Быстро оценив обстановку, Фантомы дружно сдвинулись, обшаривая настороженными взглядами задымленный, насквозь прокопченный зал. У Мейра при этом непроизвольно дернулась верхняя губа, Лок прижался к моему бедру, недвусмысленно оскалившись. Дей с Эрреем встали так, чтобы при необходимости вышибить некстати закрывшуюся дверь. А Родан, впервые позволив себе выпрямиться, зорко поглядывал назад, чтобы не пропустить каких-нибудь неприятных сюрпризов с тыла. Даже циркачи ощутимо напряглись, с непонятным беспокойством разглядывая замызганные стены трактира. И только господин Ридолас словно ослеп и оглох – приветливо кивнув трактирщику, бесстрашно подошел к стойке. Бодро поприветствовал Ролода, как старого знакомого, и совершенно спокойно спросил насчет комнат. Недорогих, естественно, но таких, чтобы находились недалеко друг от друга.
При слове «комната» глазки трактирщика разгорелись еще больше, а вороватый взгляд сам собой дернулся в нашу сторону. Правда, при виде моих Фантомов беспокойно вильнул, заметив оскалившегося хварда – тревожно дрогнул, но потом отыскал меня и так откровенно замаслился, что мне тут же захотелось свинтить этому козлу башку.
– Вас стало больше, – наконец намекающе заметил он, изучая меня, словно рабыню на рынке. – Гораздо больше. В прошлый раз вам хватило двух комнат.
– Сейчас нужно… – Господин Ридолас неожиданно запнулся, но Мейр чуть выступил вперед и сухо закончил:
– Четыре. Две смежных и две расположенных поблизости. В смежные нужна бадья с горячей водой, обильный ужин и теплые одеяла.
Миррэ злился. Я видела, что он злился. Но могла его понять – едва узнав от Лина, для чего подходил к нашей повозке жрец, вспыльчивый оборотень взвился так, что чуть не перекинулся посреди бела дня. Одно только предположение о том, что меня собрались принести в жертву, вывело его из равновесия так качественно, что я всерьез заопасалась провала. Впрочем, дело было не только в Мейре – сейчас все они были похожи на ощетинившихся ежей. И, пожалуй, впервые за полтора месяца почти вернулись в образ Фантомов. А еще они были очень встревожены сообщением шейри, потому что хорошо понимали: все свои дела в Нерале мы должны были решить до завтрашнего дня. Причем самым радикальным способом. После этого нам еще предстояло выбраться из города, уйти от возможной погони и благополучно скрыться. При этом, разумеется, отдавать меня некромантам они не собирались. И даже сейчас встали так, словно вместо обычной швали нас уже окружила армия Тварей. Если бы могли – ощерились бы сталью на все четыре стороны и уже пронеслись бы по грязному трактиру, как ураган, вышибая вон неблагонадежных посетителей, которые рискнули посмотреть в нашу сторону, как стервятники – на потенциальную добычу.
Неудивительно, что их решительный вид заставил ушлого трактирщика беспокойно отступить и быстро поклониться, скрывая за внешней угодливостью неподдельное смятение, а сидящие ближе всех к входу типы осторожно отодвинулись. Еще бы. Мои Фантомы, когда злятся, способны напугать кого угодно. А если бы тут были скароны, от Нерала вообще осталось бы одно большое мокрое пятно. И пусть я не собиралась покорно ложиться на алтарь и уже прикидывала, как раздолбать эту гребаную Пирамиду, все равно стремление меня защищать у парней просто зашкаливало. А временами они вовсе забывали о том, что я прекрасно могу сама за себя постоять. Синдром молодых братьев, наверное. Или еще какая патология. Но в любом случае заботливые они у меня. Местами – чересчур. Вон уже и циркачи начали коситься с беспокойством. Лив вообще смотрит с неподдельным подозрением. Девочки встревожились. Мальчишки рядом с ними опасливо притихли. И даже здоровяк Шига мудро отодвинулся подальше от неуловимо пожелтевших глаз взбешенного миррэ.
– Спокойно, – негромко сказала я, легонько коснувшись плеча Мейра. Тот чуть вздрогнул, но почти сразу погасил зрачки и заметно расслабился. Второй рукой я придержала Лока, заставив его умолкнуть. А затем взяла Родана под локоть и вопросительно посмотрела на господина Ридоласа. – Куда нам идти? Дедушке тяжело долго стоять.
В это время мой левый рукав совершенно случайно задрался и показал всем желающим «жертвенную метку». После чего в зале воцарилась неприятная тишина, и обращенные на нас взгляды стали совсем иными.
– Сюда, госпожа, – первым опомнился трактирщик и с новым поклоном (на этот раз – гораздо более подобострастным) указал на замусоренную лестницу, делано не заметив, как обе наших танцовщицы внезапно погрустнели. Знал, стервятник, что «отступных» трогать запрещено. Причем настолько строго, что вздумай он хоть в чем-то меня ущемить, наказание за оскорбление «избранницы» Айда (ну, это он так считает) последует незамедлительно. – Пойдемте, я вас провожу.
– Благодарю, – сухо кивнула я и на пару с Роданом двинулась следом. А за нами безмолвно последовали все остальные. В оглушительной тишине, под многочисленными пристальными взглядами и в тягостном молчании, как если бы на нашем месте шел длинный некромантский кортеж. Или похоронная процессия. Хотя в каком-то смысле так и было: по местным меркам я уже считалась трупом. Почетной мумией, которая пока еще могла ходить, разговаривать и делать все, что ей заблагорассудится. Да и кто бы мог возразить той, кого избрали жрецы?
Но оно и к лучшему: в некотором роде мое нынешнее положение давало определенные привилегии. По крайней мере, не полезут с неприличными предложениями, не вякнут под руку и даже глаз поднять не посмеют, поскольку я для них – что-то вроде предназначенной древнему Богу невесты. Правда, они пока не в курсе, что с такой невестой, как я, очень быстро взвоет даже охочий до строптивых девственниц Айд. Не говоря уж о том, что наш недолгий брак по расчету, скорее всего, закончится тем, что я останусь вдовой.
Как ни странно, второй этаж в доме оказался немного более чистым и гораздо более пустынным, чем первый. Трактирщик самолично довел нас до дальнего конца длинного коридора, собственноручно распахнул очень даже приличную дверь из толстого дерева, почти радушно махнул в сторону открывшейся комнаты и немного нервно посмотрел на Мою Избранность.
– Госпожа желает чего-то еще?
– Вторая комната где?
– Вот она, госпожа. Рядом, как вы и просили. Соседняя дверь. Серебрушка в день за обе.
– Устроит, – невозмутимо кивнула я, заводя «дедушку» внутрь и мысленно усмехаясь над поразительно низкими ценами. – Нам нужен горячий ужин, вода, чтобы умыться, и полный покой до самого утра. Никаких воплей под окнами, никаких буянов за дверью и никаких истерик на улице. Дедушке вредно волноваться.
Трактирщик подобострастно поклонился.
– Я все понимаю, госпожа. Не извольте беспокоиться: все будет.
Я выразительным взглядом велела ему испариться, дождалась, пока он послушно уберется вон, а потом отпустила «дедушку» и быстро огляделась.
Ну, что сказать? Комната как комната – не очень большая, но и не маленькая. Широкая постель со свежими простынями (поразительно, да? Я, к примеру, не рассчитывала на то, что здесь найдется чистое белье), две лавки под совершенно пустыми стенами, скрипучий табурет, застиранные до дыр занавески, маленькое окно за ними, большой комод, старый сундук за дверью… в общем, ничего сверхординарного. Но хотя бы чисто и клопами не воняет. Иными словами, сойдет.
