– Не м-м-могу п-п-поверить, что Т-т-тамары н-н-нет, – с трудом выговорил он. – Х-х-хренов м-маньяк! Я в-в-всегда з-з-знал, что он б-б-больной на всю г-г-г-олову. Но т-т-такое…
Теперь снова наступила очередь Геворка успокаивать друга.
Дверь в операционное отделение внезапно распахнулась, оттуда вышел худой небритый человек средних лет в белом халате – доктор.
Рыдания и стоны сразу прекратились, все встали, ждали, что он скажет.
– Вы – Асланяны? – уточнил доктор.
– Да, мы – родители, – ответил Фрунзик Ашотович, – а это – брат. Что с Арамом?
Доктор помедлил, потом произнёс сочувственным тоном:
– Кровоизлияние в мозг слишком сильное. Ничего сделать нельзя. К сожалению, исход летальный. – Он сделал паузу. Добавил тихо: – Мне очень жаль.
– Я ничего не понимаю, – громко сказала Асмик. – Что он говорит? Какой такой исход?
– Арам не выжил, – мертвенно побледнев, пояснил Геворк. – Умер.
Асмик охнула и тяжёлым кулём осела в руках мужа. Он не удержал её, она упала на пол.
Доктор поспешно шагнул назад, в отделение, крикнул в приоткрытую дверь:
– Сестра! Нашатыря! Срочно!
Саня крепко сжал руку Геворку.
Тот повернулся к нему, смахнул слёзы, сверкнул полными ненависти глазами.
– Я убью его! – прошептал он.
Саня согласно кивнул:
– М-мы его уб-бьём!
Посреди огромного, засеянного овсом поля стоял старый «Запорожец». Внутри него, безмятежно посапывая, крепко спал Павло Горошевич.
Он и сам толком не знал, куда его занесло во время ночных скитаний. Когда понял, что сил мотаться по бескрайним родным просторам у него больше нет, остановил машину прямо на просёлочной дороге в кромешной тьме.
Луч солнца сквозь пыльное лобовое стекло добрался до спящего, ярко осветил его бледное, усталое лицо.
Горошевич сладко потянулся, открыл глаза и недоумённо посмотрел вокруг.
26. Свидание
Артём Раскатов вытянул длинные ноги, поудобней расположился в кресле начальника. С сожалением подумал, что недолго ещё тут кайфовать.
Балабин скоро появится!
Его чёрные выразительные глаза неотрывно наблюдали за сидевшей напротив тонкой девушкой с двумя тугими косичками.
Света Коновалова в свою очередь, отбросив стеснение, откровенно разглядывала Артёма. Про себя очень жалела его. Лоск, который запомнился ей при первой встрече, с него полностью сошёл за это время. Теперь вид у него был крайне измученный, глаза покрасневшие, под глазами образовались большие тёмные мешки. Он, похоже, совсем не спал.
– Наконец-то ты решился меня куда-то пригласить, – с некоторой долей сарказма сказала она. – Спасибо за свидание. – Повернула голову, нарочито медленно осмотрела начальственный кабинет. – А что, симпатичное местечко ты выбрал!
– Я старался, – поддержал игру Артём. – Я был уверен, тебе понравится.
Света не выдержала, улыбнулась. Артём, даже такой измождённый, с каждой минутой нравился ей всё больше. Она тоскливо думала о предстоящем отъезде.
Зачем куда-то бежать, когда он здесь?!
Вот тут, совсем рядом.
Ведь с ним совсем не страшно, он сильный, красивый, умный.
– Скажи, эти телефонные звонки, о которых ты мне говорила, всё ещё продолжаются? – посерьёзнев, спросил Артём.
Она тут же помрачнела, кивнула.
– Всё так же звонят и молчат? А номер не определяется?
– Ну да, – оживлённо заговорила Света. – Иногда думаю, меня просто глючит. Это ещё одна причина, из-за которой мы отсюда сваливаем.
– Понятно.
Артём что-то быстро записал в блокноте, снова поднял на неё свои жгучие глаза.
– Я боюсь до смерти! – тихо призналась она.
– Когда ты вернёшься, это всё уже будет закончено, – искренне пообещал он. – Преступник будет арестован, всё вернётся в свою колею.
Она печально покачала головой:
– Я уже сюда не вернусь. Папан меня прессует, говорит, что организует все экзамены в Святопольске или ещё где-нибудь. Осталось-то всего ничего. Так что потрясу картонкой в другом месте. А потом всё равно надо куда-то ехать в институт поступать. Не куковать же здесь всю жизнь. Оттяг закончился. Финиш.
– И куда же ты хочешь?
Она скривила губы, усмехнулась:
– А мне по фигу. Куда папан устроит.
Артём вздохнул. Не поверил ни словам, ни интонации. Девушка явно из себя что-то изображала.
– Да-а, это место, конечно, какое-то особенное, – задумчиво сказал он. – Милый, тихий городок, что и говорить… Я такого ещё не видел… – Света наклонила голову, слушала его с жадностью. – Какая-то тут аура… – он подыскал слово, – душная. Я, когда только приехал, сразу почувствовал, что-то не то. Я, честно говоря, тоже не хочу здесь оставаться. Как только поймаю этого сукиного сына, дуну отсюда как можно дальше.
Она отвела печальный взгляд.
Значит, решено, они расстанутся. Этот красивый парень не станет её первым мужчиной. А она никогда не будет его девушкой.
Не судьба!
Вслух сказала:
– Я тебе желаю… Надеюсь, всё у тебя покатит.
Он ждал совсем не этих слов. Отозвался уклончиво:
– Может, да, может, нет. Кто знает. Они помолчали.
Артём нахмурился. Разговор по душам, на который он рассчитывал, у них явно не клеился. Девушка ему нравилась, но это ровным счётом ничего не значило, никаких видов на неё он не имел.
Это было бы полным безумием!
Однако же полагал, что некий контакт у них установился. В связи с чем и надеялся на более откровенную беседу. Но, кажется, просчитался.
– А всё-таки, Света, – спросил он, – чем ты хочешь заниматься? Если честно. Если забыть про это «мне по фигу».
Она взглянула на него с удивлением. Так с ней никто никогда не разговаривал.
Неожиданно для себя ответила серьёзно, без обычного, прикрывающего искренность сленга:
– Психология или социология. Меня интересуют люди. Они для меня загадка.
Артём оценил ответ, похвалил:
– Классно сказала. Я тебя понимаю.
Настольные часы легонько щёлкнули. Он скосил глаза – уже час. Вот-вот вернётся Балабин.
Пора начинать!
Артём сделал над собой усилие, оторвался от её лица, взглянул в блокнот:
– Послушай, ты не против, мы поговорим немного о Новикове?
