Эмма повернулась к ним. Футболка Марка была пропитана кровью, но он, похоже, не мучился от боли. Его глаза раздраженно сверкали.
– Дикая Охота зачаровала меня, – сказал он. – Мои раны быстро заживают. Не стоит о них беспокоиться.
Он поднял футболку и вытер кровь с груди. Эмма увидела его бледную кожу и полоски старых шрамов. И никаких ран.
– Вы появились как раз вовремя, – заметила Эмма, посмотрев сначала на Джулиана, а затем на Кристину. – Понятия не имею, как вы поняли, что происходит, но…
– Мы ничего не поняли, – перебил ее Джулиан. – Когда ты повесила трубку, мы проверили, где находится твой телефон, поняли, что вы здесь, и решили поехать за вами.
– Но вы не знали, что мы в беде, – возразила Эмма. – Я только сказала, что мы в точке пересечения.
Кристина выразительно посмотрела на нее. Джулиан промолчал.
Эмма расстегнула кардиган и сбросила его с плеч, предварительно переложив бумажник Уэллса в карман джинсов. В битве она не чувствовала боли, не замечала порезов и ссадин, и это позволяло ей сражаться дальше. Но теперь боль постепенно давала о себе знать. Поморщившись, Эмма стащила с руки рукав кардигана. От локтя до запястья тянулся глубокий ожог, красно-черный по краям.
Она взглянула в зеркало заднего вида и увидела, что Джулиан заметил ее увечье.
– Кристина, ты можешь остановиться на обочине? – спросил он, наклонившись вперед.
Ох уж этот вежливый Джулс!.. Эмма попыталась улыбнуться ему через зеркало, но Джулс не смотрел на нее. Кристина съехала с шоссе и завернула на парковку рыбного ресторанчика, над которым Эмма и Марк пролетали немного ранее. Над хлипким зданием светилась вывеска «Трезубец Посейдона».
Все четверо вышли из машины. В ресторанчике почти никого не было, за исключением нескольких дальнобойщиков и туристов из соседних кемпингов, которые пили кофе и жевали жареных устриц.
Кристина настояла на том, чтобы зайти внутрь и заказать чего-нибудь поесть, – после недолгого спора все с ней согласились. Джулиан бросил куртку на стол, показав, что тот занят.
– На заднем дворе есть душ, – сказал он. – Там потише. Пойдем.
– Откуда ты знаешь? – удивилась Эмма и вслед за ним обогнула здание.
Джулиан не ответил. Эмма понимала, что он сердится: она видела это в его глазах и чувствовала неприятное покалывание под руной парабатая.
Тропинка вывела их на площадку с мусорными баками. Там стояла большая стальная раковина, а рядом с ней, как и обещал Джулс, был устроен открытый летний душ, возле которого были свалены доски и костюмы для серфинга.
Марк встал под душ и повернул кран.
– Стой, – начал Джулиан, – ты ведь…
Вода хлынула мощным потоком, и Марк мгновенно промок до нитки. Впрочем, он спокойно поднял голову и подставил лицо под струи, словно это был теплый тропический ливень, а не холодный душ в прохладную ночь.
– …промокнешь, – вздохнув, закончил Джулиан.
Он провел рукой по своим темным спутанным волосам. Волосам цвета шоколада, как думала Эмма в детстве. Многим каштановые волосы казались простоватыми, но на самом деле они таили в себе немало красот: в шевелюре Джулиана, например, скрывались темно-золотистые, красновато-коричневые и кофейные пряди.
Эмма подошла к раковине и промыла ожог на руке, а затем брызнула водой на лицо и на шею. Кровь демонов, которая иначе называлась ихор, была ядовита: она оставляла ожоги на коже, а при попадании в рот и в глаза разъедала слизистую оболочку.
Марк выключил душ и вышел из самодельной кабинки. С него текла вода. Джинсы прилипли к ногам, футболка – к телу, волосы – к шее. Неужели он не чувствовал неудобства?
Он встретился с Эммой глазами: синий сверкал холодным огнем, а золотой метал молнии. В его глазах Эмма увидела дикость Охоты, пустоту и свободу небес, и это заставило ее содрогнуться.
Джулиан кратко взглянул на нее и сказал что-то Марку. Тот кивнул и скрылся за зданием ресторана.
Поморщившись, Эмма выключила воду в раковине, заметила ожог у себя на ладони и потянулась за стилом.
– Стой, – сказал Джулиан и подошел к ней. Эмма тотчас ощутила его близость и схватилась за край раковины. У нее закружилась голова. Джулиан был так близко, что она с трудом повернулась, не задев его. От него пахло огнем, гвоздикой и краской. Он взял Эмму за руку, и по коже у нее пробежали мурашки. Осторожно держа ее за запястье, свободной рукой он принялся выводить у нее на предплечье целебную руну. – Лучше я.
Нанесенные парабатаем руны работали лучше: их действие усиливала магия уз. Эмма чувствовала, как мозолистые, пропитавшиеся скипидаром пальцы Джулиана касаются ее нежной кожи, и следила за его плавными движениями.
– Джулс, – сказала она. – Прости меня.
Стило замерло у него в руках.
– Простить за что?
– За то, что я отправилась в точку пересечения без тебя, – пробормотала Эмма. – Я не хотела…
– Почему ты так поступила? – спросил Джулиан и снова заскользил стилом по ее коже. – Почему ты поехала с Марком?
– Мотоцикл, – объяснила она. – Места хватило бы только для двоих. Мотоцикл, – повторила она, заметив, что в первый раз это слово не произвело на Джулиана должного впечатления, а затем вспомнила, как один из демонов-богомолов ломал мотоцикл на части своими лапами-лезвиями. – Ну, помнишь, Марку оставили жеребца? Посланцы фэйри еще упомянули о нем в Убежище. Так вот, это был мотоцикл. Демон разломал его, так что, подозреваю, на нем уже не прокатишься.
Руна ираци была закончена. Эмма отняла руку и стала смотреть, как порез заживает, затягиваясь на глазах.
– Ты даже не в доспехах, – сказал Джулиан. Его голос был совершенно спокоен, но пальцы дрожали, когда он убирал стило. – Эмма, ты ведь человек.
– Все было в порядке…
– Не поступай так со мной, – слова прозвучали так, словно их подняли из темных глубин океана.
Эмма похолодела.
– Как именно?
– Я – твой парабатай, – решительно сказал Джулиан, словно подводя итог всем спорам. – Сколько демонов ты убила, прежде чем мы подоспели? Пару дюжин, не меньше? Если бы Кристина не позвонила тебе…
– Я бы отбилась от них, – запальчиво бросила Эмма. – Спасибо, конечно, за помощь, но я бы справилась и одна…
– Может быть! – Джулиан повысил голос. – Может быть, ты и справилась бы, может быть, и отбилась бы от них, но что, если нет? Что, если бы ты погибла? Эмма, это убило бы меня, ты понимаешь, убило бы! Ты ведь знаешь, что случается…
Он не закончил фразы. «Ты ведь знаешь, что случается с теми, чей парабатай умирает».
Они стояли друг напротив друга и тяжело дышали.
– Пока тебя не было, я чувствовала это, чувствовала прямо здесь, – сказала Эмма и дотронулась до плеча в том месте, где чернела руна парабатая. – А ты чувствовал?
