– Но теперь ты знаешь, что это не сон. Здесь твоя семья, твой дом…
– Эмма. Перестань. – Он зажмурился, словно от боли. – Я могу рассказать это тебе, потому что в твоих жилах нет крови Блэкторнов. Я много лет провел в стране фэйри и знаю, что там кровь смертных обращается огнем. Там красота и ужас превосходят все земные границы. Я скакал по небу с Дикой Охотой. Я прорезал путь свободы среди звезд и обгонял ветер. А теперь я должен снова ступать по земле.
– Твой дом там, где тебя любят, – сказала Эмма. Так говорил ее отец, и она верила в это. Здесь ее любил Джулс и любили дети, поэтому здесь она чувствовала себя дома. – Тебя любили в стране фэйри?
На глаза Марка набежала тень, словно их закрыли полупрозрачной занавеской.
– Я совсем забыл сказать… Мне очень жаль, что твои родители погибли.
Эмма думала, что внутри нее вспыхнет ярость – так всегда происходило, когда кто-то, кроме Джулса, говорил о ее родителях, – но этого не случилось. Марк сказал это каким-то удивительным тоном, в котором официальная помпезность речи фэйри смешалась с искренним сожалением, – и его слова ее успокоили.
– А мне жаль, что погиб твой отец, – ответила она.
– Я видел его обращенным, – сказал Марк. – Но я не видел, как он погиб на Темной войне. Надеюсь лишь, что он не страдал перед смертью.
Эмма похолодела. Неужели он не знал, как погиб его отец? Неужели никто не сказал ему?
– Он… – начала она. – Была битва. Все случилось мгновенно.
– Ты видела?
Эмма поднялась на ноги.
– Уже поздно, – сказала она. – Пора спать.
Марк посмотрел на нее своими жутковатыми глазами.
– Ты не хочешь спать, – заметил он, и Эмме вдруг показалось, что он абсолютно дик, дик, как звезды, как пустыня, как все стихийное и неукрощенное. – Ты всегда любила приключения, Эмма. Разве ты изменилась? Я не верю. Хоть ты и связана навеки с моим спокойным, тихим, скучным братом.
– Джулиан вовсе не скучен, – раздраженно бросила Эмма. – Он просто чувствует свою ответственность.
– И ты считаешь, я поверю, что есть разница?
Эмма посмотрела на луну, а затем снова повернулась к Марку.
– Что ты хочешь сказать?
– Глядя на океан, я понял, что смогу найти место пересечения лей-линий, – сказал Марк. – Я видел такие места, пока скакал по небу с Охотой. Они обладают особой энергией, которую чувствуют фэйри.
– Что? Но как…
– Я покажу. Пойдем со мной и найдем это место. Зачем ждать? У нас мало времени на это расследование. Мы ведь должны найти убийцу?
Внутри Эммы нарастало возбуждение, но она пыталась не показывать этого – не показывать, как сильно ей хотелось все узнать, сделать следующий шаг, найти преступника.
– Джулс, – сказала она. – Мы должны взять Джулса с собой.
Марк мрачно посмотрел на нее.
– Я не хочу его видеть.
– В таком случае мы никуда не пойдем, – упрямо сказала Эмма. – Он – мой парабатай: куда я иду, туда и он.
В глазах у Марка что-то промелькнуло.
– Если ты не пойдешь без него, мы не пойдем вообще. Ты не можешь заставить меня делиться информацией.
– Заставить тебя? Марк… – Эмма сердито замолчала. – Ладно. Ладно. Можем пойти вдвоем.
– Вдвоем, – повторил он и поднялся. Его движения были удивительно легкими и быстрыми. – Но сперва покажи, на что ты способна.
Он шагнул с крыши.
Эмма подбежала к краю и посмотрела вниз. Марк цеплялся на стену Института и висел на расстоянии вытянутой руки от нее. Улыбнувшись, он взглянул на Эмму, и в его улыбке было все: холодная пустота ночного воздуха, резкий ветер в лицо, неровные волны на океане, разорванные в клочья облака. Эта улыбка взывала к дикой, необузданной части Эммы, к той части, которая требовала огня, сражений, крови и мщения.
– Спускайся ко мне, – с издевкой сказал Марк.
– Ты с ума сошел, – прошипела Эмма, но он уже полез вниз по стене, ставя руки и ноги на выступы, которых Эмма даже не видела. Ей стало не по себе. Было очень высоко. При падении с крыши Института легко можно было погибнуть – не помогла бы даже целебная руна ираци.
Эмма встала на колени и повернулась спиной к океану, затем спустила ноги, на животе подползла к самому краю и зацепилась руками за водосточный желоб.
Ноги болтались в воздухе. Эмма пошарила ими по стене – слава Ангелу, она была босиком – и нащупала трещину. Сунув туда мозолистые от интенсивных тренировок и частого хождения босиком пальцы, она перенесла на них часть нагрузки.
Сколько Эмма себя помнила, голос в ее голове, который успокаивал ее в минуты волнения, всегда принадлежал Джулсу. Она услышала его и сейчас, отрывая руки от желоба и цепляясь за выступающий камень. Она опустилась на пару сантиметров, нашла новый уступ для ноги и полезла ниже. В голове звучал голос Джулса: «Ты ползешь по скалам. Еще немного – и спрыгнешь на мягкий песок. Все хорошо».
Ветер бросил волосы ей в лицо. Она встряхнула головой, чтобы убрать их, и поняла, что проползает мимо окна. За шторами горел тусклый свет. Может, это комната Кристины?
«И когда ты стала так пренебрегать собственной безопасностью? – После Темной войны…»
Она посмотрела вверх, на крышу, и поняла, что была уже примерно на полпути к земле. Спускаться стало легче: она быстро находила новые трещины и уступы и лезла гораздо проворнее. Потные руки были белыми от штукатурки, и это помогало: она хваталась за выступы, не соскальзывая с них, и продвигалась все ниже, пока не вытянула ногу и не нащупала под собой твердую землю.
Эмма спрыгнула на нее и приземлилась, подняв вокруг небольшое облачко пыли. Она стояла возле восточной стены Института, откуда просматривался сад, небольшая парковка и бескрайняя пустыня.
Марк, само собой, уже ждал ее. В лунном свете он как будто слился с пустыней, став новой причудливой формой из светлого камня. Тяжело дыша, Эмма отошла от стены. Голова кружилась от приятного возбуждения. Сердце громко стучало, кровь пульсировала в венах, губы стали солеными от влажного океанского ветра.
Сунув руки в карманы, Марк попятился от нее.
– Пойдем со мной, – прошептал он и повернулся спиной к Институту, лицом к песчаной, поросшей кустарниками пустыне.
– Стой, – сказала Эмма. Марк обернулся. – Оружие. И обувь.
Она подошла к машине, нанесла на замок открывающую руну и открыла дверцу багажника. Внутри оказался целый склад оружия и доспехов. Порывшись среди вещей, Эмма вытащила оружейный ремень и подходящие ботинки. Быстро застегнув ремень на поясе, она сунула в него несколько ножей и кинжалов, взяла еще кое-что в руку и обулась.
