— Много ты понимаешь, — хрипло промямлил Свинцов и жадно припал к стакану. Сделав два гулких глотка, он с сожалением отставил опустевшую тару обратно на тумбочку и окрепшим голосом поинтересовался: — Какого хрена тебе опять надо?
— Никакого, — сипло прошелестел голос. — Я, наверное, зря звоню. В таком состоянии ты не то что вооруженного преступника — полудохлого таракана и то не прихлопнешь. Ладно, забудь. Пускай себе гуляет. Рано или поздно его все равно возьмут. Только твоей заслуги в этом уже не будет.
Свинцов сбросил ноги с кровати и свободной рукой слил в стакан все, что еще оставалось в бутылке. В душе опять зашевелились сомнения. Какого черта? Он и так по уши в дерьме, а тут еще несанкционированное применение оружия… Может, и впрямь не стоит связываться?..
— Кстати, — будто спохватившись, торопливо просипел голос в трубке, — я забыл сказать, что готов заплатить за голову этого отморозка десять тысяч зеленых.
— Ага. — Свинцову показалось, что он не только обрел почву под ногами, но и поймал собеседника за руку. — Вон оно что! Значит, тебе надо моими руками убрать исполнителя, а?
— Выпей, майор, — посоветовал голос, — а когда полегчает, подумай: тебе-то какая разница? Ты обезвредишь убийцу, спасешь свои погоны и огребешь приличную сумму. А не хочешь, так я позвоню кому-нибудь другому. Кто там сейчас ведет это дело?..
Свинцов механически последовал совету — выпил, задержал дыхание, закрыл глаза и попытался думать. Позвонит кому-нибудь другому… Что ж, это в его силах. И тогда этот другой нацепит погоны с новыми звездочками, а майор Свинцов будет и дальше ходить в прокуратуру на допросы, пока наконец не сядет. Выставят каким-нибудь оборотнем в погонах и будут очень довольны: раскрыли громкое коррупционное дело…
И это при том, что десять штук на дороге не валяются. И еще. Ведь там, на другом конце провода, в данный момент находится если не сам организатор налетов на Скорохода, то его ближайшее доверенное лицо. Следовательно, переговоры и сотрудничество с ним можно расценивать как часть оперативно-разыскной работы. Внедрение в банду — вот что это такое! Грохнуть Твердохлебова — милое дело, а если при этом еще удастся повязать того, кто им руководил, получится отличное совмещение приятного с полезным…
— По-настоящему это дело сейчас ведет ФСБ, ФСО или кто-то еще из той же компании, — проворчал он, нашаривая ногами домашние шлепанцы и вставая с кровати. — Сомневаюсь, что тебе удастся с ними договориться.
— А ты не сомневайся, — уверенно перебил собеседник. — Просто мне жаль времени, да и тебя, дурака, тоже…
Свинцов вдруг обнаружил, что стоит на кухне и, прижимая трубку к уху плечом, смотрит в открытый холодильник. Из холодильника веяло приятной прохладой, а внутри заманчиво поблескивали три литровые пластиковые бутылки с пивом. Получалось, что вчера, бегая за добавкой, он проявил весьма похвальную предусмотрительность. Немедленно ощутив свирепую жажду, Свинцов с трудом сдержал радостный возглас.
— Главное, до беспамятства не нажирайся, — сказал голос в трубке, опять заставив майора испуганно оглянуться на плотно занавешенное окно. — А то проснешься с большого бодуна и обнаружишь, что, пока валялся без памяти, жизнь прошла мимо и скрылась за поворотом.
— За собой следи, — огрызнулся майор, вынимая из холодильника мигом запотевшую бутылку.
«Только одну, — подумал он, закрывая холодильник, — просто чтобы прийти в себя».
— А я непьющий, — сообщил нечеловеческий голос.
— Ну и дурак, — буркнул Свинцов, направляясь к столу. — При такой жизни еще и не пить… Что ж ты тогда делаешь?
— Совершенствую среду обитания, — сказал голос, — чтобы в ней можно было существовать на трезвую голову.
— Ну, Бог в помощь, — буркнул майор, дал отбой и нетерпеливо отвернул пластмассовую крышку.
Бутылка пшикнула, выпуская излишек газа, над горлышком поднялся легкий дымок и вспучилась шапка пены, напоминавшей мыльную. Пиво было восхитительно холодным, приятно кололось пузырьками и бодрило, как показалось Свинцову, лучше самого крепкого кофе.
Частично утолив жажду, майор, как был, в мятых сатиновых трусах, отправился в спальню и, покопавшись в бельевом шкафу, извлек из-под стопки наволочек и полотенец обшарпанный, сизый от старости и долгого употребления парабеллум.
Парабеллум Свинцову подарил коллега из Крыма, с которым майор познакомился, когда у него на ялтинском пляже украли бумажник и мобильный телефон. Еще в семидесятых годах прошлого века эти хорошие во всех отношениях, но капризные немецкие пистолеты стояли на вооружении советской милиции, а во время массового списания энное количество единиц этого легендарного оружия осело на руках. Один из таких списанных и якобы отправленных в переплавку пистолетов крымский коллега, расчувствовавшись после второй бутылки коньяка, торжественно преподнес Свинцову. Пистолет действительно был хорош, с какой стороны на него ни глянь, но стрелять какими-либо патронами, кроме родных, фирменных, отказывался наотрез. Достать их было нелегко, поэтому сейчас, после пальбы в пьяном виде по консервным банкам и иных более или менее невинных забав, в обойме майорского парабеллума оставалось всего два патрона.
Майор задумчиво почесал стволом висок. Два патрона — этого маловато для настоящего дела, но на то, чтоб шлепнуть слишком много возомнившего о себе воина-интернационалиста, их хватит вполне. Потому что даже самый крутой десантник состоит, как все простые смертные, из плоти и крови, и девятимиллиметровая пуля способна просверлить в нем дырку не хуже, чем в учителе бальных танцев или профессоре ботаники. Главное, чтобы в руке у него тоже был ствол, тогда картина происшествия получится ясная и непротиворечивая: преступник оказал вооруженное сопротивление и был убит в перестрелке…
Сквозь алкогольный туман всплыли неприятные воспоминания о том, что он отстранен от несения службы, и еще о том, что его табельное оружие в данный момент находится в сейфе на Петровке, 38, но майор досадливо отмахнулся от этих назойливых напоминаний. Ну да, он будет там в качестве частного лица, которому, строго говоря, в задержании преступника участвовать не полагается. Он будет — хи-хи! — оказывать добровольную помощь органам охраны правопорядка. А что пистолет незарегистрированный да еще и краденый — ну, это как-нибудь замнется. Цель оправдывает средства, вот так-то!
Кроме того, застрелить Твердохлебова ему хотелось еще с того памятного дня на даче — не задержать, а вот именно застрелить, и лучше всего в упор, чтобы перед смертью этот урод увидел и понял, кто в конечном счете будет смеяться последним.
Выпив еще стаканчик ледяного пивка, майор чисто выбрил лицо и отправился одеваться. С выбором одежды проблем не возникло. Свинцов не без оснований предполагал, что на месте ожидающихся событий, помимо него, будет целая орава вооруженных людей. Подворачиваться под случайную пулю ему не хотелось, и поэтому он остановил свой выбор на летнем варианте милицейской формы — серых брюках с лампасами и серой же рубашке с коротким рукавом, к которой были прикреплены майорские погоны. В наше время редкий отморозок, будь он хоть трижды бандит, отважится стрелять в милиционера, а уж ребятки из службы безопасности казино скорее предпочтут отстрелить себе мошонку, чем направить оружие на одетого по всей форме мента.
