Игриво положив руки на его мощные плечи, я хитро улыбнулась и томным шепотом полюбопытствовала:
— А где бы ты хотел насладиться моими соками, мой щедрый развратник?
Глава 32
— Мм, щедрый развратник, — улыбнулся он, медленно вжимая меня поясницей в стол. — Раз я был щедр по твоему мнению, может, и ты будешь сегодня щедра?
— Я оставила тебе трусики в качестве оплаты, — припомнила я, послушно позволяя массивному телу руководить надо мной. — И если уж на, то пошло, тебе, по твоим же словам, это понравилось не меньше чем мне.
— Как говорят на земле про хитрых девиц? Лиса? — Я кивнула. — Ты лиса, Таша. Но хорошенькая. — Он задрал мою юбку и, подхватив, аккуратно усадил на столешницу, вклиниваясь между разведенных ног. — Вкусная.
— У нас не едят лис, — теряя суть разговора, чувствуя, как знакомое голодное тепло разливается по телу.
— А я все же попробую. В прошлый раз я не успел сделать все, что хотел бы. А сейчас у нас есть время, ты же не торопишься? — спросил он, будто от моего ответа что-то зависло, и, перехватив лодыжку, согнул ногу в колене, ставя ступню на стол.
Максимально открыто, будто я сама предлагаю себя ему и он, судя по пульсирующим зрачкам этого и добивался.
Белье я надеть не успела и, честно говоря, не собиралась, поэтому открытая промежность была сразу замечена.
— Будто только меня и ждала, — промурлыкал он, опускаясь на колено. — Мм, а ты уже течешь девочка.
— Долго будешь болтать? Мне помнится ты для другого рот хотел применить, — наигранно возмутилась я, ощущая, что и вправду намокла от вида мужчины, который с каким-то влюбленным вожделением рассматривал меня там.
Он только хмыкнул и, прижав ладонь к моему животу, провел ею по талии, к пояснице и опустил на бедро, сжимая на нем пальцы и подтягивая меня к краю. Голая кожа противно скрипнула, прилипнув к столешнице, но мужчину это, кажется, не заботило, и он все так же влюбленно и невесомо провел кончиками пальцев по складочкам, аккуратно их раздвигая.
— Любишь нежнее, Таша?
— Я люблю «сейчас», — бросила я, и с довольной улыбкой с чертовски белоснежными зубами Аризель сжал бедра уже двумя руками, впиваясь до легкой боли, от которой возбуждение с новым поток промчалось по венам.
Он смотрел, специально испытывая меня взглядом, и приближался к мокрому входу, прижавшись, наконец, лицом. Глубоко втянул воздух и легко поцеловал, словно на пробу, но и этого хватило, чтобы по моим рукам побежали мурашки, и я стыдливо прикрыла глаза, пряча их под веером ресниц.
— Смотри на меня. Смотри, как я ласкаю тебя ртом. — Он втянул губами горошину в вершине складок, посасывая ее так порочно, что я застонала.
Он и вправду хорош. Марта не соврала. Спа-а-а-асибо-о-о ей…
— О, боги…
— Я только начал. Ты так течешь, когда кончаешь. Надеюсь, повторить свой прошлый успех.
— Не болтай… — выдавила я, впиваясь пальчиками в темные волосы и царапая голову ноготками.
— Как скажешь, лисица.
Кажется, это стало спусковым крючком, потому как мужчина буквально набросился меня вылизывать, словно его язык был под это заточен, для этого создан, как и щупальце. Он проникал глубже, ласкал на самом выходе, лишь кончиком, то втягивал в рот, то кусал и вновь и вновь облизывал, собирая прозрачные капли моего желания.
Мой контроль ему больше был не нужен, и я позволила себе откинуться на спину и запрокинуть голову, с громким стоном двигаясь навстречу жадным движениям.
Это почти как массаж, только вот куда лучше.
Аризель вылизывал меня так упоительно, что ему приходилось крепче сдавливать мои бедра, которые начинали двигаться в такт, абсолютно самостоятельно.
На мгновение я открыла глаза, встречаясь взглядом с Баредом который продолжал внимательно наблюдать за происходящим из своего укрытия за окном и, наверное, впервые, мне показалось, что передо мной не животное. Было в нем что-то человеческое, словно ему сейчас самому не терпится меня трахнуть, и в попытке прогнать эти странные мысли я не успела поймать момент, когда мужчина между моих ног поднялся.
— Надеюсь, ты не против, — задыхаясь, прошептал он и быстро, словно тренировался годами, расстегнул ширинку, вынимая наружу толстый, не сильно длинный член. Я бы, возможно, могла дать ему определение «эталонный», но оно сразу же вылетело у меня их головы, когда этот самый член рывком вошел в меня, скользя по мокрой коже и проникая внутрь.
— О-ох…
— Да, девочка, именно так, — с толчком сказал он и оскалился. — Именно так.
Он двигался резко, буквально тараня меня. Стол ходил ходуном, забавно постукивая ножками об пол и поскрипывая, сдвигаясь все ближе к окну. Моя голова болталась, и я полностью легла на спину, откровенно наслаждаясь жадной страстью мужчины.
Он вновь поймал меня за лодыжки и забросил мои ноги к себе на плечи, стаскивая еще ближе к краю.
— Надеюсь, ты любишь в попку, Таша.
Да зачем этот вопрос, если его длинное и юркое щупальце уже пристроилось к моему анусу, настойчиво проталкиваясь вперед и послушно подстраиваясь к движениям своего хозяина, которые стали чуть медленнее, чтобы облегчить проникновение.
О, демон!
Так меня еще не брали, и, закатив глаза от развратно приятного чувства двойного проникновения, я задержала дыхание, пытаясь понять, как это произошло так легко и естественно.
Но стоило мужчине вновь задвигаться, я безвольно обмякла, полностью поглощенная то совместными, то поочередными толчками. Слишком сильны были ощущения, их не пережить просто так, от них разрывало на части и ошметки от небесного наслаждения.
Глава 33
О, черт…
Неожиданно мужчина склонился, сдвигая тогу на моей груди и сильно, до боли, втянул мой стоящий сосок, с рыком отпуская и начиная брать так сильно, что рельефный рисунок стола, казалось, останется на моей спине как напоминание.
— Еще чуть-чуть… — Он резко вышел и вновь присел на колени, заставляя меня жалобно заскулить от разрушающего чувства пустоты и неудовлетворенности, но тут же заменил член языком, вновь набрасывая на меня с оральной лаской. — Трусиками не рассчитаешься.
Только теперь он вылизывал и чуть раскрытое отверстие попки, зацикливаясь на нем особенно сильно. Но мне все равно было мало. Я металась, пытаясь поймать этот упущенный фантом оргазма, но не выходило, и словно услышав мои молитвы, Аризель поднялся и перевернул меня на живот, пристраивая свой внушительный по толщине член к самому обласканному отверстию, теперь медленно, со стоном проталкивая его глубже.
— Отличная попка! — Шлепок обжег ягодицу, и мошонка чувствительно шлепнула о клитор, поднимая искры удовольствия, стоило ему толчком проникнуть до конца. — А теперь, наконец, дойдем до того, ради чего я здесь.
