– А мужик чего хотел? – спросила я, вглядываясь в темноту. «Леший» появился внезапно и точно так же внезапно исчез. Будто в ночном воздухе растворился.
– Я сам не понял. Закурить, может? Дурачок, видать, местный.
– Перепугал меня до смерти, – вздохнула я, снова оглядываясь. – И где же мы будем ночевать?
Богдан тоже осмотрел пустую парковку.
– Здесь.
– Здесь? – ужаснулась я. – На улице?
– Почему на улице? – засмеялся Богдан. – В машине. Сиденья раскладываются, места много. Хотя помню, Витя как-то рассказывал, что ему мама молоко перед сном лет до шестнадцати грела. Тебе тоже?
Я смутилась. Этот насмешливый тон… Он по-прежнему считает меня избалованным ребенком, младшей сестрой своего лучшего друга.
Ах, ну разве в этом причина моего смущения? В гретом молоке? Разумеется, нет! В первый же вечер нашего совместного путешествия мне придется спать рядом с Богданом. Так близко… Тут же щеки обжег стыд. В моих фантазиях мы должны были останавливаться в классных придорожных гостиницах, и, как в просмотренных фильмах, просить на стойке ресепшена два одноместных номера. Или, на худой конец, один с раздельными кроватями. А тут…
– Ну что ты зависла, Михайлова? – вывел меня из задумчивости голос Богдана. – Обещаю, приставать не буду.
– Вот уж чего не хватало! – покраснела я. Хорошо, что в машине было темно и Богдан не мог этого заметить.
Места в «Тойоте» и правда оказалось предостаточно. Хорошо, что у Богдана такая просторная машина. И все-таки я постаралась максимально отодвинуться от Волкова. А его, казалось, вообще ничего не смущало. Развалился, как царь, и с блаженством закрыл глаза. Я слушала его дыхание и никак не могла уснуть. Думала о том мужике со спутавшейся бородой. Конечно, это не те условия, на которые я рассчитывала. Мы лежим в темноте и такой гробовой тишине, будто оказались на краю света. Рядом ни единой души, кроме нас и привязанного пса. Но если этот «леший» вернется?..
– Ты спишь? – шепнула я.
– Нет, – тоже шепотом ответил Богдан.
– Ты часто даришь девушкам цветы? – спросила я.
– К чему ты это? Опять про свою дрозофилу?
– Гипсофилу, – поправила я.
– Угу…
– Мне ни разу не дарили цветы.
– Какие твои годы, – сонным голосом отозвался Богдан.
В темном небе перемигивались звезды. Вот было бы классно заметить хоть одну падающую…
– Ну папа ведь не считается? А так он, конечно, каждое Восьмое марта дарит всем цветы. Маме, мне, бабуле, Надьке…
Богдан молчал. А мне показалось, что одна из звезд все-таки сорвалась с неба и устремилась к нам. Глупый разговор. Но мне просто было страшно и хотелось говорить о чем-то хорошем.
– Наверное, это очень приятно – получать цветы, – тихо продолжила я. – Зимой оберточная бумага холодная, с мороза, а сами они пахнут так, что можно сойти с ума. А летом хорошо дарить цветы полевые. Но только иногда. Не часто. По особым случаям. Витька вообще не разрешает цветы рвать. Говорит: что приятного в том, чтобы потом смотреть, как цветы умирают?.. Богдан? Ты спишь, да?
Я повернула голову. Волков спал крепким сном. На улице внезапно зажегся фонарь. Тогда я принялась смело рассматривать лицо Богдана. Тень от ресниц на щеках, скулы, еле заметные веснушки… Как звезды. Мужик со спутанной бородой больше не лез в голову. А потом я и сама не заметила, как провалилась в сон.
Прохладное августовское утро пахло звездопадом.
Богдан потряс меня за плечо.
– Майя, вставай! Майя?
Дома эти жаворонки не дают выспаться, так и тут… На какое-то время я забылась, решила, что сплю в своей кровати, а не в машине Волкова. А ведь Богдан говорил, что нам нужно встать пораньше, чтобы уже к вечеру доехать до города, к его отцу. Об этом я думала, так и не открывая глаза. Конечно, все будет отлично. Что с нами может случиться в дороге? Половину пути мы уже проделали.
Интересно, как пройдет первая встреча? Что Богдан и его отец скажут друг другу? Будет ли рад мужчина появлению взрослого сына? Ведь он ничего о нем не знал. И что сейчас чувствует Богдан? На его месте меня бы тошнило от волнения и неизвестности. Как обычно тошнит перед важными экзаменами. Только здесь все намного серьезнее. Жизнь – не экзамен. Не пересдашь, не восстановишься, не поступишь на следующий год… Я снова провалилась в сон.
– Майя! – позвал меня Богдан.
Тогда я окончательно распахнула глаза. Лежала, укрытая каким-то клетчатым пледом. Волков протянул мне бутылку с питьевой водой.
– Ну ты и любительница подрыхнуть. Вот, можешь попить, умыться…
Думала, наутро из-за волнения Богдан будет уставшим и разбитым, но выглядел он довольно свежо. Счастливый и выспавшийся. Я же, напротив, снова как разбитое корыто. Почистив зубы и умывшись недалеко от машины, все время оглядывалась по сторонам в поисках бородатого местного дурачка. Но с утра обстановка вокруг уже не казалась такой мрачной. Напротив, все заиграло новыми красками. Неподалеку остановился минивэн, и оттуда выбежали галдящие счастливые дети. Интересно, куда они едут? Наверняка к морю…
– Ты такой довольный, – зевнула я, подойдя к машине. Сегодня Богдан уже не выглядел потерянным, как в предыдущие дни, и напоминал прежнего себя.
– Да, я чувствую, что сегодня произойдет что-то важное. Выброс адреналина. Я будто всю жизнь ждал этого момента, понимаешь?
– Понимаю, – кивнула я, усаживаясь на свое место. Потянулась за ремнем безопасности. – Хотя твои перепады настроения меня пугают, если честно.
Вместо ответа Богдан только рассмеялся.
Мы ехали под музыку, Богдан качал головой в такт мелодии. В какой-то момент он убавил громкость и, счастливо улыбаясь, повернулся ко мне:
– Как тебе спалось?
– Вроде нормально, – смутилась я. – А тебе?
– И мне. Правда, если б ты не клала на меня ноги…
– Я клала на тебя ноги? – испугалась я. – Прости, даже не подозревала, что делаю это во сне. Понимаешь, я просто никогда ни с кем не спала. Я имею в виду из парней. Вернее, не парней, а вообще… Господи, что я несу?
Богдан не смотрел на дорогу, а только на меня, из-за чего я все больше краснела.
– Отвернись! – попросила я.
Богдан снова громко рассмеялся.
– Я сделал два открытия. Первое: ты много болтаешь. Второе: очень мило смущаешься.
– Перестань.
– Нарвать тебе цветов? Вчера ты жаловалась…
– Отвали! – взмолилась я. – И прекрати так пялиться! За дорогой лучше следи.
По пути в ближайший магазин Богдан заявил, что сегодня я – ответственная по кухне.
– Значит, я должна готовить нам завтрак? – немного стушевалась я. Конечно, я умела готовить. Чего стоило мое печенье с корицей. Но в дороге не было никаких условий. Не хотелось ударить в грязь лицом.
