– Идем! – шепнула я Богдану, повиснув на поручне.
– Куда? – растерялся Волков.
– В начало вагона. Видишь, там компания подростков? Затеряемся.
– Надолго ты там не затеряешься…
– Идем-идем! Богдан, он не один. Надо сваливать.
Я протянула руку. Волков, замешкавшись, все-таки принял мое приглашение, и мы, держась за руки, принялись протискиваться между другими пассажирами в начало вагона. На предыдущей станции зашло слишком много народу. Наше место тут же заняли две девчонки, которые без перерыва с горячностью обсуждали какой-то сериал.
Я старалась не оборачиваться, но в ту секунду мне казалось, что мы уже давно «на мушке». Если б Волков не припирался так долго, мне бы не пришлось торчать на виду у всего вагона.
Дойдя до подростков, мы остановились друг напротив друга. У парнишки, стоявшего рядом с нами, в наушниках своего «Сахарного человека» громко пел Гон Флад. Поезд раскачивался; пытаясь удержать равновесие, я не отпускала руку Богдана. Не вытерпев, приподнялась на носочки и посмотрела поверх голов в сторону Рыжего. И тут же встретилась с его холодными злыми глазами. Такого поворота событий я не ожидала. Рыжий, усмехнувшись, грубо пихнул мужика с гармошкой и направился в нашу сторону. Не будет же он нам мстить прямо в переполненном вагоне?
Поезд, резко качнувшись, остановился, и я налетела на Богдана. Рыжий тоже дернулся и с матом рухнул на других пассажиров. Гармошка замолкла, а до нас донеслись раздраженные голоса. К передним дверям, бесцеремонно расталкивая гогочущих подростков, подошла старушка.
– Пропустите, молодежь, моя станция.
Я шагнула назад, пропуская пожилую женщину, а потом зачем-то и сама увязалась за ней. Богдан с шипением «Майя, ты куда?», разумеется, направился следом. В следующую секунду я уже спрыгивала с подножки поезда.
– Вы не подскажете время стоянки? – спросила я у старушки. В груди бешено стучало.
– Одна минута, деточка.
– Всего лишь? – удивилась я.
Тут же двери закрылись, и поезд осторожно тронулся с места. Я только успела разглядеть в окне озлобленные лица Рыжего и его приятеля, которые, не заметив нашего побега, продолжали ругаться с несколькими мужчинами.
Поезд, покачиваясь из стороны в сторону, стал быстро удаляться от нас. И юркая старушка тотчас же куда-то подевалась. Как сквозь землю провалилась. Я даже не успела спросить у нее название станции. Мы с Богданом огляделись. Пустая небольшая платформа, на которой не было ни касс, ни турникетов. Забытое богом местечко. Вокруг снова леса вперемешку с лугами.
– Отлично, – проговорил Богдан над моим ухом. – Хороший план.
– Ну оторвались же? – с кислым выражением лица возразила я.
– Ага. Только дальше что делать?
– Ждать следующего поезда.
– Ты, наверное, хотела сказать «завтрашнего», который ходит раз в день после пяти.
Я чуть не взвыла от досады. Это ж надо было так лопухнуться!
– Как думаешь, далеко осталось до города?
– Не знаю, – ответил Богдан. – Может, этот Рыжий вообще ехал в город по своим делам?
– Может, и по своим, – угрюмо отозвалась я. – Только меня он точно заметил и уже направился в нашу сторону… Чего теперь гадать?
Над нами розовели неподвижные вечерние облака. Отлично, скоро еще и темнеть начнет. Наша песня хороша, начинай сначала. Мы снова вдвоем, без связи, без навигатора, потерянные в пространстве и времени. Я рассмеялась.
– Что смешного? – негромко спросил Богдан. Он сидел на платформе, закрыв голову руками. – Ты снова смеешься, чтобы мне понравиться?
– Нет, я смеюсь, чтобы снова не разрыдаться. – отозвалась я, присаживаясь рядом с парнем. – Скажи, Волков, это когда-нибудь вообще закончится?
– Когда-нибудь, наверное, должно, – ответил Богдан, убрав руки от головы и посмотрев мне в глаза. – Но мне, если честно, не хочется, чтобы это заканчивалось.
Его ответ поставил меня в тупик. Пока я размышляла, что это означает, Богдан первым поднялся и на сей раз сам протянул мне руку.
– Вперед. А то скоро темнеть начнет.
– В какую хоть нам сторону? – плаксиво спросила я. Как представила, что снова тащиться по полю в неизвестность…
– Пойдем вдоль путей. Рано или поздно мы должны выйти к какому-нибудь населенному пункту. Судя по времени, мы совсем немного не доехали до города.
И мы снова отправились в бесконечный путь. На сей раз мы много болтали, чтобы отвлечься и не возвращаться мыслями ко всему, что с нами произошло. При этом всячески избегали разговора о нашем внезапном поцелуе. Хотя была уверена, что Волков, как и я, думает об этом каждую секунду.
Когда проходили высокие кусты, в них что-то подозрительно зашуршало. Я, испугавшись, спряталась за спину Волкова.
– Кто там? – зашипела я.
– Я откуда знаю? Может, белка или суслик какой-нибудь.
– А может, волк?
– Ага, медведь. Или бигфут, – подсказал Богдан.
– Да что ты за человек такой? – возмутилась я. – Совсем не можешь без своих шуточек? И так страшно…
В эту секунду из кустов вымахнул некто, кого вполне можно было принять за волчонка. Щенок, помесь овчарки и двортерьера. От неожиданности я отпрянула в сторону и едва не подвернула ногу, запнувшись о какую-то корягу. Щенок, углядев палку, на которую я налетела, завилял хвостом и тут же отправился ее подбирать.
– Ой, какой малюсенький! – умилилась я, опускаясь перед щенком на колени.
– Малюсенький? – удивился Богдан. – Он вполне себе внушительных размеров. Ему же месяца четыре! Майя, только не трогай его. Вдруг он заразен?
Но я, не послушав Волкова, уже потянула руки к щенку.
– Какой же ты славный, малыш! – радовалась я.
– Только не смотри ему в глаза, а то увяжется за нами, – предупредил Богдан.
– Как жаль, что нам нечем его покормить! Возьмем щенка с собой? – предложила я.
– Ты совсем не слышишь, о чем я тебе говорю? – рассердился Волков.
Тогда я встала на ноги и кивнула.
– Слышу, слышу. Ладно, как скажешь. Идем дальше без него.
Но идти дальше «без него» не получилось. Щенок, счастливо виляя хвостом, потрусил за нами. Он то отставал от нас, отвлекаясь на стрекоз и бабочек, то убегал далеко вперед. И когда мы уже думали, что потеряли щенка навсегда, он тут же выскакивал из кустов с палкой в зубах. В последний раз Богдан запустил палку так далеко, что щенок, припустившись за ней с громким лаем, снова надолго исчез из виду.
– Почему ты не любишь животных? – спросила я.
– Кто тебе сказал, что я их не люблю? – удивился Богдан.
– Я у тебя спрашивала на заправке, кто тебе больше нравится – кошки или собаки. Ты ответил, что ни те, ни другие.
