотой карты, в том месте, где, по сведениям геологов, находился вулкан. И там же проходил похожий на лабиринт путь среди тектонических плит.
В одном она была уверена: в первое свое путешествие капитан Хунайн, искавший Тартар, посетил Иберию. И может быть, даже обнаружил богатый город Тартесс. Разве мог он устоять и хотя бы не отправиться на его поиски? Все в истории указывало на Тартесс. Если Хунайн его обнаружил, то, возможно, нашел там нечто такое, что указало на подлинный дом феаков – или как там на самом деле назывался этот продвинутый народ. Елена даже примерно догадывалась, что такого мог узнать арабский мореплаватель. Судя по рассказам о Тартессе, город и правда был крупным производителем бронзы и вполне мог поставлять столь необходимый для производства механизмов сплав для феаков. А феаки, в свою очередь, могли платить поставщикам знаниями и техникой. Не потому ли Тартесс описывается как царство, развитое, подобно Атлантиде?
Разум гудел, не давая сосредоточиться на поисках ложного указания, которое предстояло соорудить слой за слоем, перемежая правду и ложь, пока те станут неразличимы.
«Если у меня не выйдет…»
Елена вспомнила, как рухнул на палубу ребе Файн, как под ним растекалась лужа крови. Она посмотрела на монсеньора Ро, вспомнила угрозу отца: следующая смерть уже не будет столь скорой и милосердной.
Где-то в завалах книг крылись ответы на ее вопросы.
– Если мы ничего не найдем, боюсь, наши похитители потеряют терпение, – вздохнул Ро. – Особенно после нескольких дней поисков на испанском побережье.
– Да пусть ищут, бога ради, – горько обронила Елена.
Ро озадаченно обернулся к ней:
– Что вы имеете в виду?
– Это я так, со зла, – отмахнулась Елена.
Ро кивнул и сложил ладони на коленях.
– Ну так с чего же нам начать?
– Не имею ни малейшего понятия.
«А жаль».
11:31
Сорок восьмой Муса в полной мере наслаждался привилегиями своего статуса – не только посольского, но и духовного. Перед ним на столе, на серебряной и золотой посуде лежали остатки позднего завтрака: икра белуги на треугольных тостах без корок и яйца с черным трюфелем.
Годами он использовал положение в турецком правительстве, чтобы выкачивать миллионы из бюджета родной страны и из кошельков тех, кто торгует с Соединенными Штатами. Из казны «Апокалиптов», ресурсы которых практически не имели границ. И все ради личной выгоды, на создание необходимой для дела армии.
Причем человек, сидевший напротив, занимался тем же самым. Сенатор Каргилл преследовал собственные чаяния, вкачивая деньги «Апокалиптов» в свои избирательные кампании – предварительно отмыв их, конечно. Фират нисколько не завидовал Каргиллу – ни его деньгам, ни амбициям. Вообще, если сенатор станет президентом, это лишь укрепит Фирата в должности посла и послужит делу «Апокалиптов».
Каргилл допил бокал шираза и сверился с золотыми часами «Патек Филипп».
– Мне пора возвращаться в комнату связи, утренний перерыв в работе саммита близится к концу. Предстоит дневная дискуссия по вопросам экономического развития в странах бывшего Восточного блока.
Фират встал из-за стола и махнул рукой в сторону каюты, целиком занимавшей верхнюю палубу надстройки.
– Я вас понимаю.
– Что касается поисков на побережье Испании, то я вряд ли задержусь дольше, чем еще на день. В конце концов мне придется вернуться в Гамбург, для личных встреч. – Он пожал плечами: – Полагаю, я достаточно мотивировал Елену на помощь.
Фират коротко кивнул.
– У нас определенно имеются инструменты для того, чтобы поддерживать ее настрой.
– Все же я настаиваю, чтобы ей не причиняли вреда. – Каргилл с угрозой посмотрел на посла. – Надеюсь, это понятно?
Фират внутренне закипел, но ограничился кивком и одним словом:
– Разумеется.
Дабы успокоиться, Фират представил все мыслимые пытки, которым подвергнет пленницу. Напоследок он оставит ее на ночь с Кадиром, однако сперва оторвет сенаторской дочке все, что только можно оторвать. Потом, когда пытки закончатся, воды моря скроют этот грех, забрав тело. Фират скажет, что Елена сама бросилась за борт.
«Что мне сделает этот kuffār?»
Двое мужчин смотрели друг на друга так, словно мысли одного были для другого как открытая книга. Момент нарушил стук в дверь. Фират кивнул личному дворецкому, и тот пошел открывать. В салон ворвалась Нехир; следом за ней шел еще гость.
Посетитель, красный от гнева, протиснулся мимо Дочери.
«Что он тут делает? – подумал Фират. – Что еще не так?»
Не успел он поинтересоваться вслух, как гость выпалил:
– Елена Каргилл лжет. Все это время она водит вас за нос.
