Может быть, вернуться домой?
Его рука потянулась к ключу зажигания и тут же отдёрнулась. Нет, нет, это неправильно. Он должен вернуться с какой-то конкретикой, а не чесать в затылке, как дилетант-кинорежиссёр на съёмочной площадке. А что бы это нам такое сейчас сотворить?!
Нет и ещё раз нет!
Он – профессионал и обязан вести себя соответственно.
Андрей завёл мотор и тронулся с места. Теперь он ехал не спеша, соблюдал все правила. Ничто больше не выведет его из себя.
18
Солнце стояло уже высоко, с каждой минутой припекало всё сильнее. Марина перестала плакать, но лицо по-прежнему было мокрое, теперь уже от пота. Пройдёт ещё часа три, пока солнце зайдёт за крышу портала и здесь будет тень. За это время можно свариться на этой жаре, превратиться в обугленный кусок сгоревшей плоти. О чём он только думал, этот сукин сын, приковав её здесь, посреди двора, на палящем солнце?!
Сволочь!
Может быть, он полагает, что она так и будет покорно жариться на этом месте, пока он мотается по городу, прохлаждается в кафе?!
Как бы не так!
Марина развернулась спиной к солнцу, прижалась к колонне, скованной рукой исхитрилась вытащить из бюстгальтера спрятанную там пилку для ногтей.
Вот и пригодилась!
Она попробовала открыть замок наручников остриём пилки. Но эта идея не сработала, ничего не получилось. Несколько мгновений Марина сидела неподвижно, пытаясь сообразить, что теперь делать. Чувствовала, как капли пота струятся по обнажённой шее, медленно ползут по спине. Но ведь пилка потому и пилка, что ею пилят.
Вот именно!
Она внимательно рассмотрела украденную пилку. Похоже, не зря чехол, в котором она хранилась, показался Марине столь дорогим. Алмазная пилка выглядела весьма солидно, надёжно. Около двадцати сантиметров в длину и миллиметра три-четыре толщиной. Вполне подходящий инструмент. Марина примерилась, соображая, что толще – цепочка ли, соединявшая наручники, или же сам наручник. Получалось, что наручник всяко тоньше. Марина покрепче сжала пилку, вдохнула воздуха и начала энергично пилить стальной браслет. Чарли лежал неподалёку, в тенёчке, с вялым интересом поглядывал в её сторону.
Впрочем, Марине было всё равно, что он делает. Она пилила. Не обращала внимания ни на Чарли, ни на припекающее спину солнце. Тупо, мерно двигала рукой взад-вперёд.
Постепенно на металлическом браслете стал возникать поначалу еле видимый, а потом всё более заметный распил. К счастью, сталь, из которой были сделаны наручники, оказалась далеко не лучшего качества.
19
Андрей припарковал машину в районе Пресни, на Большой Грузинской. Повезло, что быстро нашёл место. В последние месяцы припарковаться в центре Москвы стало очень сложно. А до магазинчика, куда он направлялся, отсюда совсем недалеко. Тем более погода чудесная, солнце сияло вовсю.
Он завернул за угол, прошёл пару кварталов. Дорога шла мимо отделения полиции. Андрей скользнул взглядом по щиту «ИХ РАЗЫСКИВАЕТ ПОЛИЦИЯ» и похолодел. Сначала даже подумал, что ему померещилось, подошёл поближе. Нет, никаких галлюцинаций, всё именно так. С ярко освещённой фотографии на него смотрела улыбающаяся Марина.
Андрей в смятении прочёл подпись под фотографией. Буквы прыгали перед глазами, плохо складывались в слова. Слово «Глухонемая» ему пришлось прочитать дважды, пока оно обрело правильный смысл. Он вдруг почувствовал, будто что-то горячее обожгло его внутри, как после хорошего глотка спирта. Облако закрыло солнце, на стенд упала тень. Андрей увидел своё отражение в стекле. Небритое худое лицо, запавшие скулы. Он горько усмехнулся.
Волк!
Да, он был волком, диким одиноким волком. Его обкладывали, обвешивали флажками, загоняли в угол. Но он не сдастся! Они не смогут ему помешать. Он выскользнет, проползёт под флажками и доведёт до конца всё, что задумал. Он победит! А победителей, как известно, не судят.
Андрей резко повернулся и зашагал дальше. Через несколько минут он уже спускался в нужный ему подвальчик. Здесь расположился магазин с загадочным названием «Тайны Востока».
20
Солнце всходило всё выше, тени перемещались, и Чарли вынужден был постоянно поменять место. Он уже дважды подходил к миске с водой, жадно пил и снова прятался в холодочке. Марина по-прежнему упорно пилила, не поворачивала головы в его сторону. Мир сузился до размера наручника на руке, больше её сейчас ничего не интересовало.
Неожиданно Чарли встал, подошёл к калитке, залаял. Оттуда раздались гортанные голоса, заработал, завыл небольшой бензиновый двигатель. По ту сторону забора несколько таджиков-уборщиков, одетые в ярко-оранжевые жилеты, приводили в порядок пустырь – убирали мусор, складывали в мешок бумажки, воздушным уличным пылесосом гнали на мостовую пыль.
Марина ничего этого не знала. Она пилила.
Таджики, весело переговариваясь, ловко цепляли палками с острыми железными наконечниками разбросанные по пустырю бумажки и отправляли их в мешок. Туда же последовали и несколько валявшихся на земле бумажных самолётиков с просьбой о помощи. Никому из уборщиков не пришло в голову её прочитать.
21
Андрей стремительно вошёл в Слободу, так он называл лабораторию в Каменной Слободе. Гены на месте не оказалось, что было очень кстати: сейчас ни с кем не хотелось разговаривать – не то настроение.
Он плотно закрыл за собой дверь в тёмную комнату, зажёг лампу, подвинул к себе пачку лежавших на столе фотографий. Тех самых, отобранных, из серии «Марина». Он взял ту, которая лежала сверху – № 1. С минуту внимательно разглядывал её, потом выдвинул ящик стола и достал оттуда опасную бритву. Острым лезвием аккуратно очертил силуэт Марины, отделив при этом волосы от головы.
Чёрный фон!
Он взял чёрный пакет и положил на него вырезанное фото. Медленно, не отрывая сосредоточенного взгляда от снимка, кивнул головой. Фон был правильный. И идея тоже.
22
Марина, наконец, остановилась. Она очень устала. Майка намокла от пота, противно липла к телу. Болела спина, к тому же на указательном пальце правой руки, там, где она держала пилочку, возник волдырь.
Ерунда!
По сравнению с тем, чего она добилась, это и правда была ерунда. Толщина наручника была примерно полсантиметра, может чуть больше. И распил дошёл уже до середины.
Лишь бы успеть!
Марина задрала голову, прищурившись, посмотрела на слепящее солнце. Оно уже давно миновало точку зенита, но не переставало жарить. Значит, она пилила, не останавливаясь, в течение трёх, нет, скорее даже четырёх часов. И Андрей может вернуться в любую секунду.
